Страница 14 из 16
— А она знает? — темный взгляд Беринга отчего-то блеснул… пониманием?
— Она не оставила мне даже номера телефона! — глупость сказал, но давно наболело.
— Вот уж проблема! — неодобрительно прорычал медведь. — Послушайте, Виктор…
— Виктор.
— Мне без разницы. Ей, — Беринг кивнул на листы, — пока еще нет. Завтра берете билет и поезжаете в Питер, на конференцию по палеосистематике в Ботаническом институте имени Комарова… Белогорье там не было представлено уже почти пять лет. Пора возвращаться. Вы же готовы?
Тоном сказано было таким, что возразить вампир не решился. А ученый-Виктор мысленно застонал от восторга.
— Безусловно. Доклад доделаю в поезде. Что-то еще?
— Инквизиция на Литейном.
Начальник произнес это с совершенно равнодушным видом и вышел. Так просто, как будто и не было тут никакого медведя.
Ошеломленный Виктор смотрел на бумагу, исписанную самыми важными в его жизни словами.
Что может быть в его жизни страшнее этой зияющей неопределенности? Укусит его злая волчица? Покажет прекрасного рожей и сердцем избранника — серого волка? Или просто отправит обратно? Пф!
Самая жуткая жуть с ним случилась уже: он влюбился.
Теперь остальное неважно.
Впереди конференция, ботанический сад, институт и… Инквизиция на Литейном.
Вампир размечтался, как юный, впервые влюбленный мальчишка. На губах этого мрачного типа блуждала улыбка. Покупая билет, он отказался от купона на поезд обратно. “Скидка же!”— пыталась настаивать пожилая кассирша. А он улыбался. Наверное, бабка решила, что пьян.
А оно так и было. Совершенно хмельной, вампир шел по платформе, и ветер дул ему прямо в лицо, обжигая январским морозом.
А ему было жарко впервые во всей его паразитической жизни. Кровь бурлила, холодное сердце грохотало и пело, как целый оркестр.
Кажется, он собирался все то время, что пробудет в пути, усиленно готовиться к конференции. Ему даже выдали на работе новый мощный ноутбук, приличную сумму командировочных и… российские гражданские документы. На паспорт вампир смотрел с некоторой смесью недоумения и опаски. Жил ведь он без них? Но начальник по кадрам был строг и неумолим. Так его и оформили.
А теперь гражданин Виктор Епурэ едет в поезде, и не в плацкартном вагоне, а в комфортном купе, пьет свой чай, чинно заедает его ватрушками и пялится на пробегающий мимо пейзаж. И ничто его не раздражает, даже сосед по купе, страдающий гипертонией, не бесит вообще.
А еще — он не голоден. Вечный голод вампиров, темный, сосущий, от него отступил. Тоска по энергии крови, их личный наркотик. Это все перестало быть нужным, затмевающим разум и стирающим чувства дурманом. Виктор чувствовал себя отчего-то словно бы обновленным, родившимся заново. Он, неудачник-вампир и вечный изгой, ехал на поезде в город на древнем болоте. В самый разгар черных дней, в эпицентр мокрой балтийской зимы. На встречу с самим собой, новым.
____________________________________________
* Бриоло́гия (от греч. βρύον «мох» и логия) — раздел ботаники, изучающий мохообразные растения (Bryophyta sensu lato).
14. Это не главное
Наташа была не в меру деликатна, а Кира до такой степени погрузилась в свои переживания, что от намеков лишь отмахнулась. Известно, чем два взрослых человека на пике оборотнического либидо могут “заниматься”. Ну и что? Не дети, чай, малые, половозрелые и магически одаренные оба. Категорически и давно совершеннолетние и даже свободные.
Но вот гость этой ведьмы, наглый молодой котогном Левушка, деликатностью не отличался совсем.
— Бухгалтерия, что ты тут делаешь? — начал он прямо с порога, влетев в дверь без стука. Раскрасневшийся, крепкий, румяный, он буквально кипел бурной молодостью. Весело подмигнув красноволосой ведьме, котогном скинул теплую куртку на вешалку у двери и радостно водрузил прямо на их чайный стол пакет с черешней.
В начале января, между прочим.
Кира с изумлением наблюдала за вдруг смутившейся Наташей, которая гнома не выкинула из окна и даже не прокляла между делом.
