Страница 72 из 76
Левый рукав удивлял своей едва ли не первозданной свежестью. Мостовая под ногами, конечно, в мусоре, листья, ветки, палки, трупики мышей кое-где. А вот кладка гладкая, без щербин и проломов. Если вспомнить, в каком состоянии в моем времени находится та часть подземного города, в которой я бывал с парнями во время спасательных работ, то мое удивление обосновано. Такое чувство, что про эту часть тоннелей просто-напросто забыли, или построили значительно позже и законсервировали, что ли.
«А кто-то вспомнил и воспользовался», — услужливо подсказала память, рисуя странного типа в кепке. Да и Сидор Кузьмич по любому знал про местные ходы-переходы. Для чего он все-таки велел Женьке перегнать сюда лодку? Что вывозил? Или, наоборот завозил?
То, что комитетчик не посвятил меня в свои планы, было понятно. Он до последнего будет молчать и поделится информацией, только если ему будет выгодно её слить в обмен на другую, неизвестную ему. Я такой не располагал, так что меня он со счетов если и не сбросил, то в расчет не принимал. Больно молод я для него, неопытен, да и в хитросплетениях с городским кладом до этого момента не был замечен , так сказать.
Что же все-таки здесь скрывают? Что если Кузьмич прознал про труп фрица, прикинул и решил, что икона где-то в этой части схрона? Материала по подземелья у хитрого мичмана намного больше, да и копает он дольше. Мог и найти кое-каеи заметки.
Решено, вернемся на поверхность, спроважу Лену, сгоняю в библиотеку, попрошу книги по военному времени и оккупации в нашем Энске. Если сам ничего не отыщу , тогда придется на поклон к Николай Николаевичу топать, объясняться и делиться выводами. Отец с соседом по любому больше знают. Как бы мне не хотелось втягивать батю глубже в эти непонятки, но выбора практически не было.
Разобраться со всей этой пиратской белибердой нужно здесь и сейчас, чтобы продолжать жить в каком угодно временном отрезке, не оглядываясь назад и не вздрагивая при словах подземелье, клад, Кузьмич, карты, схемы.
Кстати, отчего-то мне все больше и больше кажется, что эти пресловутые десять планов с непонятными пометками и разными буковаками-циферками — фальшивки, чтобы сбить с толку нечистых на руку искателей сокровищ и любопытствующих.
Ну, вот, правда, за каким лешим рисовать столько чертежей? Один потеряется и все, никто и никогда не догадается, что нужно сделать, чтобы вычислить… Что вычислить-то? Что спрятали в картах таким мудреным способом? Вход в сокровищницу? Так на всех планах, которые я видел, обозначены все известные спуски вниз.
Остается, конечно, один момент: если собрать все и наложить друг на друга, что откроется? Еще один крест? Или буквы и цифры сойдутся в понятные надписи? Короче, голова пухнет от этого средневекового бреда, честное слово.
— Леш… — окликнула Лена, вырывая меня из муторных мыслей.
— А?
— Можешь вперед пойти… — смущаясь, попросила девушка.
— Что случилось? — напрягся я. Черт, Леха, расслабился, получай теперь полные штаны репейника.
— Ничего… Просто там… Ну, мы уже пришли к… Туда… — командирша странным образом запиналась через слово и до меня, наконец, дошло.
— Черт, Лен, да он же мертвый давно, не укусит уже, — в сердцах чертыхнулся я, и тут же пожалел о своей несдержанности: девчонка все-таки, а тут темно, да еще и мертвецы всякие непонятные, опять-таки подземелье, все дела. — Извини, не хотел. Иди за мной.
— Хорошо, — хвостик обиды едва заметно промелькнул в девичьем голосе и тут же растворился. Вовремя я успел со своими реверансами.
Мы поменялись местами и зашагали на выход из иллюзорного ответвления, которое тоже вызывало у меня вопросы. Точнее, всего один вопрос: зачем? Зачем такие сложности, если строили для узкого круга избранных. Что еще хотели спрятать за иллюзией?
— Леш, — позвала Лена громким шёпотом. — Мне кажется, или… останки лежат не так…
— Конечно, кажется, — уверенно ответил я, бросив короткий взгляд на мертвеца в форме. — Мы же его и переложили, когда изучали.
Я подавил желание приколоться по-черному, и продолжил шагать к выходу.
— Думаешь?
— Уверен! Тебе просто кажется. Устала, темно, вот мозг и рисует всякие картинки. Как оставили, так и лежит. Не переживай, скоро выберемся, увидим солнышко и все страхи пройдут.
— Я не боюсь. Я сомневаюсь, — тихо откликнулась девушка.
— Сомневаешься в чем?
— В собственном разуме, кажется.
— Ладно, — я резко остановился, решив доказать Лене всю несостоятельность её страхов. — Пошли со мной.
Мы вернулись к останкам, благо отошли не так далеко, и выяснили, что бесстрашной авантюристке все-таки привиделось. Фриц, погибший в чёрти каком году, лежал в той же позе, в какой мы его оставили. А мы несильно старались вернуть его в первозданный вид, то бишь, придать ему форму указателя, коим он являлся после своей смерти.
— Вот, видишь, мне кажется, кто-то сдвинул ногу вот сюда, она как бы согнута по-другому, — Лена ткнула пальцем в конечности трупа.
— Лен, это все твои фантазии. Мы его столько шевелили, что я удивляюсь, как он до сих пор не развалился на запчасти.
Минут пять мы разглядывали тело, и двинули дальше, едва девушка окончательно убедилась, что ей показалось. Спустя примерно час мы, наконец, выбрались из подземелья, и с нескрываемым удовольствием зажмурились, подставив лица горячему южному солнцу. Все-таки бродить под землей, без света и свежего воздуха, такое себе удовольствие. Не создан человек для такой жизни.
Привыкнув к свету, мы выбрались из котлована и отправились к спрятанным велосипедам. В какой-то момент мне показалось, что за нами следят. Я остановился, огляделся, прислушался. Но кроме звуков жаркого летнего дня никаких подозрительных шумов не засек.
«Померещилось после такого путешествия», — решил я и снова глубоко вздохнул. После мрачного подземелья легкие все никак не могли надышаться морским ветерком.
— Ну что, по домам? — уточнил я у Лены, которая уже подняла своей велик, и приторачивала рюкзак на багажник.
— По домам. Но ты едешь к нам! — безапелляционным тоном объявила девчонка.
Я хотел было возразить, мол, надо переодеться и все такое, но потом решил: а почему бы и да. Зачем терять время в библиотеке, если Блохинцев с отцом быстрее сообразят и про убитого фрица, и про тайники, и про схемы. Я ведь даже не поинтересовался, пробовали они наложить карты, которые у них имеются, друг на друга. И если да то, что из этого вышло?
— Поехали, — махнул я рукой, и поднял своего железного коня.