Страница 105 из 109
Учиться с Тарисом мне всегда очень нравилось. Это было интересно, временами забавно и уж точно очень понятно. Вот и теперь мы быстро погрузились в знакомую, привычную, как море для рыбы, стихию. Он стоял надо мной и помогал корректировать линии, а также пояснял, что вот эта черточка обязательна в третьей схеме, но не должна наличествовать в четвертой…
Когда успела измениться атмосфера, я и сама не поняла. Только что был сухой деловой тон, в мыслях только магометрия и ничего лишнего. А теперь… теперь воздух стал тягучим и густым, а все чувства разом оказались обострены до предела.
Я четко осознала, что Тарис стоит за моей спиной.
— Хелли, на этом участке карандаш лучше держать под другим углом. Минутку…
Его дыхание коснулось обнаженной шеи, а пальцы легли на мою руку и скользнули по рукаву дальше, пока не достигли обнаженной кожи. Я вздрогнула.
— Да, сейчас правильно. И увеличь давление на грифель, он не сломается, а линия будет…
Его голос вдруг тоже изменился, стал более низким и хриплым, потому фразу он заканчивал с совершенно иной интонацией:
— …идеальна. Как ты.
По телу прошла мелкая дрожь, когда изгиба шеи коснулись горячие мужские губы.
— Тарис… кто-нибудь может увидеть… — сообщили ему последние остатки мозгов в моей голове.
— Мм… Во-первых, в библиотеке практически никого нет, и уж совсем никого нет в этой секции… А во-вторых, что ты знаешь о метках-маячках?
Он так и стоял за моей спиной, направлял руку, поглаживая пальцы, и целовал шею, целовал, целовал… коротко, жаляще, страстно, куда мог дотянуться. Под воротником, до ключиц, около уха… И, разумеется, не забывал рассказывать очень нужную для учебы информацию.
— Так вот, вы будете изучать это ближе к концу второго курса, но на деле практически все студенты осваивают их уже к концу первого. Ох, Хелли, это просто преступление — быть такой сладкой девочкой… Так вот, метки я поставил, и о том, что к нам кто-то приближается, узнаю.
— А меня научишь? — Я попыталась отстраниться, потому что с каждым мигом прикосновения становились все горячее и горячее.
— Конечно, научу. Я тебя всему научу.
И почему в этом обещании мне слышится вот вообще не начертательная магометрия, не лантуанский язык и даже не шусовы маячки?!
В общем, из рук герцога я просто сбежала. Сползла под стол, и вынырнула с другой его стороны, сразу вытянув руки ладонями вперед и сказав:
— Пока хватит, пожалуйста.
Он сначала дернулся вбок, видимо, чтобы обойти стол и меня поймать, но, услышав просьбу, послушно остановился. А после усмехнулся и, взъерошив волосы, выдохнул:
— Вот знаешь, малышка Хелли, я слышал много о средствах для мужской силы, но никогда не думал, что мне понадобится что-то ОТ нее!
Он сделал несколько длинных вдохов и выдохов и уже более серьезно спросил:
— Почему? Я ведь даже не трогал тебя… особо.
Я потупилась, смущенно почесала кончик носа и призналась:
— Это все и так очень сильно меня отвлекает. Собственно, на самостоятельные занятия я сегодня загремела как раз из-за того, что думала на паре о всяком… неподходящем.
— О чем же это? — с очень хитрым выражением лица поинтересовался Тарис Тарг.
Я фыркнула в ответ и потребовала:
— А вот не заставляй меня это озвучивать! В общем… Тарис, после практики наши отношения полетели как бешеные кони! Еще недавно мы держались на расстоянии вытянутой руки, а тут нас так кинуло в объятия друг друга, что это даже начало мешать учебе! И это — неправильно. Какие бы у нас ни были общие планы на будущее, они не отменяют МОИХ планов, понимаешь? Я по-прежнему должна стать лучшей. И стану. Отношения не должны мешать.
— Хорошо, я тебя понял, — спустя несколько секунд кивнул Тарис. — Прости, это я виноват. Просто я, видимо, настолько опьянен тем, что мои чувства настоящие, что вообще себя не торможу.
— Настоящие? — недоуменно нахмурилась я.
— Это долгая история. — Тарис огляделся и направился к небольшому диванчику у стены. Сел, с блаженным вздохом вытянул длинные ноги и похлопал по сиденью рядом с собой. — Иди ко мне? Обещаю вести себя прилично.
Я плюхнулась рядом и прижалась к боку обнявшего меня за плечи парня.
— Буду краток. — Его голос действительно стал сухим до невозможности, было очевидно, что говорить на эту тему Тарису не нравится, но он считает это необходимым. — Дело в том, Хелли, что в прошлом году со мной, как я думал, случилась большая любовь. Очень большая. Был готов жениться и принести все к ее ногам. Познакомил с герцогиней Таргской, впавшей в ступор от такого поворота событий, и уже планировал дату свадьбы с прекрасным ангелом, подходящим мне по всем параметрам. В общем, как ни стыдно признаться, сам превратился в образцовую «принцессу»…
— В кого?!
Он скривился.
— Не поверишь, но выбирал салфетки, столовое серебро, стиль приглашений и какой именно комплект семейных украшений презентовать своей избраннице в первую очередь. Можешь себе представить? Бабушка все больше и больше … обалдевала, другого слова тут не подобрать.
— Еще бы, — округлив глаза, согласилась я, мысленно представив, как эта самая бабушка офонарела от моего появления. Неудивительно, что на ее лице было написано «Что, опять?!» И что-то мне подсказывает, что заслужить ее не то чтобы одобрение, а хотя бы нейтральное отношение будет очень сложно. В свете такого-то недавнего прошлого любимого внука!
— Именно. Потому она настояла на том, чтобы я проверился на привороты. И сначала результата не было, потому что моя, как я думал, истинная любовь использовала нечто чрезвычайно редкое, результативное и… противное. С последствиями. К счастью, благодаря связям герцогини приворот удалось снять. Но не удалось доказать преступный умысел и авторство.
Он замолк, и, поняв, что продолжения истории не будет, я неверяще спросила:
— И все?!
— И все, — скупо произнес Тарис. Нежно коснулся моего лица, заправляя прядь волос за ухо. — И если ты не против, то я бы не хотел дальше это обсуждать. Мне данная страница моей жизни очень не нравится, потому что на ней я был преступно слаб и глуп.
Я лишь кивнула и прижалась к нему еще крепче.
Мы просидели на этом диванчике еще какое-то время. Обнимались, иногда касались друг друга поцелуями, но практически целомудренными. Просто страсть сейчас была бы не к месту.
Великой ценностью сейчас было просто находиться рядом.
Смотреть на залитую мягким светом библиотеку и чувствовать, как этот вечер медленно кристаллизуется в моей памяти, чтобы превратиться в очередной драгоценный камень.