— Тебя жду, разве не видно? — ошалело ответила Кира этому наглецу.
— А вот это напрасно, — этот рыжий наглец широко осклабился. — Работа не волк, а беременность вовсе не повод задерживать аванс нашему отделу. На тебя уже жалуются.
— Что? — Кира глазами захлопала изумленно. — Да как ты…
— Да я тут вовсе и не при чем! Меня не возбуждают волчицы, — котогном весело ржал. — Кстати, слышали шум? Говорят, там приперся какой-то вампир и наивно требовал выдать ему волчицу. Сдохнуть со смеху, нашел где искать себе жертву.
— Что?! — “жертва” тут подскочила, заметавшись по уютной Наташиной парикмахерской.
— Эх… — Левушка кисло поморщился. — Надо было мне спорить не на дурацкое пиво, а на что-то посущественнее. Никто мне не верил, а зря… Вампир и волчица, куда мир наш катится?
— Где он?! — голос Киры предательски сорвался.
— То есть беременность тебя не так уж и волнует? — котогном был невозможен.
— Я тебя сейчас съем! — Бухгалтерия в ярости — страшное дело.
— В изоляторе, до выяснения личности и обстоятельств. Передай там мои соболезнования.
Последнюю фразу волчица уже не услышала.
Она неслась во весь дух по огромному коридору подземного этажа Инквизиции, злая как черт.
Почему он ей предварительно не позвонил? Есть масса всяких способов связаться, что за цирк, и вообще, тот ли это вампир?
На последний вопрос ее сердце ответило твердо: конечно же, это Виктор.
Разве существуют еще вампиры, что способны пытаться взять штурмом главный вход Инквизиции в поисках какой-то неизвестной волчицы?
Он такой точно один. Ее неправильный, невозможный, совершенно во всем неформатный Виктор по фамилии “Кролик”. Кстати, Кира Кролик тоже звучит… забавно.
Остановить разъяренную женщину силами двух дежурных стажеров? Немыслимо, невозможно. Они даже пригнуться успели с трудом, зато выжили оба.
Кира метнулась к решеткам, глазами ища любимое горе свое.
В клетке маленького изолятора на узенькой лавке сидел очень грустный мужчина. Рукав черного щегольского пальто был оторван, новая шляпа помята.
Шаг вперед… и вдруг Киру накрыло. Что он тут делает? Может, просто проездом? Мимо случайно проходил. Или нужно ему что-то в Инквизиции? За ней ли он приехал? Или она сама себе все придумала? Рванула к нему зачем-то…
— Кира! — громкой вздох, одно стремительное движение и оглушительный звон магического изолятора решеток.
Он застонал, медленно сползая. Словно ворон подстреленный.
— Ненормальный ты, Вить! — подлетела к нему, протянула ладонь через решетку и погладила непослушные вихры на затылке . — Где тебя столько времени носило?
— Сомневался, — ответил ей едва слышно, зато откровенно. — Ну зачем я тебе?
Ох уж эти вампиры! Все зло у них от витиеватости мысли. Кира выпрямилась, найдя глазами притихших стажеров.
— Задержанного мне выдать под личную ответственность! — прозвучало решительно и сурово. Настолько, что даже Виктор за решёткой поежился.
— Мы не… — проблеял прыщавый ведун.
— Съем! — Кира сегодня была убедительна, хоть и не изобретательна в угрозах. И тут же бросила через плечо поднимающемуся медленно Виктору: — Документы с собой?
— Н-е-е-ет, — он все еще приходил в себя от удара. — При аресте забрали.
Волчица взглянула на висевшие на стене изолятора часы и вздохнула.
— До закрытия ЗАГСа у нас еще сорок минут. Тут близко, успеем.
Решетка открылась, окаменевший от внезапного счастья вампир даже пошевелиться не смел.
Кира выдернула его из темной камеры и, схватив крепко за руку, быстро куда-то поволокла.
— Я люблю тебя, — прошептал он зачем-то, тщетно пытаясь подстроиться под шаг тащившей его Киры.
— Оу! Неожиданный бонус. Я тебя тоже люблю, паразит. Но сейчас это не главное. Главное — дети. Я немножко беременна. Как только что выяснилось.