Страница 64 из 90
Мы двинулись навстречу друг другу. Когда между нами осталось метра два, Хомутов свернул и пошёл по кругу, держа кинжал двумя пальцами и поигрывая им. Я знал эту технику: противник, скорее всего, будет часто менять направление лезвия, нанося удары то сверху, то снизу и сбоку. В умелых руках такая тактика бывает весьма успешной, однако, если ты не профи, то рискуешь быстро потерять оружие. Его просто в один прекрасный момент выбьют у тебя из руки.
Как и Хомутов, я не спешил нападать. В этом не было нужды. Это ведь формальный поединок, а не военная атака. И потом, мне хотелось поглядеть, что покажет Ростислав. Как правило, уровень противника становится понятен довольно быстро.
В отличие от Лукьянова, считавшего, что я выбрал кинжалы только из-за неумения владеть мечом, Хомутов прекрасно знал, что будет драться с мастером. Так что тоже ждал. Однако долго это хождение по кругу продолжаться не могло: зрители решили бы, что соперники боятся начинать. Поэтому Ростислав вдруг сделал проходку приставным шагом, мгновенно сократив расстояние между нами, и ударил в корпус, целя острием в сердце. По трибунам прокатился взволнованный возглас. Оно и понятно: бой был не на смерть, а такая атака, будь она удачной, немедленно прикончила бы меня. К счастью, я ушёл влево, одновременно отводя руку Хомутова в сторону, и тут же полоснул его по боку, но промахнулся: мой соперник ожидал ответку и ловко отскочил, разорвав дистанцию.
Пауза оказалась недолгой: Ростислав сразу же перешёл в атаку, размахивая кинжалом и метя то в голову, то в корпус. Попасть по рукам он не пытался, хотя у него были возможности попробовать меня ранить и закончить поединок. Я бы, конечно, не стал поддаваться, так как собирался победить, но вскоре стало ясно, что мой противник не желает соблюдать главное условие — биться до первой крови. Он пропустил пару возможностей резануть меня, зато сам изо всех сил защищался, не давая мне нанести ему даже лёгкое ранение. Судя по всему, Хомутов решил прикончить меня, тем самым, избавившись от соперника на пути к сердцу Марины. Вернее, к её завидному приданому. Увы, правила дуэли не запрещали подобных попыток. По сути, они лишь позволяли противникам обойтись малым уроном — при желании. Однако Ростислав ничего такого не желал, упорно целясь в корпус или шею. Его уровень владения ножом оказался довольно высоким (видимо, парень с детства увлекался подобными поединками), так что мне приходилось сражаться всерьёз, особенно учитывая, что я не хотел его убивать, а ранить себя он не давал. В прежней жизни мне редко попадались враги, уделявшие владению ножом много времени. К тому же, в последние годы я почти не убивал подобным оружием, предпочитая находиться от цели в момент её гибели как можно дальше. Так что, если вы решили, будто я супер-ниндзя, который с утра до вечера отрабатывает приёмы со всеми видами существующего оружия, то зря. Всё-таки, я не в Шао-Лине родился и вырос. К тому же, мастерство киллера определяется его умением подобраться к любой жертве, как бы она ни пряталась, и как бы её ни охраняли, а не рубить в капусту десятки врагов с помощью канцелярского ножа и карандаша.
Мой противник держался прекрасно, я даже испытал что-то вроде уважения к его мастерству и упорству, однако он не учёл, что рано или поздно устанет. Едва ли он уделял столько же внимания физической подготовке, сколько я. Всё-таки, аристократы предпочитают гольф и поло, а не пробежки. Меня же, помимо прочего, подпитывал демон, чьё влияние на мой организм не блокировалось маской, поскольку мы с ним являлись единым целым — как с магическим симбионтом.
В общем, минут через десять Хомутов начал сдавать. Несмотря на прохладный зимний воздух, волосы его намокли от пота. Дыхание участилось и стало сбиваться. А главное — движения уже не были так быстры и точны. Я понял, что скоро смогу его ранить.