Воля павших

– Там не очень хорошо, – сухо ответил Олег. У него снова холодно закололо в груди при мыслях о доме. – Слишком много лгут, крадут и разрешают. И слишком мало верят, делают и борются. Тебе бы не понравилось. Хотя техника у нас, конечно…

– Так и будь с нами, – предложил Гоймир. – Чего тебе? Или данванов сторожишься?

– У нас там свои такие есть, – вздохнул Олег. – А еще там моя семья. И мой друг. И моя родина, Гоймир. Я только тут и понял, как это много…

– Да, много, – согласился Гоймир. – Посмотреть бы я хоть вот сейчас. А на жизнь… – Он покачал головой. – Нет лучше гор и леса нашего. Ты как мы думаешь, а значит – правильно думаешь.

– А у нас многие уезжают, – вспомнил Олег. – Где теплее, богаче и забот поменьше…

Гоймир вместо ответа сплюнул. Потом поинтересовался:

– А девушка ждет ли тебя?

– У меня нет девушки. – честно признался Олег.

Гоймир посмотрел удивленно, но ничего не сказал по этому поводу, а просто вспомнил:

– Бранка пропала – я мало ума не лишился. Снова благо тебе, что выручил ее и довел, что защитил…

– Кто еще кого довел, – смущенно пробормотал Олег. И подумал, что Гоймиру даже в голову не пришло заподозрить, что за неделю в лесах между Олегом и Бранкой могло ЧТО-ТО быть. Просто – В ГОЛОВУ НЕ ПРИХОДИЛО, что Олег мог что-то сделать с девушкой против ее воли.

А в Бранке он был уверен.

– Ледянка, – нарушил размышления Олега негромкий оклик Гоймира.

Хаотичное нагромождение торосов и сугробов чередовалось с открытыми участками черной воды и голыми красными валунами. От этой картины пахнуло такой дремучей, первобытной жутью, что Олег ощутил озноб. «Такими эти места были, – с почти суеверным ужасом подумал он, плотнее натягивая капюшон, – когда людей в Мире не было вообще. Такими они останутся и когда… когда? Им просто все равно».

И снова, как в саду дедовского дома, Олег со злостью подумал, что миру вокруг плевать на людей, а природа человеку никакая не мать. Даже не мачеха.

Словно отвечая его мыслям, неподалеку с мрачным и долгим грохотом сполз в море торос, и эхо монотонно раскатило шелест льда и плеск воды. Как будто бесстрастные и могучие силы природы почувствовали гнев маленького человека – и снизошли до ответа… то ли насмешливого, то ли угрожающего… Мол, на кого рог тянешь, козявка?!

Не зная, что, если эта козявка берется за что-нибудь – то уже не отступает, пока не побеждает… или не падает замертво. А тогда на место погибшего приходит другой.

– Стало быть, мы самые умные, – сказал Гоймир, – или остальным в других местах везение… Ну, пошли. Да в оба смотри.

Мальчишки спустились вниз со снежного холма и, почти не проваливаясь на своих широких лыжах, неспешно пошли между полыней и торосов, не теряя друг друга из виду. Но, не пройдя и десятка шагов, Гоймир остановился:

– У тюленей за обычай возле полыней лежать, – напряженно сказал он, прищуренными глазами всматриваясь в Ледянку. – А где они?

– Может, снежища близко, они в воду и попрыгали? – предположил Олег.

Гоймир медленно кивнул:

– Может, так и сталось… Смотри туда, а я сюда.

Несколько минут мальчишки стояли неподвижно и молча, всматриваясь каждый в свою сторону – снег, полыньи; над камнями – унылое небо. Ветер дул вовсю.

– Йой, не по себе мне, – тихо сообщил Гоймир. – Так не по себе, словно Кащей по ребрам погребальную играет…

– По-моему, все нор… – Олег хотел сказать, что все нормально, но осекся. Ему почудилось какое-то движение между торосами в полукилометре от них.

– Гоймир, что это?

– Где?! – молниеносно обернулся горец.

– Смотри. – вытянул руку Олег. – Льдины – одна как клык, а вторая почти кубиком. Там что-то есть.

Несколько секунд Гоймир всматривался в ту сторону. И его загорелое лицо медленно белело. Он все еще молчал, но Олег, тоже смотревший в ту сторону во все глаза, и сам видел теперь, что движение ему не померещилось.

Казалось, что движется сам снег. Быстро и целеустремленно – сюда, в сторону мальчишек, застывших под склоном. Что-то… что-то похожее Олегу уже приходилось видеть, но где?! Когда?!

Да в кино же! «Хищник» и «Хищник-2»! Инопланетный охотник, маскировавшийся под окружающее, как хамелеон!

Мальчишку прошиб пот.

– Что это? – спросил он, не узнавая своего голоса. Гоймир сглотнул и ломко ответил:

– Попали мы… Вот пусто-то почему. То восьминог-ледовик. Слышать слышал, а видеть не приходилось… да и наперед не видеть бы!

Олег стряхнул в снег правую рукавицу и поднял «сайгу», но Гоймир, поспешно сбрасывая лыжи, быстро заговорил:

– Огненным боем – без пользы. Любой заряд сквозом проходит, все одно через воду – у него и костей с кровью-то нет. Запоминай: руби ноги ему, как потянется, во всю силу руби. У него одно место уязвимо – где ноги венцом расходятся, по-над пастью… так старики говорят. Они таких били, так и мы, глядишь, осилим… – Но по его движениям было видно, что горец боится. Перехватив удобнее рогатину, Гоймир вдруг спросил, глядя прямо в глаза Олегу: – По чести ответь: не побежишь? Хуже нет, когда обнадеешься, а тебе спину-то и откроют. Лучше уж сразу одному встать.

– Пошел ты… – внятно сказал Олег, доставая меч и стараясь немного утоптать снег вокруг, чтобы не вязнуть. Ответ, судя по всему, вполне удовлетворил Гоймира – он кивнул и замер, чуть пригнувшись, выставив вперед рогатину и прижав ступней ее древко.

Наступила тишина. Только сухо пел снег – ближе, ближе и ближе. Рядом. За соседними камнями.

Потом Олег увидел восьминога.

Сейчас он не был таким уж незаметным. Сквозь него мутно просвечивало все, рядом с чем или на чем эта мразь оказывалась. Как две капли воды восьминог походил на гигантского кальмара, вот только ракетообразную капсулу несли вперед множество мокричьих ножек. Толстые щупальца были сжаты в сердцевидный бутон. Бессмысленно белели глаза размером в тарелку, казавшиеся маленькими при размерах существа – оно было не меньше двадцати метров длиной без щупалец, которые тут же выстрелили вперед, едва восьминог увидел людей. Олег увидел в их основании круглую беззубую пасть, а повыше – черное пульсирующее пятно. Из пасти пахло рыбой – отвратительно пахло.