Матрица зверя

Я не знаю, чего она добивалась, но то, что очень рискует факт. Следующую серию своих ударов я отчётливо смог проследил и не выпасть из реальности, а когда осознал, что я делаю, попытался даже сам себя замедлить. Помогло ли ей это или она стала настолько быстрой? Не знаю, но она уклонилась от всех моих ударов и разорвала дистанцию, присела и упёрлась руками об пол, готовая в любой момент отскочить. Заметила мой осознанный взгляд и опять поднялась, продолжая улыбаться.

— Помнишь, я говорила, что люблю тебя и не смогу без тебя жить? Сейчас я могу сказать, что с того момента ничего не поменялось. Ты только мой!

Кара подходит ближе, а я готовлюсь обрушить на неё весь гнев. Руки зажглись сами собой, и я на грани усилий пытаюсь сдержать самого себя. Хочу крикнуть ей: «Беги», но вместо этого опять угрожающе рычу на неё, а она подходит всё ближе и ближе, как будто не замечая ничего. Я почувствовал потоки астральной энергии вокруг меня.

— Я тебя знаю, ты никогда не причинишь мне вреда. Кто угодно, но только не ты!

То, что в шатре происходит, что-то неладное было очевидно, даже глухому и слепому. А орки таковыми не являлись. Проявление силы шаманов они прекрасно чувствовали. Горбаг'он и Шиара подошли ближе. Если Шиара выглядела настороженно, то вот Горбаг'он улавливал своим сердцем разворачивающуюся битву и, как любой орк, жаждал стать частью её, но не тогда, когда эта битва происходит в шатре царик. Что за нелепость учудил этот молодой шаман? Они подошли ближе к Торр’неи, которая всё то время, что Кара была внутри шатра неотступно стояла и наблюдала за тем, что там происходит. Горбаг'он не понимал, с этим шаманом всё не так, как он привык и зачем он сейчас тянет астральные силы, не понимал… «Может на нас напали?», — оглянулся он по сторонам, но признаков этого не увидел. Он остановился возле Торр’неи, а та широко улыбалась.

— Торр’нея, что происходит?

— Мама лечит папу, — не поворачивая головы, ответила та.

— Что-то не похоже это на лечение, скорее убивают друг друга, — заметила Шиара.

— Лечит, — уверенно сказала Катя. — Я ошиблась. Папа неправи… особенный. Ментальные узы у оборотней образуются во время периода трансформации. А у папа они образовались значительно раньше. Теперь новые узы от Ликканы не находят себе места, и они разрушают его старые узы вместе с ним…

— Новые узы, старые узы… делать-то нам что? — прорычал Горбаг'он.

— Бежать, однозначно бежать. Когда всё станет на свои места, он убьёт всех, кого учует рядом и посчитает угрозой, — и не дожидаясь того, как её поняли, развернулась и побежала со всех… лап. За ней последовала Шиара, а Горбаг'он ещё несколько секунд мешкал, а потом сплюнул и побежал за ними. Он мало, что понял из слов Торр’неи, но то, что если он останется ему придётся сражаться с шаманом — уловил, и эта мысль ему не понравилась. И раз для Торр’нея, будучи воином, не зазорно было бежать от этой битвы, то и он счёл для себя возможным её избежать.

Вместо удара я отбрасываю Кару, на большее мне сил сдержать себя не хватило, но она опять в нижней позиции, дожидается, когда мой взгляд приобретёт осознанность и поднимается.

— Зажги глазки, ты ведь знаешь, как мне это нравится.

Сдавленный смешок вырывается из меня. «Это последнее, что ты увидишь в своей жизни». Кажется, я произнёс, это вслух, потому что на мгновение… лишь на мгновение она остановилась и опять стала подходить ко мне.

— Смерть от любимого — лучшая на свете.

«А мне как жить после этого?!». Только сейчас я обратил внимание, в каком состоянии нахожусь: из носа течёт кровь, многие раны на теле раскрылись. Часть меня готова её убить, другая часть защитить любой ценой. Голова раскалывается, взгляд затуманен, внутреннее давление столь высоко, что ещё вот-вот и взорвусь, тело сводит судороги.

Очередной приступ с моей стороны и я замечаю, как хватаю её за горло. «Нет, нельзя». В место задушить, я пытаюсь её отпустить и отбросить, но в этот момент, я ещё делаю ей подсечку, и она падает передо мной. Подъём ноги… опустить на место. «Это же Кара, что я делаю». Руки сжимаю в кулаки и обрушиваю… рядом с ней.

Кажется, я опять отключился, а когда сознание вернулось, осознал себя стоящим в комнате, чёткость зрения прояснялось, как и слух и он мне сообщал о звонком смехе подо мной и я посмотрел туда.

— Я тебя, конечно, люблю таким, какой ты есть, но в этой твоей форме у нас ничего не получится, — она лежала подо мной с распростёртыми руками и не пыталась защититься, она улыбалась и снизу разглядывала меня. — Так что молнии в глазах оставь, а форму верни прежнюю.

Я не очень понимал, о чём она говорит, но первое на что обратил внимание, голова больше не болит, и я не слышу этого навязчивого голоса и чужого присутствия. А потом посмотрел на свои руки и тело, они изменились. Бронзовый загар, на зависть любому орку, массивные руки. Я стал сжимать их в кулаки и по комнате начали формироваться молнии, которые устремились к моей руке и по ней пошли вверх и исчезли в глазах. В сжатых кулаках ощущалась огромная мощь, в повреждённой ранее руке хрустнули кости, вставляя на место и укрепляясь. Все имеющиеся раны затянулись, и я явно стал больше. Вздохнул полной грудью, и сердце чутко отреагировало, забилось ровнее и легче. Ей как будто раньше не хватало место в груди. В нос ударили сотни новых запахов, которые я раньше не улавливал, и были они куда насыщенней.

Кара меня отвлекла. Она с пола потянула ко мне руки, и я протянул свои, а потом подхватил её и поднял, выше себя. Какая же она лёгкая стала.

— Ты выглядишь таким растерянным, — она наклонилась и чмокнула меня в нос. Я поставил её на пол и поднял руку, чтобы она не подходила.

— Опять!

— Подожди, — только и успел я вымолвить, отходя от неё назад и набирая полные лёгкие воздуха, чтобы чихнуть. Новые запахи и кончики её волос, расщекотали меня и я не мог удержаться. Чихнул дважды, расслабился и направился к ней. Удар сердца и я осознал себя прежним, чем тут же и воспользовалась Кара и она накинулась на меня. От её напора я не устоял, и опрокинулся на спину вместе с ней, под её звонкий смех. Волна её магической энергии тут же пробежала по мне, и она осталась удовлетворённой её откликом. Она приподнялась на мне, заглядывая в глаза и потребовала:

— Зажги глазки!

— Да, моё наказание.

На много, моих сил не хватило и в какой-то момент меня резко и сильно потянуло в сон. «Спи», последнее, что я услышал от неё.