Страница 16 из 24
МИФ ПЯТЫЙ. Добровольно отрекся от власти.
Обстоятельства, при которых Император Николай Александрович подписал так называемое "отречение" от престола, до сих пор покрыты завесой тайны. Поныне бытует лживая версия происшедшего, суть которой выразил Александр Блок: "Отрекся, как будто эскадрон сдал". Таким образом "отречение" выносится за рамки общего контекста предшествующих событий и превращается в личный почин "слабого" Царя.
До сих пор ни в одном архиве не найден текст Высочайшего манифеста. То, что выдается за таковой, — сомнительный и неизвестно кем составленный вариант телеграммы со странным названием "начальнику штаба", подписанный карандашом (что само по себе идет вразрез с практикой подписания царем всех официальных документов государственной важности).
Доподлинно мы можем сегодня утверждать только одно: 2 марта 1917 года в Пскове произошла чудовищная и не имеющая примеров в истории измена царю в условиях страшной войны, в канун судьбоносного наступления русской армии. Царь был фактически пленен генералами-заговорщиками, которым он доверял. После этого пленения Николай II и его семья находились в изоляции, и заговорщики имели возможность скрыть реальную канву истории с отречением.
Презренные имена изменников известны. Это председатель Государственной Думы камергер Родзянко, депутаты Государственной Думы Гучков, Милюков, князь Львов, эсер Керенский, начальник Штаба Ставки генерал-адъютант Алексеев, великий князь Николай Николаевич, генерал-адъютант Рузский, генерал-адъютант Брусилов, генерал Крымов, генерал Корнилов.
Но нити заговора тянулись далеко за пределы России. Имена зарубежных участников организации Февральской революции: серый кардинал внешней политики США полковник Хаус, собиравшиеся в Нью-Йорке в своем клубе на Бродвее-120 банкиры Варбург, Шифф, Морган, в Англии — лорд Мильнер, английский посол в Петрограде Бьюкенен. Любопытно, что на Бродвее-120 находился также и центр по организации Октябрьской Революции: там располагалась банковская контора Биньямина Свердлова, родного брата Якова Свердлова. Обосновался в этом же небоскрёбе и известный английский агент Сидней Рейли, главное связующее звено между Троцким, Свердловым и американскими финансовыми группами.
Окончание следует
Александр Лысков БУРЯ В ШХЕРАХ Карельский репортаж
Олонецкая равнина со своим микроклиматом, благодатной почвой — исторический центр карелов. Озера, реки, леса. И гора посредине, всего сорок метров над уровнем моря, но видно с нее на сорок километров, аж до Свирского монастыря. Беленькой полоской сияет обитель в золоте равнины. Она там, далеко. А здесь на горе — дачная деревенька со старинным кладбищем. Да охотничий домик — в три уровня. Тут в условиях европейского комфорта и довелось ночевать. А прежде вечеровать в мужской компании. Люди серьезные, независимые, обладающие, скажем так, внушительными фанансовыми резервами. Успешно прошедшие университеты девяностых и нулевых. И вот оказалось, что особый интерес теперь у них — вкладывать средства в эту карельскую землю. Не ради приобретения территорий, а возделывания и украшения ради. С помощью их капиталов нынче делаются дороги, мосты, возводятся предприятия.
Потом на пути были шхеры, форелевое хозяйство. Увидел, как "смекалистый и расторопный белорусский мужик" может начать здесь с нуля: сам и сетей навязать, и наплавные сооружения устроить. Сам и корабль для себя соорудил. И продает теперь сотни тонн прекрасной, ни с чем не сравнимой по вкусу и виду карельской форели. Строит рыборазделочный завод. Кормит народ.
А если прибавить сюда сотни миллионов, отпускаемых государством на реализацию национального проекта преобразования сельского хозяйства Карелии, самоотверженных людей, занятых на новых государственных стройках, то картина обновленной жизни становится обширной и яркой.
В центре этой картины — министерство сельского хозяйства Карелии. И его министр — Ванда Феликсовна Патенко. Замечательная женщина, типичная русская воительница, хоть и с Украины родом. Прирожденный организатор. Талантливый руководитель. Смелый человек. Она, все вышеозначенные люди, еще масса неведомых мне тружеников республики — и составляют ее народ, являются лучшими ее представителями. Таким и слава, но таким, к сожалению, и "особое внимание" различных "силовых" служб.
