Разожми ладонь

Но сосед молчит, а я вижу, как с его лица сползает прежняя маска, позволяя мне разглядеть его истинный облик.

Расчетливый. Хитрый. Шкурный.

Смотрит на меня насмешливым взглядом, сунув руки в карманы джинс, и усмехнувшись, отворачивается.

И это все?

Я даже в лице меняюсь, пустив нервный смешок.Понимаю, что я не дождусь от него ответа, но не понимаю, почему я не заслуживаю простых объяснений.

Все это время, пока мы были вместе, я была готова к любому исходу. Знала, что эти отношения закончатся так же внезапно, как и начались. Но я надеялась услышать хотя бы что-то вроде: «Прости, милая, мы слишком разные!». Потому что таким, как он, с самого детства быстро надоедают старые вещи: игрушки, шмотки, тачки, девушки, в конце концов.

Но, благодаря уверенности отца, глупо допустила мысль, что, возможно, со мной у него могло бы быть все иначе.

Но несмотря на всю мою готовность, его поведение и эти перемены в лице оказались неожиданными.

Больше чем уверена, что эта ситуация оставила бы на моем сердце глубокий шрам, если бы в моей голове так плотно не сидел другой фигурант этого разговора. Поэтому сейчас я не чувствую боли, а только злость. Злость от поступка и от всей этой ситуации, в которой я до сих пор ни черта не понимаю

— Время и место я сообщу позже! — бросает зеленоглазому, по-прежнему игнорируя мой вопрос, но перед тем, как сесть в машину с наглой улыбкой обращается ко мне. — Подбросить до дома, соседка?

Вот так просто, как ни в чем не бывало?

Мое гневное дыхание учащается, покачивая крылышки носа, но как только я хочу ответить, чтобы послать его куда подальше, меня опять одергивают назад.

— Можешь ехать. Она остается! — заявляет приказным тоном Лука, лишив меня права выбора, а для меня это как новый толчок, заставляющий выпустить всю свою злость.

— А кто тебе дал право решать что-то за меня? — наставляю на него палец, изо всех сил стараясь не кричать и не обращать на себя внимание толпы. — Разве не ты говорил мне, что я должна держаться от тебя подальше? Скажи, что изменилось с тех пор? Я стараюсь следовать твоему совету, но ты... — подхожу ближе и пихаю его кулачком в грудь. — ты вновь и вновь появляешься. Оказавшись рядом, заставляешь чувствовать меня полной дурой. — ещё раз бью, но на этот раз сильнее. — мучаешь и ....

Он ловит мою руку, не позволяя ещё раз ударить, и рывком прижимает к себе.

— Успокойся, Дина! — говорит тихо, шевеля мои волосы на макушке горячим дыханием. — Позже, я с радостью послушаю о том, какой я плохой. Только давай для начала избавимся от свидетелей.

Оказавшись в его руках, все мое раздражение, добравшись до пика, скатывается вниз стремительной лавиной. И из голоса теряются все его оттенки, поэтому сказать получается только очень тихо:

— Почему я должна делать так, как этого хочешь ты?

— А ты хочешь уехать с ним? — вглядывается в мое лицо и едва слышно добавляет, в ответ на мое молчание. — Просто доверься мне, Цветочек.

Эта магия необъяснима. Один его взгляд пробирает до нутра, всколыхнув сердце. Какая-то странная одержимость, потому что я все время потакаю своим чувствам, даже не пытаясь анализировать полученную информацию.

Что там говорил Серов?

Он опасен? Плевать!

Связан с криминалом? Плевать!

На все плевать!

Этот зеленый взгляд порождает во мне уверенность. Я хочу ему верить. И я верю.

Он берет меня за руку и поворачивается к другу. Теперь я вижу, кто пытался его остановить.

Высокий темнокожий парень с ледяными глазами и жесткими линиями лица. Внимательно смотрит на меня, потом переводит взгляд на Пашу и, понятливо усмехнувшись, хлопает его по плечу.

— Я все понял, Лука. Можешь не объяснять. Остальное порешаем без тебя.

Зеленоглазый отпускает мою руку, но только для того, чтобы попрощаться с приятелем, и снова возвращает свою крепкую ладонь мне.

— Пошли! — коротко обозначает, и я молча следую за ним.

