Солги обо мне. Том второй

Он специально это делает - дает мне возможность побыть с сыном наедине. И Вова запросто соглашается, только смотрит по сторонам, потому что не понимает куда идти. Я с тревогой предлагаю ему руку и мое сердце снова взрывается, когда он доверчиво вкладывает в нее свою ладонь. Сколько времени пройдет, прежде чем он сможет назвать меня «мамой»? А что, если этого никогда не случится?

В ванной я сперва быстро споласкиваю свои руки, а потом усаживаюсь на край ванной и сажу его себе на колени.

— Помочь? - спрашиваю, когда он начинает неловко, как любой ребенок, подтягивать рукава кофты.

— Я сам, - упрямится он, и я молча жду, пока мой сын сделает еще один шаг на пути к самостоятельности.

Он маленький, но уже запросто справляется с жидким мылом, правда, выдавливает в ладонь огромную порцию, так что мыло длинными белыми нитками тут же растекается по краям раковины. Ему нравится размазывать его пальцами до образования радужной пены, и я потихоньку присоединяюсь к этой игре. Молча, чтобы не слишком настырно вторгаться в его внутренний мир. Господи, я ведь прочла миллион книг о воспитании детей, о младенцах, о том, как младенцы развиваются до года, после года, до трех лет, но все это кажется какой-то ерундой. Примерно такой же «полезной», как и самоучитель по пилотированию самолета для тех, кто ни разу даже не сидел в кабине пилота.

Когда мы заканчиваем с мытьем, он вдруг поворачивается ко мне и тянется пальцем к моему лицу. Я даже пошевелиться боюсь, пока не понимаю, что он пытается стереть синяк с моей щеки.

— Ты спакалась. - Когад мой сын хмурится, он становится похож на своего отца как две капли воды. Даже складка межд бровей почему-то не вертикальная, а похожа на пару точек, между которыми лежит узкая бороздочка.

— Да, - часто-часто киваю, надеясь, что это хотя бы немного разгонит слезы, - испачкалась.

Он пробует снова и снова, и я даже не чувствую боли, хотя лицо до сих пор горит от побоев Олега. Но эти маленькие неловкие касания как будто исцеляют меня изнутри. Достают до самого сердца.

— Это очень вредная грязь, - говорю шепотом, потому что Вова уже старается изо всех сил.

Он кивает и берет в ладонь немного пены, чтобы попытаться смыть синяки мылом.

— Она точно смывается, - подбадриваю его старания, - я чувствую. Просто она очень глубокая, и сверху плохо видно.

Потерев меня еще немного, сын, наконец, сдается и тянет руки за полотенцем.

— Она пакала, - жалуется на меня Меркурию, когда я за руку отвожу его в кухню и усваиваю на стул, куда Максим предусмотрительно положил сложенный в несколько раз плед, чтобы сын доставал до тарелки.

— Это просто мыло в глаза зашло, - улыбаюсь я, но Максим пожимает губу и укоризненно грозит мне пальцем.

— Плавать нельзя. Особенно перед таким королевским ужином.

— Пюле! - радуется Вова и со всего размаху бахает ложкой прямо в центр горки пюре.

Брызги разлетаются в разные стороны, но мы с Меркурием, обменявшись взглядами, хором разрешаем ему безобразничать.

Кто-то мудрый сказал, что съесть слона может даже кролик.

Если по кусочку за раз.

Глава семьдесят девятая: Меркурий

Глава семьдесят девятая: Меркурий

Сегодня с самого утра я на полигоне. На самом деле бываю тут не так уж и часто, но этого и не требуется. Это не место для того, чтобы впустую поглазеть на то, как надрываются другие, здесь инструкторы «Щит Групп» натаскивают наш молодняк и помогают оттачивать навыки куда более опытных ребят.

Что бы кто ни думал, а серьезный и высококвалифицированный охранный бизнес предполагает, прежде всего, высококвалифицированный состав сотрудников. И если условных IT-ишников или адвокатов учат в профильных учреждениях, то, чтобы стать годным телохранителем, мало быть накаченным здоровенным лбом со взглядом и мышлением гориллы. Все куда сложнее и тоньше. Разумеется, наиболее вероятными кандидатами на эту роль становятся бывшие военные и сотрудники различных силовых органов. Но и им тоже, без исключения, необходимо пройти немалую подготовку, чтобы в будущем не облажаться и не быть застигнутыми врасплох.

