Страница 57 из 94
— Но подобное предприятие выглядит довольно рискованно, — задумчиво произнёс я, — Многим это может не понравится. Особенно тем, кто очень хочет сам наложить лапу на ресурсы той страны.
— Не бойтесь рисковать и встречаться с неизвестным, — сказал князь, его глаза сияли, — Ведь только выйдя из зоны комфорта, мы по-настоящему растем. Только рискуя можно узнать, на что ты в самом деле способен. И кто ты на деле есть — человек или тварь.
Князь Омутов мне однозначно нравился.
По мере того как длился вечер, в особняк прибывало все больше гостей. Князь откланялся, желая одарить каждого из своих гостей своим вниманием. Я наблюдал, как его мощная фигура двигается сквозь толпу. Казалось, он прокладывает себе путь от одного человека к другому одной лишь теплой улыбкой.
Что-то мне подсказывало, что это не последняя наша встреча с князем за этот вечер.
Несмотря на количество гостей, которые продолжали вливаться в двери, князь оставался невозмутимым. Заразительная улыбка ни разу не сошла с его лица.
— Леди, не составите ли мне компанию? — Гриша подставил Наташе локоть, — Я с удовольствием покажу вам самые красивые места нашего особняка.
Наташа, казалось, была слегка ошеломлена предложением Гриши. Она заметно смутилась, опустила глаза и стала нервно теребить край своего платья. Щечки ее слегка порозовели.
— Конечно, — Наташа мило улыбнулась, принимая предложение. Она осторожно взяла Григория за локоть.
— Ты не против, если я украду твою сестренку на этот вечер? — Гриша перевел взгляд на меня.
— Главное, потом верни, — усмехнулся я.
Я смотрел им вслед. Гриша что-то сказал Наташе, и они оба засмеялись.
Смех и музыка постепенно наполняли комнаты, смешиваясь с шелестом листьев за открытыми окнами. Ощущение, словно мы попали в сказку, лишь усиливалось.
Не может все быть так хорошо. Даже не верится.
Поэтому я ничуть не удивился, когда ощутил легкое прикосновение Отражения к моему разуму.
«Опасность… опасность…» — ощутил я мысль… нет, даже не мысль, а скорее чувство.
Отражение доложило мне, что несколько человек из прибывших гостей проявляют ко мне слишком пристальное внимание. При этом они держатся на расстоянии, делая вид, что как будто бы заняты разговорами.
Я задумался. Неужели здесь, в особняке Омутовых, мне может что-то угрожать? Может быть Отражение просто перебдело? У него такое редко, но случалось. Оно же все-таки работало по принципу нейросети. А у них ошибки — не редкость.
Может быть это Курцевичи или ещё какие-то недоброжелатели бросают на меня злые взгляды?
«Покажи мне этих людей», — приказал я.
Но в этот момент меня отвлекли.
— Виконт Булгаков!
Я обернулся на знакомый голос. Ко мне приближались две дамы. Одной была слегка кислая Света, а вот второй…
Это была просто потрясающая женщина около сорока лет, с длинными, вьющимися локонами. Они обрамляли её лицо и ниспадали на плечи, как река расплавленного шоколада. У нее были пронзительные карие глаза, которые сверкали на свету словно драгоценные камни. Полные, сочные губы отличались насыщенным красным цветом. Черты ее лица были плавными и четкими. Прямой нос и высокие скулы придавали ей царственную элегантность. Она была высокой и стройной, с роскошной фигурой и… Очень большой грудью. Её очертания отлично угадывались в весьма откровенном декольте.
Дама носила длинное, струящееся платье из мерцающего черного шелка, которое облегало ее изгибы во всех нужных местах. Образ дополняла пара сверкающих бриллиантовых серег, которые переливались на свету.
Оу май… Это мой тип женщин, однозначно. Самые вкусные и сочные яблоки — зрелые.
— Скучаете, виконт? — полюбопытствовала Света.
Света тоже выглядит великолепно. Я впервые вижу ее не в строгой форме или в спортивной одежде. А в элегантном белом платье, переливающемся золотой вышивкой. Ткань облегает ее изгибы, едва слышно шелестя нежными складками, которые двигаются при каждом ее шаге.
Ее серьги с рубинами сверкают на свету. На шее у нее ожерелье с опять-таки рубинами. Камни ярко контрастируют с нежным золотом ее украшений и безупречной белизной платья.
Она двигается с непринужденной грацией, ее тонкие черты лица освещены мягким светом от люстр. Ожившая сказочная принцесса. Хотя внутри — Снежная королева.
Всё-таки очень хорошо, что Света, в отличие от брата, не пошла внешне в батю.
— Скучаю? Есть немного, княжна, — улыбнулся я, — Кто ваша очаровательная спутница?
Незнакомая дама, спутница Светланы, мило мне улыбалась. Приглядевшись к ней, я понял, что она немного похожа на всю семейку Омутовых — и на Свету, и на Гришу, и их отца. Что-то отдаленно общее в чертах лица точно есть.
— Графиня Ирина Чернова, — представила её Светлана, — Член московского комитета дворянской этики. Моя тётя и двоюродная сестра моего отца. Тётя, а это виконт Александр Булгаков. Тот самый, о котором я тебе рассказывала.
— Для меня большая честь познакомиться с вами, графиня, — я поцеловал руку, протянутую Ириной Черновой.
— Взаимно, виконт, — сказала она, с интересом глядя на меня, — Света много рассказывала мне о вас…
— О как… — я перевел взгляд на Свету, — Надеюсь, только хорошее?
— Только правду, — любезно улыбнулась мне Омутова-младшая.
«Что Булгаков — дурак», — сразу вспомнил я наш разговор.
— Редко можно встретить женщину такой красоты, — снова обратился я к графине, говоря от чистого сердца, — Уверен, ваш муж — очень счастливый человек.
— Ох… боюсь, что уже нет, — графиня печально покачала головой, — Мой муж был убит на дуэли пять лет назад.
— Примите мои соболезнования, леди, — я покачал головой.
И в этот момент в гостиную вошел ещё один человек.
Я бы не обратил на него внимания. Ну, подумаешь, ещё один гость, мало ли их сейчас в особняке? Но мое Отражение аж завибрировало от волнения. Я понял, что новоприбывший — один из тех, кто показался моей сущности подозрительным.
Это был человек в черном плаще, украшенном золотой запонкой в виде краба. У него было бледное лицо и белесые невыразительные глаза. В руке он держал черный дипломат.
Кажется, это кто-то из аристократов. Держится уверенно, и как будто знает, куда идет.
— Давайте в этот замечательный вечер не будем о грустном, — вдова Чернова вздохнула. Но тут же на ее лице снова появилась очаровательная улыбка. Кажется, она просто физически не умела грустить долго.