Подходим к уже знакомому спорт байку, но в этот раз он сам берётся натянуть на мою голову шлем. Заботливо затягивает ремни, пока я молча наблюдаю за каждым его действием и задерживаю свой взгляд на сбитых в кровь костяшках.

Наверное, глупо спрашивать, есть ли у него с собой аптечка.

Садится за руль и помогает вскарабкаться мне.

Обнимаю его за талию и даже слегка разочаровываюсь в том, что сейчас на нем не тонкая футболка, а плотный свитшот.

Но ещё больше меня разочаровывает другое.

— А где твой шлем?

— На тебе! — спокойно отвечает и заводит мотор. — Держись крепче, Цветочек!

Вжимаюсь в его спину, которая греет не только тело, но и душу, и мы уносимся на бешеной скорости подальше от этой парковки. От Серова. От всего мира, растворяясь в огнях вечернего города.

Сколько едем - не знаю. Чувствую лишь лёгкий полёт и то знакомое ощущение, когда в детстве высоко взмываешь на самых страшных качелях.

Так, что дух захватывает и целая стая бабочек в животе просыпается, словно хотят вспорхнуть и удержать на высоте.

Когда Паша глушит двигатель, я открываю глаза. Но не вижу ничего, что хоть немного напоминало бы мне мою улицу.

Единственное, что я вижу, это темную реку и широкий пирс в свете ярких фонарных столбов. Вдоль реки невысокий забор и узкая асфальтовая дорожка.

Красивое и тихое место. На какой-то момент мне даже кажется, что мы здесь совершенно одни, но слышу негромкие голоса и тут же замечаю неподалёку круглую небольшую беседку, в которой сидит парочка.

— Где мы? — спрашиваю, снимая с головы шлем.

— Стешнево! Посёлок в черте нашего города.

— Красиво! — отвечаю и подхожу ближе к забору.

Я слышала про это место, но никогда здесь не была. Наша набережная всегда была гордостью города, и мне казалось, что лучше ее нет.

Но, как оказалось, есть место значительно уютнее с нереальной атмосферой. Здесь спокойно и хорошо. Это место не для прогулок, а для души.

Маленький тихий уголок, где вместе запаха шашлыка — запах природы. А вместо криков пьяной молодежи — шелест листьев и звуки волн.

— Зачем мы здесь? — спрашиваю, когда краем зрения замечаю, как он подходит и молча встает рядом, уперевшись руками в забор.

— Я часто приезжаю сюда, чтобы подумать и успокоиться. Покидать камни в реку или просто отдохнуть от городской суеты, наслаждаясь звуками природы.

Поворачиваю голову и под светом фонаря всматриваюсь в серьёзный профиль. Без тени улыбки, совершенно спокойный он смотрит куда-то вдаль на темную реку. Веду взглядом ниже, сползая на сильные руки, и вновь останавливаюсь на травмированных кулаках.

— Скажи, тебе это нравится? — тихо спрашиваю, прикипая к ним взглядом.

— Что именно?

— Быть жестоким, — отвечаю и поднимаю голову, столкнувшись с зелёными глазами. — Неужели драки могут доставлять кому-то удовольствие?

Он усмехается. Прячет пальцы в карманах джинс и поворачивается к воде спиной, облокотившись бёдрами на металлическое ограждение.

— Если я скажу, что совсем не люблю махать кулаками, то совру. Но и лица ломать тоже не имею большого желания. Мне нравится сам вид спорта, а спорт нельзя назвать жестокостью. Я люблю то, чем занимаюсь, но уличные драки мне не доставляют удовольствия, если ты об этом.

— Что ты предложил Серову? — считаю необходимым спросить, после короткой паузы.

— Я только согласился на его предложение.

— Тогда, что предложил тебе он?

— Бой.

— Просто бой? — изумляюсь, невесело хмыкнув.

Даже обидно как-то за себя становится, что меня так дёшево оценили.

— То есть я - это новый кубок? Или нет. Приз зрительских симпатий? Так? — сама не замечаю, как закипаю от возмущения.

— Ваши отношения с Серовым изначально были фикцией. Для него - точно.

— Неужели ты думаешь, что теперь я буду с тобой? Что меня можно вот так просто отобрать, как какой-то товар по обмену?

— Мне достаточно того, что ты не будешь с ним. — спокойно отвечает, растягивая жесткие губы в красивой улыбке.