Шаровая молния - 2

Разумеется, далеко не всех, поскольку среди «стопицотмиллионов репрессированных военачальников», о которых лили крокодиловы слёзы современные Николаю либералы, было немало и тех, кого уволили вовсе не по политическим мотивам. Были среди уволенных неспособные исполнять командирские обязанности из-за болезни и возраста. Немало в памятной чистке конца 1930-х оказалось откровенных алкоголиков, бездарей и совершивших уголовные преступления. Но попадались и пострадавшие от интриг и доносов. Хорошо, если просто отправленные в отставку, а не осуждённые. Но и осуждённых стали выпускать после начавшейся тогда же, в марте, кампании по пересмотру дел. Выпускать, возвращать звания и награды и, после непродолжительного отдыха, отправлять на должности в резко возросшую по численности армию, которой катастрофически не хватало командиров среднего звена.

Чувствовалось напряжение и потому, что предприятия, выпускающие оружие и боеприпасы, работали в две, а то и в три смены. А из западных областей Белоруссии и Украины, из Молдавии и Прибалтики на восток, на «стройки народного хозяйства» шли эшелоны с промышленным оборудованием и «строителями социализма», якобы завербованными на эти стройки. Даже «Пионерская правда» с первых чисел мая начала публиковать репортажи о массовом открытии летних пионерских лагерях на Волге для ребят из Белоруссии и Прибалтики, а на восточном берегу Азовского моря — для их сверстников из Центральной и Западной Украины. Да настолько смачно писала о потрясающей рыбалке, конных походах и прочих развлечениях в местах, выбранных для этих лагерей, что Николай, будь он сам пионером, непременно принялся бы канючить, чтобы родители отпустили его в такой «трёхнедельный» лагерь, начинающий работу в период с 5 по 10 июня.

На этом фоне раскатом отдалённой грозы прозвучала грозная нота протеста (о ней Демьянов узнал, слушая американское радио) Германии в адрес Советского Союза, вышедшая после публикации очередной сводки НКВД о количестве польских военнопленных в советских лагерях. Около 80 тысяч их… просто исчезли. Местонахождение этих несостоявшихся «жертв тоталитаризма» раскрыли немцы, истрактовавшие переброску части поляков из советских лагерей военнопленных в Британию как недружественный Германии шаг. На что Молотов выступил с заявлением, что советское правительство руководствовалось гуманитарными соображениями, освобождая военнопленных. Ну, а то, что они сами выбрали страной их выдворения с территории СССР Англию, так это не наша вина. Тем более, после подписания Советским Союзом Конвенции об обращении с военнопленными. Пусть пока и не ратифицированной Верховным Советом.

Никаких решительных шагов немцы предпринять в ответ на это не могли: часть их войск, предназначенных для нападения на Советский Союз, всё ещё находилась в Югославии и Греции, и до их переброски на север гитлеровцы были просто не готовы к удару.

Чекисты из центрального аппарата, возвращающиеся из командировок в западные военные округа, рассказывали о практически полном прекращении крупных провокационных нарушений советского воздушного пространства.

— Истребители часто перелетают границу буквально на 5-7 минут, а на большее время боятся: служба ВНОС очень быстро направляет на перехват наши «ястребки». А те с нарушителями не церемонятся.

Картина, ну, просто разительно отличающаяся от того, что было в «другом 41-м». И никакой реконструкции аэродромов по всей территории Белоруссии.

Информации к размышлениям подбросил недавно вернувшийся из командировки командир Отдельной мотострелковой бригады особого назначения НКВД Эйтингон. Зная специфику службы Наума Исааковича, Демьянов не стал задавать вопросов, где он пропадал почти полгода: всё равно не расскажет. А если когда-нибудь результаты этой командировки и станут известны советским гражданам, то лишь спустя несколько десятилетий.

— Это твоя последняя тренировка с моими ребятами, — объявил майор госбезопасности.

— На фронт? — спросил Николай.

Задумавшись на секунду, Эйтингон кивнул.

— Для нас это уже будет фронт. Слушай, ты ничего больше вспомнишь, как быстро отличить этих чёртовых «бранденбуржцев»?

Николай лишь покачал головой.

— Про скрепку, не оставляющую ржавых следов в красноармейских книжках, вы уже знаете. Про подошвы от немецких сапог и трусы́ вместо кальсонов тоже. Может быть, внимательнее прислушиваться к акценту. В полк они нагребли много выходцев с Западной Украины, поляков, знающих русский язык, прибалтов. Так что «перебор» с количеством говорящих с акцентом тоже может быть поводом для подозрения.

— Ладно, разберёмся, — махнул рукой «Наумов». — Ничего новенького не привёз?

— Избаловал я вас с Ильёй Григорьевичем, — засмеялся Николай. — Как ни приеду, вы что-нибудь новенькое сразу же требуете. Не сегодня. Будет вам новенькое, но позже: техника сложная, надо сначала убедиться в том, что не сработает от случайной радиопомехи и, в то же время, не пропустит нужного сигнала.

— Дай-ка угадаю, — оживился диверсант. — Радиовзрыватель, о котором ты мечтал?

— Он самый, Леонид Александрович.

Раз уж Этингон «выступает» под псевдонимом «Наумов», значит, и обращаться к нему приходится по «залегендированному» имени и отчеству.

— Дальность действия пока небольшая, около километра. Но я посчитал, что для взрыва моста больше и не надо.

— Вес? Размер?

— У приёмника — размер двух пачек папирос, если не считать батарейки. Если удастся соорудить и миниатюрную батарею, то и её в этот объём сумеем впихнуть. Вес — около ста граммов. С батареей, ясное дело, будет больше. Передатчик раза в три больше, но весит всего двести-двести пятьдесят граммов. Понятное дело, тоже без батареи. Надеюсь, примерно за неделю до того, как начнётся, сумею передать четыре-пять комплектов в вашу бригаду.

— Значит, и ты знаешь, когда начнётся?

Николай коротко кивнул.

— А что в комплект входит?

— Один передатчик и пять взрывателей, настраиваемых на разные частоты команды на взрыв. Чтобы можно было выбирать, на какой именно взрыватель подавать команду.

— Ну, ты даёшь, капитан! Даже это предусмотрел. Вот только сложно будет получить эту посылку: раскидывают бригаду по всему фронту от Риги до Проскурова. Хотя моё местонахождение и местонахождение Старинова в Наркомате будут знать. Так что шли в Белоруссию, Илье: задача не допустить захвата мостов будет лежать на нём.