Страница 19 из 60
— Нельзя? Почему? — обеспокоенно блуждала глазами по Рэйлару. Все с ним будет хорошо. Я же целительница, так? Не раз уже справлялась. Подумаешь, яд скорпикора. Но что станется, если меня опять развезет? Когда я вылечивала сильные ранения сына старосты, потом едва ли могла ходить… А ведь еще предстоит найти выход.
— Потому что если сойдем, Тропа растворится. Останемся на Изнанке, пока не наткнемся на стихийный выход или просто не откроем его. Кстати, об этом. Предлагаю тебе поспешить, а заодно и подумать, красавица, как ты выбралась в тот раз?
Меня не нужно было просить дважды. Стоило только представить страдание моего рыжика, как сердце сдавливало от жалости и сочувствия. Он спас меня. Теперь моя очередь выручать его. Хоть и глупо он поступил, совсем по-мальчишески. Отчего не сказал раньше, что задело ядом? Золотистое свечение на этот раз приняло форму нитей. Жгучее тепло окутало пальцы, смешало мысли и сконцентрировалось на самых подушечках. Как же мне исцелить его, но не отдать всю себя?
Нити не поддавались, бестолково повиснув и просто хвостами касаясь Тропы. Голубая лента дернулась, как живая. Словно хотела дотянуться до теплой силы и забрать ее себе. Сгустилась вокруг пыль Забвения. Совсем скоро уже нельзя было разобрать ни лысых веток черных деревьев, ни кончиков травинок, ни даже собственных ног.
— Поторопись! — крикнул Ленокс, придвигаясь ближе и защитным жестом притягивая к себе. В ноздри ударил его запах. Какой-то дорогой столичный парфюм с горьким древесным ароматом. Едкий и томительный. Хотелось вдохнуть поглубже, что я и сделала, без стеснения утыкаясь в прикрытую высоким стоячим воротником шею мужчины.
— Вита?.. — Он непонятливо притянул меня к себе еще крепче. И теперь мы вдвоем с Рэйларом висели на лорде, только вот я вцепилась в мантикора, как в якорь, удерживавший на поверхности сознания, не дававший окончательно влить всю целительную силу в парня одной большой захлестывающей волной, а бывший пес скорее рефлекторно, на грани, старался просто не упасть.
На секунду, краткое мгновение, золотистые нити ожили и резвыми гибкими лозами обвили тело парня, чтобы впитаться концами в его кожу, нырнуть туда и вытащить яд, залатать прорехи и царапины, выдавить сквозь поры кожи черную и невероятно вонючую жижу. Выглядело пугающе, постепенно капли выступили на бледной, с мелкими веснушками скуле, на открытом плече, ключицах. Нити подсвечивали место прокола. Вот же оно, на самом сгибе руки, притаилось и спряталось в складке. Болезненная воспаленная ранка затянулась. Я старалась вернуть нити назад, замотать обратно в свою душу, но они не желали возвращаться. Снова и снова пульсирующим светом отдавали Рэйлару энергию и жизненную силу хозяйки.
— Виталина!
Ленокс окрикнул меня. Он близко, его губы как-то отчаянно пробежались по уху, нырнули к губам, обдали ароматом мяты и ноткой крепкого алкоголя. Мой якорь, спасение. Влажный и гибкий язык отвлек от сосущего чувства неполноценности, вызванного исцеляющей магией.
Мне так неистово хотелось больше, глубже. Чудовищно близкий лорд шел навстречу маленькой студентке. Бесшабашно и наплевательски. Ленокс не убегал от себя, просто принимал страсть как что-то само собой разумеющееся. Радостное и долгожданное.
Нити свернулись, но я уже этого не видела, скорее, поняла затылком, на интуитивном уровне. Нас куда-то несло, всех троих. Ноги ослабленно двигались, а изящные пальчики сжимала большая мужская ладонь в перчатке. В самую гущу пыли, в этот безумный вихрь темной материи. Вот он обнял меня двумя руками, крепко, боясь потерять в Изнанке, этом странном параллельном мире. Спина ударилась о ствол дерева. Не больно. Неожиданно.
Мои глаза закрыты, но я засмеялась, как ребенок, наконец постигший дивную сладость, о которой так долго и давно мечтал. Отец Ходящий, как же мне его не хватало! Купалась в мягких темных волосах, вздохах, обилии голой кожи. Прочь дурацкую одежду. Прочь брюки, платье! Как же мне мешает, все мешает!
— Тш-ш-ш, — шипел Рэйлар сбоку, — страстная девочка. Не спеши.
К двум ладоням, давно изучавшим мое тело, прибавилась еще пара, но эти мне знакомы. Они исследовали изгибы, сокровенные ложбинки и впадинки. Губы собрали с плеча каплю пота, выступившую от волнения. Что я делаю?
Но думать некогда.
— Ты спасла меня, теперь все будет хорошо… —
Он поцеловал в сгиб шеи, ласково, нежно и благодарно, тогда как Ленокс давно стянул с меня толстую спортивную кофту и сейчас пробирался под тонкую маечку. От ощущения, как его слегка шершавые пальцы крадутся вверх по животу, меня прошибло резкой молнией, из легких выбило воздух, а бедра начала бить дрожь нетерпения.
— Ты вся горишь, хочешь прекратить? — хрипло спросил лорд, накрывая холмик груди, прокатывая сосок между пальцев.
— Не спр-р-рашивай, нюхай! — отзозвался за меня Рэйлар, в очередной раз доказывая, как сильно меня чувствует. Как знает каждую малейшую реакцию и понимает без слов.
Я и правда горела. Мне будто тесно в своей же коже, жарко. Я раздраженно дернула завязку штанов, и они упали к ногам, оставляя меня перед глазами мужчин почти раздетой. Рэйлар тут же воспользовался ситуацией и опустился на колени, провокационно скользя языком по внутренней стороне бедра, дышал в промежность, осторожно стащил трусики, резко втянул носом воздух.
— Чудесно, — прошептал сбоку Ленокс. — Прости, что заставил себя ждать, девочка…
Он наклонился и без стеснения взял в рот оголенный сосок, с наслаждением его посасывая и щекоча.
Матерь Забвение укрыла нас троих непроницаемой темной пеленой, пряча от посторонних взглядов, которых здесь, на Изнанке, великое множество. И все они враждебные.
Рэйлар спокойно отставил бедро в сторону и закинул себе на плечо. Теперь я перед ним раскрыта и беззащитна как никогда.
— Ленокс, прошу… сделай это снова… — молила, уже ощущая горячее дыхание между ног. Мне немножко, совсем капельку страшно.
И лорд подался навстречу, накрывая раскрытые губы беспредельно чувственным поцелуем.
В них двоих так легко потеряться. Раствориться без остатка и позабыть о том, кто я на самом деле. Простая девушка из деревушки на краю Империи Ходящих. Но нет. Не простая. Хватит себе врать, Виталина!
Я долго обманывала и хотела обмануться. С самого детства отличалась от остальных. И продолжать называть себя обычной, особенно в объятиях двоих сильнейших мужчин, по меньшей мере глупо.