Страница 30 из 85
— Ну и что? Там тоже живые люди работают, а не каменные истуканы. И тоже нуждаются в женском обществе. В общем, будем ждать вас завтра вечером. Договорили?
Она, не обращая внимания на недовольный вид командированного, торопливо рассказала, как найти её комнату в общежитии.
— А ваш любовник не будет против такого визита?
— Какой ещё любовник?! — возмутилась девица. — Я честная девушка!
— Ну, тот, что вам дарит такие дорогие подарки, как например, заграничные чулки.
— Ой, прямо уж любовник, — отмахнулась секретарша. — Набивается тут один в женихи, вот и пытается меня задобрить подарками. А я что, дура, чтобы отказываться от них?
И снова из-под юбки выглядывает икра, затянутая в шёлк.
— Да только нужен-то мне этот скучный горторговский снабженец. Он же старый, ему уже целых тридцать два года. А потом мы танцы устроим. Клавка на аккордеоне будет играть, а мы танцевать. Я так люблю танцевать!
— Глянь, Вовка, Зотова опять командировочного пытается охмурить, — послышалось за соседним столиком. — Её Штольц, видите ли, для неё старый.
— Ага. А товарищ капитан — новый.
Вовку, похоже, совсем не заботило, что Николай может услышать его реплику.
— Дураки, — подскочила со стула Евгения. — Да Генрих был ни капельки не против того, чтобы я с товарищем Демьяновым познакомила, когда я сказала, из какой организации Николай Николаевич к нам приехал.
Нет, не прелесть, какая глупенькая, а ужас, какая дура!
— Танцы под аккордеон, говорите? Ну, если только ради танцев… Кстати, а какой у вас любимый танец?
— Вальс, конечно! Но я и танго умею танцевать.
— Надо же! Тоже обожаю танго. А кубинское болеро умеете танцевать?
Девушка, уже опустившаяся на стул, растерянно мотнула головой.
— Ничего страшного, я научу.
— А что это такое вообще?
— Болеро — это испанский народный танец, но также очень популярный и на Кубе. А совсем недавно одна мексиканская девочка написала просто потрясающую песню в этом стиле. Только послушайте:
Bésame, bésame mucho,
Сomo si fuera esta noche la última vez.
Bésame, bésame mucho
Que tengo miedo tenerte y perderte después.
Николай тихонько напел первый куплет, который только и знал.
— Знаете, как это переводится?
Целуй, целуй меня,
Так жарко, как если бы нам осталась только одна ночь.
Целуй, целуй меня,
Найдя тебя, я вновь боюсь потерять навсегда.
— Как красиво, — под ухмылки ребят за соседним столиком пискнула кадровичка.
Демьянов бросил на них недовольный взгляд и поднялся на ноги.
— Вы извините, Женечка, но давайте продолжим наш разговор не здесь. Вы не против, если я для этого подойду к вам в отдел кадров через… часик? — взглянув на часы, обнадёживающе улыбнулся чекист.
20
Сооружение, высотой почти восемь метров, напоминало главное мусульманское святилище: кубическая форма, чёрный цвет стен. Только вместо обломков метеорита, некогда упавшего в Аравии и являющегося предметом поклонения кочевников уже многие столетия, вполне земные материалы. Хотя и не совсем обычные. Необычные невидимой опасностью, исходящей от них. И эти материалы отнюдь не встроены в одну из стен куба, а спрятаны глубоко внутри.
— У Малевича был чёрный квадрат, а у нас теперь — чёрный куб, — усмехнулся нарком, сверкнув стёклами пенсне. — Коммунистическая Кааба.
— Мне тоже приходила в голову подобная ассоциация, — улыбнулся Курчатов. — Только мы, в отличие от религиозных фанатиков, не собираемся делать из нашего уранового котла объект поклонения. После его демонтажа использованные материалы будут задействованы повторно, но уже в более мощной установке.
— Какую мощность развила эта «кааба»?
— Пока ещё мизерную, всего около трёхсот ватт. Но мы строили её исключительно для доказательства на практике возможности осуществления управляемой ядерной реакции.
— А плутоний?
— Химики работают над выявлением его следов в топливе, облучённом нейтронами. Расчёты показывают, что этот элемент должен был образоваться во время эксперимента. Но вы же понимаете, товарищ Берия, что это опытная, лабораторная, а не промышленная установка. И лишь следующая, к расчётам которой уже приступили Ферми и Оппенгеймер, в некоторой степени станет прообразом промышленных.
— Как, кстати, иностранцы отнеслись к тому, что вы сумели сделать этот… котёл?
— Ферми поразился: в его представлении в Советском Союзе такого не могло случиться. И очень увлёкся работой, когда я выложил ему принципы действия котла. Предлагал, правда, сначала проверить возможность увеличения потока нейтронов на более мелких установках, но у нас же были данные по его «Чикагской поленнице», подсказанные товарищем Демьяновым. Так что мы, по сути, повторили эксперимент самого Ферми, проведённый им в другой истории двумя годами позже.
— То есть, Демьянов вам помог?
— Да, товарищ Берия. Не могу сказать, что сделал всё за нас: всё-таки математические расчёты нам пришлось производить самостоятельно. Но подсказал идею, а её проверка математикой показала, что Николай Николаевич ничего не перепутал. Да и его подсказка, где взять уран для работы, многократно сократила время подготовки к эксперименту.
Курчатов сделал паузу в несколько секунд, о чём-то задумавшись, а потом продолжил.
— Ферми — человек науки. И хотя он нам не вполне доверяет, но мы предоставили ему возможность творить то, о чём он раньше лишь мечтал. Поэтому очень увлёкся. С Оппенгеймером и того проще: он в значительной степени разделяет коммунистическую идеологию. И тоже очень увлекающийся человек. Порой, его приходится насильно отправлять отдохнуть и даже пообедать. Есть проблемы с Лео Сциллардом. Он не приемлет коммунистических идеалов и является убеждённым пацифистом. В то же время ненавидит нацистов, от которых пострадал. Ну, и несколько обижен на то, что его похитили из Соединённых Штатов.
— Отказывается работать?
— Нет, товарищ Берия. Я поделился с ним наработками своего харьковского знакомого Льва Финберга в области влияния радиации на биологические объекты, и Сцилларда они очень заинтересовали. Но время от времени, как выражается Демьянов, Лео начинает «капать на мозги».
— Финберг? — наморщил лоб нарком. — Я не помню такую фамилию среди ваших сотрудников.
— К сожалению, он уже умер. Но перед смертью переслал мне результаты своих исследований, которые проводил в Харькове. Благодаря наработкам Лёвы, нам удалось защитить исследователей от облучения во время работы вот этот котла, — махнул рукой Курчатов в сторону «коммунистической Каабы».