Страница 128 из 161
— А в какое место?
— Безразлично. Это маленький городок. Высадите меня, где найдете удобным.
Водитель ворчливо согласился и не разговаривал больше. Приехав в Нортвуд, он остановил машину.
— Этого достаточно?
— Да, благодарю вас. — Ванаш вышел. — Я очень тронут.
— Не стоит, — сказал коммивояжер и уехал, не убитый и не ограбленный.
Ванаш поглядел ему вслед, потом пошел осматривать Нортвуд.
Городок был незначительный. В нем были магазины на главной улице и двух других поменьше, железнодорожное депо с сортировочной станцией, четыре заводика средних размеров, три банка, почтовое отделение, пожарное депо, несколько муниципальных зданий. По оценке В анаша, в Норгвуде было 4–5 тысяч жителей и не меньше трети их работало на пригородных фермах.
Он медленно шел по главной улице. На него никто не обращал внимания. Приобрести необходимый опыт не составляло труда; он делал это так часто, что уже привык и считал почти скучным. В одном месте его увидела собака, отчаянно взвыла и стремглав кинулась прочь, поджав хвост. Никто этого не заметил. Он тоже.
Первые нужные сведения он получил в магазине, заинтересовавшись тем, как покупатели получают то, что им нужно. Средством обмена служили печатные листки бумаги и металлические кружочки. Ванаш решил, что избавит себя от больших хлопот и неудобств, если запасется этими материалами.
Двигаясь в толпе, наполнявшей магазин, он вскоре получил понятие об их покупательной способности. Тогда он раздобыл себе небольшой запас их, и сделал это чужими руками.
Стоя в стороне, он сосредоточил внимание на немолодой, полной, явно респектабельной покупательнице. Она вытащила кошелек у захлопотавшейся женщины. Выбравшись с добычей из магазина, она уронила кошелек где-то на пустыре, вернулась домой, вспомнила все происшедшее и схватилась за голову.
В кошельке оказалось 42 доллара. Ванаш тщательно пересчитал деньги, вошел в кафетерий, истратил какую-то сумму на хороший завтрак. Он мог бы, конечно, получить еду и бесплатно, но такая тактика слишком бросалась в глаза и могла вызвать нежелательные последствия. Ванашу одни блюда показались отвратительными, другие приемлемыми.
Неразрешенной проблемой оставался ночлег. Ванаш нуждался в сне так же, как и любая низшая форма жизни, и ему нужно было найти для этого удобное место. Ночевки в полях или амбарах казались немыслимыми: не годится господину спать на сене, пока слуги храпят на шелках.
С помощью наблюдений, чтения мыслей встречных он установил, что может найти ночлег в отеле или в наемных комнатах. Первое его не прельщало. Слишком много народу, и потому трудно скрываться. В отеле у него будет меньше возможностей передохнуть и побыть самим собой, а это была самая приятная форма отдыха.
А в своей собственной комнате он сможет вернуться к нормальному, без напряжений, состоянию мысли, спать, разрабатывать без помех свои планы.
Подходящую комнату он отыскал без труда. Пышная женщина с четырьмя бородавками на цветущем лице показала его убежище и попросила 12 долларов вперед, так как он был без вещей. Ванаш сообщил, что его зовут Уильям Джонс, что он приехал по делам на недельку и не любит, чтобы его беспокоили.
Хозяйка ответила, что ее дом — это рай для джентльменов и что всякий, кто приведет сюда женщину, будет выгнан с позором. Он уверил ее, что такое ему даже не снится; и это было верно.
Ванаш сел на край кровати и обдумал все. Было бы до смешного просто заплатить ей полностью, не истратив ни цента. Он мог бы заставить ее поверить, что за квартиру заплачено. Но все-таки 12 долларов хозяйке не хватило бы, и она стала бы ломать голову над загадочной потерей. Если он останется здесь, то нужно будет обманывать ее снова и снова, пока самый факт, что его выплаты в точности совпадают с потерями, не станет ясным как день.
Можно было бы, «заплатив» за неделю, по истечении этого срока съехать и найти другую квартиру. У такой тактики были свои недостатки. Если за обманщиком начнут охотиться, придется переменить личность.
