Странник. Инициация

Пробую другие варианты способностей Странников, но с ними ничего не складывается. В литературе сказано, что у каждого имеются свои предрасположенности к навыкам, которые могут передаваться генетическим путём. Не знаю, чем ещё успел овладеть дед, но мне пока доступна только невидимость. Да нюх на пустотников, который имеется абсолютно у каждого.

Впрочем, многие с радостью бы махнулись со мной, отдав целую пачку стихийных способностей в обмен на невидимость. Пустотники отлично чувствуют обычных людей, но не могут унюхать Странника. Что в моём случае даёт отличный шанс подобраться вплотную и закончить дело ударом кинжала или револьверным выстрелом.

Это радует, но где-то в глубине сознания постоянно мечется мысль, что было бы неплохо научиться управлять огнём и эффектно сжигать цели в бушующем океане пламени. Или освоить управление растениями, превращая их в грозное оружие.

Впрочем, пока приходится обходиться тем, что есть. Единственное “но” — в моём случае, отдельные виды пустотников могут разглядеть меня и под прикрытием способности. Эффективность её применения будет расти по мере наращивания объёма амвы и должна сделать качественный скачок, когда я перейду на Бронзовый ранг. Но боюсь, до этого ещё далеко. Ни в одной из книг не говорится о том, сколько пустотников нужно прикончить, чтобы добраться до следующего ранга. Всё, что остаётся — ориентироваться на намёки, разбросанные в тексте. Если отталкиваться от них, получается, что мне придётся положить не один десяток тварей, чтобы перевалить на следующую ступень.

За эти трое суток получается наладить относительно неплохие отношения с Чаргом. Насколько я понимаю, он надзирает за всем Медным ярусом, который сейчас практически пустует. А значит — хороший контакт является жизненно важным. Мне нужны все ресурсы, которые возможно задействовать. Только так получится быстрее подняться по иерархической лестнице и выяснить всю информацию, связанную с Натой и дедом.

Оставшиеся украшения меняем на соверены, у которых оказывается внезапно неплохой курс. Одна внутренняя монета Синклита приравнивается к десяти цехинам. Мы же получаем тридцать шесть таких. Если пересчитывать на рубли, которые можно получить всё у того же Чарга, теперь я превращаюсь в миллионера.

Плохая новость в том, что маршрутная монета для Дамхона, стоит сразу девяносто соверенов. Намного больше той суммы, что сейчас имеется на руках. К тому же, на второй день Чарг радостно информирует меня, что сразу после обретения статуса полноценного члена Синклита, я буду вынужден платить по соверену за каждый день нахождения внутри Обители. Как за себя, так и за своего форинга. Мол, это сбор для поддержания крепости в порядке. Включая тренировочные залы, обеспечение питания и поддержания корпусов в надлежащем состоянии.

Выходит, как только я выполню то самое отборочное задание, расходы резко вырастут. Настолько, что текущей суммы хватит всего на восемнадцать дней пребывания в стенах цитадели.

С другой стороны, за это задание мне заплатят. К тому же я пришёл сюда не для того, чтобы зарабатывать деньги. Моя цель абсолютно другая.

Поэтому утром четвёртого дня я встаю с чётким намерением дойти до “каморки” Чарга, которой являются роскошные апартаменты управляющего, и потребовать немедленно связаться с Рэхтоном. Раз Странник попросил дать знать, как только я буду готов, значит должен находиться в Обители. Возможно, получится отправиться на задание уже сегодня.

Одевшись и выпив утреннюю порцию кофе, шагаю к двери, около которой сталкиваюсь с озадаченным Вэнром, который, судя по мокрым волосам, только вернулся из бассейна. Парень настолько любит плавать, что специально встаёт до тренировок, чтобы выкроить время на водные процедуры.

— Что случилось? — поняв, что сам поэт так и не спешит ничего говорить, решаю его поторопить.

— Надпись на двери. Сам посмотри. Если это тот ошмёток дерьма Пса, я его найду и лично выпотрошу! — парня наконец прорывает, а я прохожу ещё пару метров и открываю дверь.

Действительно, надпись. Весьма лаконичная — “Ты умрёшь”. Сделана мелом, который используется в тренировочных залах. В каждом есть по специальной доске, к которой прилагается несколько кусков минерала. Судя по инструкции, их предполагается использовать для построения схем работы в группе и теоретической проработки взаимодействия. Но мне ни разу не пригодились. Если в твоей команде всего пара человек, наладить совместную работу несколько проще, чем в случае, когда речь идёт о троих или четверых.

Выйдя в коридор, осматриваюсь по сторонам. Никого не видно. Искать следы при помощи зрения Странника бесполезно — иногда я чувствую тепло, исходящее от членов Синклита, но ещё ни разу не удавалось зафиксировать их след или другие отпечатки амвы.

— Надо найти выродка, что это сделал и скормить его душу Псу! Это же открытая угроза, — тоже вышедший из апартаментов поэт становится рядом, нервно теребя в руках шпагу.

Согласен, выглядит как угроза. Но сложно сказать, кто её оставил. Я не успел никому насолить в Обители, если не считать того придурка Золотого ранга. Но что-то подсказывает, что парень вроде него не станет размениваться на подобные мелочи. Вот если бы кого-то из нас на самом деле попытались прикончить, дело другое. А надпись — это слишком мелко.

— Мы её просто сотрём, Вэнр. А потом, я, как и собирался, пойду к Чаргу, — озвучиваю я своё решение.

На меня сразу же устремляется возмущённый взгляд.

— В каком смысле, просто сотрём? Ты не хочешь найти того, кто это сделал? — голос поэта звенит от сдерживаемой ярости, а я усмехаюсь.

— Мы в Обители. Замкнутое пространство, где немало Странников. Скорее всего у кого-то имеется зуб на деда. Или на его предков. Кровная вражда — она такая, может растянуться на целые поколения. Если поднять шум, привлечём внимание всей крепости. Тогда отборочное задание придётся отложить, со всеми вытекающими последствиями, — я перечисляю резоны, а вот форинг всё сильнее хмурится.

— Слушай, я понимаю, что ты хочешь выяснить правду о невесте. Но это было пять лет назад. Целых пять лет, Кир! А надпись оставили прямо здесь и сейчас. Кто-то может попытаться нас убить, перевари Пёс его кости, — Вэнр продолжает напирать, а я чувствую, как в глубине души ворочается глухое раздражение.

Сдвигаюсь со своего места, оказавшись почти вплотную к парню.