Как говорили раньше: мы растим кадры в собственном коллективе. Не совсем слово в слово, но «курсы» повышения квалификации у нас свои собственные. Так оно, куда надежнее. Всегда есть время, чтобы присмотреться к потенциальным работникам, понять, кто на что годен, у кого какие слабые места. При возможности же эти самые слабости ликвидировать.

Случается, что кто-то не выдерживает тренировок и сдается. С такими разговор короткий. Никаких претензий к таким ребятам я не имею, просто нам с ними не по пути.

Но сегодня день особенный, можно сказать, это наш первый полноценный выпускной. Давно была подобная идея, но не хватало ресурсов, а в этом году все сошлось: от и до провели полноценное обучение десятка «бойцов». И не каких-то ноунеймов с улицы, а хорошо зарекомендовавших себя парней из разных структур, где те по тем или иным причинам оставили свою службу.

Проверки, тестирование, обучение – и, вот, последняя полоса препятствий.

Все они уже априори работники «Щит Групп», но первая троица сразу получит и места ответственней, и зарплату выше.

Когда ребята подвое начинают преодолевая первую часть системы препятствий, у меня оживает мобильный телефон. На экране незнакомый номер. Мне не так часто звонят незнакомые, потому что любой контракт начинается, прежде всего, с требований и пожеланий потенциального клиента, которые он должен оставить, позвонив или навестив офис компании. Это очень важный шаг, который позволяет сэкономить кучу времени. Но некоторые до сих пор считают, что если они позвонили лично мне и сказали, что «Щит Групп» порекомендовал им Иван Иваныч, то и уровень сервиса они получат на голову выше, чем те придурки, которые базовую заявку оставили, позвонив на нашу горячую линию.

Хрень полная. Мы делаем свою работу хорошо, независимо от статуса заказчика и его связей. Вы платите деньги, мы обеспечиваем качественную защиту. Все просто.

Не хочу отрываться, я приехал, чтобы самолично увидеть, на что способны мои будущие работники, но все же принимаю вызов.

— Макс, привет. Не отвлекаю?

Не сразу понимаю, кому принадлежит голос. Очень знакомый, но то ли искажен помехами связи, то ли изменился в сравнении с тем, как слышал его в последний раз.

— Отвлекаешь, - говорю без показного сожаления. Это Сергей. Точно он. Но то ли с большого будуна, то ли простыл.

Словно в подтверждение моих слов, Сергей дважды кашляет.

— Прости, надолго не задержу. Мы можем поговорить?

— По поводу?

С одной стороны, Сергей – отличный источник информации в деле выискивания слабых мест в защите Олега, которую мои ребята во главе с Кириллом уже раскручивают по полной. Документы, которые передала Планетка - просто кладезь важной инфы, которая помогает заполнить пробелы в схеме, которую мы несколько месяцев пытались раскрутить буквально по шагам. С другой стороны, Сергей - друг Олега. Ну, точнее, был его другом. То, что Олег оставил «друга» почти без штанов, еще ничего не значит. Причин, почему он вдруг решил выйти со мной на связь, может быть несколько. Но, конечно, первым на ум приходит очередной хитрый план Олега - подсовывает мне своего типа_уже_не_друга как Троянского коня, в надежде, что я с какого-то перепугу развяжу язык. Хочет узнать, где я прячу Венеру?

— Насчет Олега, - отвечает, чуть помедлив Сергей. – Не знаю, вместе вы это задумали или порознь, но без меня вам все равно до пенсии ломать его схему. Я помогу. Сдам все, что знаю.

— Вместе? – а вот это, мягко говоря, не очень хорошо. Олег знает, что Вера со мной и прощупывает почву? Или это предположение Сергея? С какого, блять, перепугу он делает такие выводы? Хотя, мало ли что там они могли обсуждать за очередной бухаловкой?

— Только не говори, что Вера заделалась экспертом в расследовании экономических преступлений, - хмыкает он.