Страница 9 из 94
Дом огромный — я ж не могу по нему каждый день носиться с тряпкой в зубах. Нужны слуги. А слугам надо что-то платить.
— Да уж, — нахмурился я, перебирая бумаги, — Сколько несчастий свалилось на эту семью…
Что ж… Булгаковы дали мне возможность начать новую свободную жизнь. В благодарность я верну прежнюю славу этому роду.
У бандюков я отжал неплохую такую сумму налички. Не супер много, но на первое время хватит. В телефонах бандитов скорей всего ворованные симки. А вот кузен, дурачок, и телефон мне подогнал и кредитку свою. Молодец, хвалю!
На карте у кузена оказалась сумма в размере девятисот имперских рублей — по местным меркам, далеко не самые маленькие деньги. Отлично, на первое время пригодится. Надо снять побыстрее.
Что касается лично Александра Николаевича Булгакова, то есть меня… Я успешно окончил московский царский колледж номер сто три… Но в высшее учебное заведение поступить не смог. Не набрал нужного количества баллов на бюджет. А денег на платное обучение у рода не было…
Теперь я просто безработный и без образования. Надо этот вопрос решать… Что я лучше всего умею делать? Правильно — драться и убивать. В этом я хорош, как никто.
Я закрыл разбитое окно картоном и скрепил скотчем. На первое время пойдет. По крайней мере воздух уже не так активно проникает внутрь.
Я отошел на пару шагов, упер руки в бока, любуясь своей работой.
Итак, подведем итоги. Я в Москве без ничего. На руках — только голый зад и чувство гордости за высокое аристократическое происхождение. Ну и ещё у меня есть родовой особняк. Большой, холодный и пустой. Без слуг. И сестренка, о которой я теперь должен заботиться.
Пойду что ли рожу умою.
В ванной я внимательно осмотрел себя. В зеркале отражался молодой человек с точеными чертами лица и атлетическим телосложением. Мои темно-русые волосы образовывали беспорядочную прическу, придавая мне слегка залихватский вид. В моих карих глазах отражались решимость и стремление. Ярко выраженная линия челюсти придавала моему лицу суровости.
Я ухмыльнулся своему отражению. Что ж, я могу предложить этому миру нечто большее, чем просто красивое лицо.
С телом мне повезло. Молодой и сильный. Это и хорошо. Есть куда развиваться.
Я быстро принял душ и отправился в свою комнату. Это было большое помещение с плакатами на стенах, шкафом под одежду, шкафом под книги и письменным столом. Ну и кроватью, конечно.
Включив свет, я осмотрелся… Мда-а-а… а мой носитель, кажется, был большим фанатом японской анимации. Плакаты на стенах изображали различных девушек в аниме тематике. На полках стояли аниме фигурки, манга, куча разного мерча… На кровати лежала дакимакура, вытянутая подушка с горячей аниме-девочкой с двух сторон… Красиво. Я не фанат, но выглядит эта подушка довольно мягкой и удобной.
Открыв ноутбук, я попытался выйти в интернет, но ничего не получилось. Соединения не было. Разобравшись, я понял, что причина самая банальная — интернет не был оплачен. Дела у моего рода шли прямо прескверно…
Так, где там телефоны, кошельки и часы качков и кузена? Воспользуюсь пока их мобильным интернетом. А завтра это все попробую продать. Деньги лишними не будут.
— Пока я сплю, залезай в интернет и собери об этом мире как можно больше информации, — произнес я.
Вот же дурная привычка — отдавать Отражению приказы вслух. Или хотя бы мысленно. В детстве это казалось круто и пафосно. А теперь отвыкнуть не могу.
Розовое облако вылетело из меня и окутало мобильный телефон, который я вытащил из кармана.
— Почему же ты теперь так выглядишь? — я внимательно осмотрел Отражение и вздохнул, — Мать вроде сказала, что перерождение почти на тебя не повлияет.
Отражение не ответило. Оно просто молча выполняло поставленную задачу.
Я не ожидал, что мое Отражение окажется не до конца сформированным. Без четкого облика. Кажется, это побочный эффект перерождения. Но, как мать и обещала, Отражение сохранило свою силу.
Один из трюков, которые можно проворачивать с ним — подселять его в тела людей. И манипулировать ими, как марионетками, двигая вручную мышцы и связки. Это не так просто, как может показаться, особенно если хочешь, чтобы движения выглядели естественными.
Не с каждым человеком такое прокатит. Сильный одаренный может просто вышвырнуть из себя Отражение, если заметит его.
Я зевнул, ощущая накопившуюся усталость. Пора бы уже и в кроватку. Завтра куча дел. А пока пощупаем эту вашу дакимакуру.
— Из-за тебя я задержал нотариуса до середины ночи, — сухо произнес Алексей Петрович, — В чем дело? Где подписанный договор?
Женя нервно облизнул губы, его мысли путались. Он знал, что говорить надо быстро, пока у Алексея Петровича не кончилось терпение. Поэтому Евгений пересилил себя и начал рассказывать, выплескивая информацию так быстро, как только мог.
— Говоришь, он вынес вас? — человек в черном приподнял бровь, — Раненый избитый мальчик? Четверых быков и тебя, одаренного?
— Клянусь, Алексей Петрович, так и было! — пролепетал виконт, — А одного он вообще каким-то образом заставил выстрелить себе в голову!
— Ты же говорил, что у твоего кузена нет Дара, — резко бросил человек в чёрном.
— Клянусь, не было! — почти прокричал Евгений, — Я не знаю… говорят, что иногда одаренные из-за сильных эмоций могут пробуждать скрытые силы! Я уверен, именно это и произошло.
— Давай дальше… — Алексей Петрович чуть наклонил голову и, поморщившись, потер переносицу двумя пальцами.
Облизав губы, Евгений продолжил свою историю. Но он к этому моменту уже почти всё рассказал. И ничего нового не мог добавить.
— Это всё? — когда Евгений замолчал, человек в чёрном бросил на него быстрый взгляд. Тот энергично закивал.
— Простите, Алексей Петрович, — жалобно произнес Евгений и шмыгнул носом, — Но у меня не было ни шанса.
— Я ни в чем тебе не виню. Я виню только себя.
Евгений слабо улыбнулся. Ну слава богу, на него не злятся. Кажется, пронесло.
— Мистер Ли, — негромко произнес человек в черном.
За спиной у Евгения послышались шаги. Парень вздрогнул и резко обернулся.
Из темноты выступил пожилой человек азиатской наружности. Он был лыс, как колено, носил белый халат, как у доктора. В руках он держал большую вакуумную упаковку, в которой находился некий прямоугольный массивный предмет.
На его пустом и равнодушном лице не было никаких эмоций. Глаза холодно блестели в полумраке.