МИНИСТЕРСКИЙ ДЕТЕКТИВ
— Всё время ощущается какое-то непонятное противодействие правоохранительных органов, — говорит Ванда Феликсовна. — Против самых деятельных моих соратников, созидающих людей республики вдруг одним махом возбуждаются сотни уголовных дел.
Общаясь с коллегами из других регионов, она поняла, что и там происходят аналогичные процессы. Какое-то поветрие сверхбдительности или, того хуже, небескорыстного давления.
Сегодня в Карелии около трехсот фермеров и сорок сельскохозяйственных предприятий. А в такой структуре, как УБЭП, управление борьбы с экономической преступностью — триста пятьдесят чинов. То есть на каждого деятельного, предприимчивого сельского труженика — по одному, личному, эмвэдэшнику. И никакой тебе презумпции невиновности. Если предприниматель — значит, преступник. Такая примерно повестка дня нынче в Карелии. Давление невыносимое. И это в то время как реализаторы национального проекта по пути произвели коренные изменения в экономике республики.
Начиная с развала СССР по сегодняшний день, здесь не строилось ни одного объекта, ни коровника, ни гаража, ни сарая. Предприятия только банкротились. Упаднические настроения были разлиты от границы до границы. И вот четвертого июля нынешнего года был, наконец, запущен в строй комплекс на восемьсот голов крупного рогатого скота. Новейшая мировая технология, изготовитель — прогрессивнейшая шведская компания Делаваль, которая активно работает по всей территории России. Сотрудничество с фирмой такого высокого культурного уровня стоит огромных усилий. В Карелии прежде не было организаций, которые бы имели подобный опыт строительства на селе. Но работники Минсельхоза нашли в себе силы, сделали рывок во всех областях жизни и производства и пустили в строй комплекс. Два коровника и посередине — доильный зал.
Возведение новых комплексов велось двояко. Один поставили в чистом поле. Другой — на месте снесенных старых дворов советских времен. Кроме этого, появились свинарники на 12 с половиной тысяч голов. Много или мало? Ровно столько же свиней было всего в республике — и у населения, и в производстве. То есть произошло увеличение в два раза.
Для малых форм хозяйствования сформирована структура, которая поставляет технику, комбикорм. За счет этого тоже поднимается уровень жизни сельского населения. Людям стало интересно держать скот. В год прирост мясной продукции до 15 процентов. Бычка держать выгодно, как говорится, и удобно. Вырастил, сдал — деньги получил. Заложена поддержка в бюджете республики. На 1000 килограммов сданного веса человек получает 14 тысяч субсидий. Хозяин может в конверте по почте послать в минсельхоз республики номер счета и получить на него деньги. Все упрощено до предела. Да к тому же компенсируется ставка Центробанка.
По нацпроекту стали активно развивать в республике и форелеводство. Подписали соглашения с главой республики и Министерством сельского хозяйства России. Сверху, как говорится, спускаются показатели. И если учесть, что вся эта деятельность субсидируется, то можно сказать, что в карельском сельском хозяйстве в принципе возрождена плановая экономика.
И все бы было прекрасно, если бы жизнь труженикам, повторим, не портила масса заведенных на них уголовных дел. В местной газете этот "накат" уже окрестили так: "Вы начали зарабатывать? Тогда мы идем к вам". Первым был подвергнут атаке совхоз " Аграрный". Хозяйство поднялось из состояния банкротства. Находится на знаменитой Олонецкой равнине. Сложности огромные. Субсидии поступали нерегулярно. В мае есть, в июне — нет. Полным ходом шла заготовка кормов. Директор в июне недоплатил 200 тысяч налога. Но в июле уже погасил. В августе недоплатил — в сентябре погасил. Такова жизнь у сельского руководителя! Иначе невозможно. Но вот приходит УБЭП, бесстрастным оком вперяются в документы и демонстративно возбуждают уголовное дело. Причем все обставляют, как шоу. 180 человек опрошено. 48 свидетелей. Проводится 12 судебных заседаний. Каких нервов это стоит директору и коллективу. И, главное, в конечном итоге директора суд оправдывает! Но моральный урон от "акции" невосполним. Рабочее настроение в упадке. Руки опускаются. А ведь речь идет о продовольственной безопасности страны. Невольно приходят на ум аналогии с вырубанием командных кадров перед Великой Отечественной войной. Конечно, сейчас другие времена. Суды выносят оправдательные приговоры. Однако прокурор заявляет: вы, мол, не очень-то радуйтесь. Мы подадим кассацию и упечем-таки вашего передового и патриотично настроенного директора. Но и в Верховном суде его оправдывают …