Страница 10 из 145
Глава 3
Несколько дней Зиргрин пытался справиться с болезненным чувством разочарования. Он утонул в ощущениях, которые ранее не были ему известны. Это были чувства истинного одушевленного меча, наслаждавшегося устроенной кровавой баней. Эти ощущения были слишком сильными даже для его могучей силы воли. Бывший убийца не смог из них вырваться и пропустил зов перерождения. Бог Хаоса, запечатавший его в мече, предупреждал, что если не ответить на зов, то следующий будет через гораздо больший срок. Теперь Зиргрину предстояло жить в виде меча еще не менее сотни лет, а, скорее всего, даже больше. В придачу к этому, навязчивая жажда крови, ранее не дававшая покоя его душе, теперь усилилась многократно. После того, как он испробовал вкус чужой смерти в роли клинка, Зиргрин физически не смог бы больше игнорировать эту тягу, так как она являлась частью его новой сущности. Если бы только он знал, что его ждет, то ни за что не выбрал бы меч в качестве временного обиталища своей души. Ведь бог Хаоса давал ему выбор…
Однако жалеть уже было поздно. Немного успокоившись, Зиргрин пришел к выводу, что не сможет долго терпеть жажду крови и убийства. Взять под свой контроль чужое тело на длительный срок было невозможно, так как даже несколько часов управления телом не сопротивлявшегося Вешика отняли у него почти все силы. Частично именно из-за этого усвоение полученной от резни энергии потребовало столько лет. Безусловно, эта энергия сильно укрепила душу Зиргрина, однако стоило ли оно упущенного шанса на перерождение? Однозначно нет. Ни в коем случае ему больше нельзя подвергать себя такому шоку, иначе случившееся блаженное безумие может однажды повториться. Да и в момент первого убийства его накрывало желанием получить еще, убивать снова и снова. Если бы в тот день не было так много жертв, он мог бы рукой Вешика перерезать всех его односельчан, просто не сумев остановиться. В конце концов, Зиргрин пришел к выводу, что ему нужен хозяин. Кто-то, способный контролировать его безумие, сдерживая порывы безумной жажды убивать. Мечу требовалась рука, управляющая им. Вот только как найти подходящего разумного? Позволить какому-нибудь бандиту достать его из колонны и начать убивать простых обывателей Зиргрину не позволяла гордость. Да и нелегко поладить с уже устоявшимся взрослым разумным. Клинку пришлось бы подстраиваться под носителя, тем самым еще сильнее деформируя свое сознание. Не придя к определенному решению, он обратил внимание на происходящее вокруг него.
После того, как Зиргрин пришел в сознание, кровавый туман, много лет окружавший колонну, рассеялся. Это событие сильно взволновало местных жителей. Бывший убийца с удивлением отметил, что ранее непримечательная деревушка сильно разрослась. Здесь проживало теперь довольно много людей. Вместо деревянной ограды деревню окружала крепкая стена со сторожевыми вышками и мощными воротами, которые охраняли обученные солдаты.
Зиргрин обратил внимание на крепкого мужчину с длинным шрамом на щеке. Этот мужчина был единственным, кто осмелился приблизиться к торчащему в колонне мечу. Более того, было в этом мужчине нечто очень знакомое…
«Вешка?», — спросил клинок, для которого прошедшие годы показались мгновением.
— Вешка… — усмехнулся мужчина. — Так меня с детства не называли. Вешан мое полное имя. Что с тобой было? Я много раз пытался заговорить с тобой, но ты не отвечал.
«Тот бой нелегко мне дался. В конце концов, это человек должен управлять мечом, а не меч человеком».
— Вот оно как… Я что-то такое и думал. Мне тогда тоже было не сладко. Лекарка деревенская говорила, что уже и ходить никогда не смогу, но оправился. Два месяца с кровати не вставал, но потом быстро выздоровел. Знаешь, после того дня мне постоянно хотелось убивать. Просто ничего не мог с собой поделать. Пришлось стать охотником, а потом, как подрос, записался в королевскую армию. Только там, навоевавшись вдоволь, сумел побороть это желание. Вот, домой вернулся, старостой стал.
«Не думал, что так сильно повлияю на тебя…» — ментально произнес Зиргрин.
— Что толку жалеть о делах былых? Много лет уже прошло. Местный лорд велел оберегать нашу деревню, надеялся, что сможет заполучить тебя. Кстати, я послал весточку в Затон об исчезновении кровавого тумана. У лорда пятеро сыновей, все хотят испробовать себя.
«Пусть пробуют, не мешай никому. Я действительно нуждаюсь в чьей-то руке, но использовать меня кто угодно не сможет. Будь все иначе, я бы в тот день не стал действовать через восьмилетнего мальчика».
— Выходит, я подошел тебе, да? — Вешан усмехнулся, подкрутив усы. Из-за шрама его усмешка показалась довольно зловещей.
«Если хочешь, я позволю тебе забрать меня, но после этого ты ступишь на путь крови, сойти с которого будет почти невозможно».
— Нет уж, — покачал головой Вешан. — Мне без того тяжело было избавиться от желания убивать все на своем пути. Знаешь, как меня прозвали в армии? Бешеным Дьяволом! Я и без того с трудом успокоился. Теперь у меня есть семья, дочка с сыном подрастают. Не серчай, но не нужен ты мне. Людей в мире много, в деревню многие приезжают. Выбери кого-то из них.
«Понимаю», — ментально произнес Зиргрин, после чего вновь замолчал, прекратив отвечать на все расспросы.
Дни для него снова побежали бесконечной чередой. Многие приходили, пытаясь извлечь клинок из колонны, но ни у кого это не получилось. Зиргрин внимательно изучал каждого, но не находил с ними родства. Впрочем, один раз появился могучий, хоть и очень молодой рыцарь с сильным даром воздуха. Если бы его вовремя обучили, то получился бы сильный маг. Увы, но этот человек пошел совершенно иной дорогой.
В тот день, ухватившись за рукоять, рыцарь ощутил, как похожи они с этим клинком. Зиргрин же почувствовал бесконечную жажду сражений от этого могучего, закованного в латы с ног до головы мужчины. И с момента его разговора с Вешаном это был первый раз, когда клинок решил пообщаться с кем-то еще.
«Оставь, я не могу пойти с тобой».
— Почему? — изумленно воскликнул рыцарь, получив сообщение от меча. Многие знали, что староста этой деревни мог разговаривать с этим оружием, но кроме него никто не удостоился от клинка и слова. Услышав приятный голос в своей голове, рыцарь оказался удивлен и обнадежен. В конце концов, меч с душой был настоящей драгоценностью.