Он ничего не имел против обмана и перемены личности, если будет необходимо. Досадно было бы делать это слишком часто, по ничтожным причинам, не стоящим такого усилия. Стать постоянной жертвой мелких случайностей — значит признать, что обитатели планеты ставят ему свои условия. Его гордость возмущалась при этой мысли.
Так или иначе, ему нужно было примириться с очевидными предпосылками и с неизбежными выводами из них. Чтобы в этом мире все шло гладко и без неприятных осложнений, нужны деньги.
Следующий день Ванаш посвятил тому, чтобы выследить денежный поток до его истока. Найдя источник, он потратил еще немного времени на тщательное изучение. На языке преступного мира, он «обставил» банк.
Человек, лениво шагавший по коридору, весил два с половиной стона, и у него были двойной подбородок и порядочное брюшко. На первый взгляд — попросту ленивый толстяк. Однако первое впечатление нередко бывает обманчивым. Не менее полудюжины людей такого же сложения были чемпионами мира — борцами-тяжеловесами. Эдуард Г. Райдер не входил в эту категорию, но в редких случаях и ему приходилось применять силу.
Он остановился у матовой стеклянной двери с надписью: «Казначейство США — отдел расследований». Постучав в стекло кулаком, похожим на молот, он вошел, не дожидаясь ответа, и сел без приглашения.
Остролицый тип за столом, взглянув на него с легким неудовольствием, сказал:
— Эдди, у меня есть для вас кое-что интересное.
— А разве вы давали мне когда-нибудь что-либо другое? — Райдер положил свои крупные руки на массивные колени. — Что на этот раз? Опять какой-нибудь незарегистрированный гравер и на свободе?
— Нет. Ограбление банка.
Райдер нахмурился, его широкие брови зашевелились.
— Я думал — мы интересуемся только фальшивыми деньгами и незаконными перемещениями капитала. Какое нам дело до этого? Это для полиции, верно?
— Полиция в нем запуталась.
— Если банк был застрахован, они могут вызвать Федеральную.
— Он не был застрахован. Мы предложили свою помощь. И окажете ее вы.
— Но почему?
Его собеседник, глубоко вздохнув, быстро заговорил:
— Какой-то хитрец обчистил 1-й Нортвудский банк примерно на 12 тысяч, — и никто не знает как. Капитан Гаррисон из нортвудской полиции говорит, что это трудная загадка. Он говорит — очень похоже, что кто-то наконец-таки нашел способ совершить неразгадываемое преступление.
— Он, видимо, попал в тупик. А как случилось, что и нас сюда впутали?
— Гаррисон узнал, что из похищенных денег 40 бумажек по 100 долларов были последовательно перенумерованы. Эти номера известны. Остальные — нет. Он сообщил нам об этом, надеясь, что билеты могут очутиться у вас и что мы сможем проследить за ними. Эмблтон заинтересовался этой теорией «нераскрываемого преступления».
— И что же?
— Он посоветовался с нами. Мы согласились, что если кто-то научился забирать монету таким способом, то он для экономики такая же угроза, как и любой фальшивомонетчик крупного масштаба.
— Да, — подтвердил Райдер.
— Баллантайн сам решил, что мы должны вмешаться, просто на тот случай, если началось что-то могущее зайти слишком далеко. Я выбрал вас. — Он подвинул к себе какие-то бумаги, взял перо. — Отправляйтесь в Нортвуд и помогите Гаррисону.
Начальник полиции Гаррисон был высок и худощав. Он сказал:
— Зачем я буду рассказывать вам о случившемся? Прямой допрос лучше, чем информация из вторых рук. Я вызвал важнейшего свидетеля, как только узнал, что вы едете. — Он повернул переключатель на настольном телефоне. — Пошлите Ашкрофта сюда.
— Кто это? — спросил Райдер.
— Главный кассир банка. Он сейчас очень расстроен. — Гаррисон подождал, пока свидетель войдет, представил его. — А это мистер Райдер, специальный расследователь. Он хочег услышать вашу историю.
Ашкрофт сел, устало потер лоб. Это был седой, хрупкий человечек лет шестидесяти.