Страница 8 из 29
Маг магом, медведь медведем, а если нечего есть и нечем печи топить, то и бояться по сути нечего — сгинешь и без того. Поэтому Арюшка вновь занялась своими обычными делами. С одной лишь разницей — на этот раз за ней по пятам следовал не огромный зверь, а вполне себе изящный, аристократически-красивый человек.
Наблюдал за ней надменным взглядом, кривил губы в насмешливой улыбке… молчал протяжно и гнетуще.
Кутался в одежды её пропавшего брата, что были ему велики, но грели, видимо, хорошо, иначе не сверкали бы так на солнце перстни, а кожа не терпела бы холод и снег.
Арюшка взглянула на него, отчего-то смущаясь, набирая хворост недалеко от дома. Гость её и не думал помогать. Аря решила, что то и правда потому, что Аркану действительно не приходило это в голову. В тулупе из рыжего меха лисицы, с меховой шапкой набекрень — будто просто не знал, как носить такие — он ходил вокруг, оглядывая будто хрустальные, скованные льдом деревья и выпускал из губ клубочки белого пара. Снег приятно и громко хрустел, скрипел под его лёгкой поступью, глаза блестели, ловя солнечные отблески, кожа словно просвечивалась на свету.
— По нраву я тебе? — усмехнулся он вдруг, разводя руками, как бы давая ей разглядеть себя получше и сдерживаясь, чтобы не покривиться от боли, которой отозвалась незажившая рана на плече.
От Арюшки это не укрылось, но вида она не подала. Лишь отвела взгляд, злясь на себя за полыхающие щёки.
А ведь не правда! Не поэтому смотрела! Просто интересен гость ей, вот и всё. Маг, как ни как. Или кто он там…
Или?
Она закусила губу и топориком ударила по очередной веточке на заснеженном кустарнике.
Да нет, с чего бы ему ей понравиться? Пока действительно было не с чего. Аря всегда считала странными рассказы о любви с первого взгляда и очарования из-за красоты.
Да и разве он красив? Выглядит слабым, надменным, острым каким-то, сверкающим от украшений, как какая-нибудь девица.
Видимо, она невольно хмыкнула и сделала это громко, потому что Аркан тут же оказался рядом. Хмурый и мрачный (однако, как быстро менялся у него настрой!).
— Что? Что не так?
— Перед тобой девушка с топором, — не менее мрачно заметила она, нахмурив брови.
Аркан, усмехнувшись, отступил.
— Ты не понял, — вздохнула она, подхватывая увесистую связку хвороста, — мне просто тяжело. Не до любований тобой.
Он тут же выхватил у неё связку и топорик, возвёл к небу глаза и зашагал к дому.
— Постой! — окликнула она его. — Надо ещё столько же, иначе утром будет холодно.
Аркан остановился и огляделся по сторонам.
— Хорошо, но ты ступай, а то замёрзла я погляжу. Вон, как лицо раскраснелось!
Щёки у неё всё ещё полыхали вовсе не из-за мороза, а потому Арюшка не стала спорить и действительно поспешила домой, слыша, как вслед ей летят наставления:
— Спать на полу я больше не буду, освобождай лавку! И суп вари на мясном бульоне, и никакой больше моркови, она отвратительна. И, будь добра, убери крысу подальше, ей явно понравились мои перстни, не хочу завтра проснуться обворованным.
Уже сомневаясь, что любопытство стоит того, чтобы терпеть Аркана рядом, Арюшка вскоре добралась до своего домика и собралась уже взойти на крыльцо, как заметила на ровном до недавнего времени снежном покрове чьи-то следы…
ГЛАВА 8. Немного о мире
Арюшка настороженно замерла. Сердце её затрепыхалось в груди, дыхание перехватило от волнения. Не то, чтобы Аря была из совсем уж трусливых, к тому же после раненого медведя, постучавшего в её двери, странно было бы бояться следов чужака. Явно человеческих следов. Но всё же страх заставил остановиться и внимательно оглядеться по сторонам, а затем негромко позвать пса...
Он никогда бы не впустил в дом чужака, а значит внутри жилища безопасно. Или же что-то случилось с её верным другом.
От этой мысли у Арюшки навернулись на глаза слёзы, и она оглушительно посвистела. И уже на это пёс отозвался лаем за незапертой дверью, и Аря с облегчением выдохнула и поспешила к нему. Но, вбежав на крыльцо, резко обернулась, услышав за своей спиной хруст снега.
И не увидела там никого. А поодаль не заметила и следов...
— Исчезли, — шепнула она, прикрыв рот ладошкой спрятанной в варежке с вышитыми белыми нитками ёлочками. — Божечки, исчезли!
И был бы ветер ещё, да тишина вокруг, воздух звенел от мороза, небо дышало спокойствием и простором. И обледенелые ветви почти не скрипели, только где-то стучал дятел по ровному и звонкому сосновому стволу.
Арюшка поспешила зайти в дом и запереть дверь на засов, после чего села на пол и обняла своего белого и большого пса.
Она так и сидела, пока сердце не прекратило колотиться в ушах и из звуков не осталось лишь громкое дыхание пса и стук бьющегося об пол хоста.
— О нет, — выдохнула она, вдруг широко распахивая глаза. — Там же Аркан остался один! Друг мой, ты ведь видел его, разве может такой бороться с кем-то без своей шкуры?
В ответ пёс прошёлся по её щеке красным горячим языком, и Арюшка вскочила на ноги, сорвала со стены арбалет и поспешила отпирать дверь.
— Его что-то долго нет. А вдруг там разбойники, люди нехорошие и опасные, или ещё кто? А я дверь запирать да прятаться!
Платок давно уже сполз с её головы и остался лежать на хрупких плечах, поэтому на залитое солнечными лучами крыльцо Аря выбежала огненным вихрем. И Аркан, который в этот момент собирался уже шагнуть на ступеньку, замер, в удивлении склонив голову набок, из-за чего меховая шапка сползла и почти полностью скрыла под собой один его глаз.
— Эм... — небрежным движением руки отвёл он от себя арбалет. — Уже нельзя?
— Что? — спохватилась она и опустила оружие.
— Зайти, говорю, уже нельзя? Только что ведь всё было в порядке. Я вот, — сбросил Аркан с плеча огромную (и как только дотащил?!) связку хвороста, — собрал. А тут такой приём!
— Нет, прости, просто... Здесь кто-то был! Только что, Аркан!
Голос её дрожал, Арюшка не замечала этого, но вот гость её помрачнел и недобрым взглядом обвёл ближайшие деревья да сугробы.
— Уверена? Я ничего и никого не вижу.
— Следы, — зубами стянув с руки варежку (и как, глупая, собиралась с арбалета стрелять, ладошки пряча?), указала она в сторону тонким пальчиком, — вот там были мужские следы!
— Хм, теперь их нет, — он прошёл мимо, едва не отодвинув её плечом, занёс связку хвороста и принялся чесать пса за ухом с видом таким спокойным и безразличным, будто не поверил Аре.