Страница 22 из 104
— Выполни просьбу, Мала, — попросил Воронцов. — Он приставлен ее дедом, Николаем Олеговичем, для заботы и охраны боярышни, и чувствует себя очень неуютно, если находится вдалеке от нее. Такой уж у него долг. — Константин хотел добавить — «свечку держать», но передумал, народ, конечно, развеселится, но вот Мал точно оскорбится.
Сотник кивнул.
— Сделаем, Ваше сиятельство.
И вся процессия продолжила свой путь. Через пять минут Константин разглядывал свои апартаменты, раньше в них жил его двойник. Чем-то они напоминали те, в которых он обитал, гостя у Рысевых. Сотник очень извинялся, что не может переселить Константина в покои, которые раньше занимали его родители, так там еще не убрано, на что Воронцов лениво махнул рукой.
Он прошелся по комнатам, шкафы были пусты, в столе никаких бумаг, только на комоде в спальне стояло несколько двигающихся снимков семьи. Константин взял общий снимок, на котором были запечатлены пятнадцать человек, нашел своего двойника, здесь ему было лет пятнадцать, и он стоял рядом с братом, который был его старше лет на пять. Отец, сидящий по центру, был серьезным, а вот братья наоборот улыбались, пихаясь локтями. Константин вздохнул и под понимающим взглядом Юлии собрал все снимки и убрал в ящик.
— Слуги не поймут, — с осуждением заметила боярышня.
— Пусть так, — согласился Константин, — но мне эти снимки не нужны.
Он сделал шаг и притянул девушку к себе, заглянул в ее темно-синие глаза.
— Не ищи, — неожиданно произнесла она и улыбнулась, — все, эмоциональная связь разорвана, теперь я снова твоя Юлия, я полностью избавилась от чужих эмоций, тут только я.
— Это радует, — проведя пальцем по щеке девушки, заявил Константин и поцеловал ее в губы. — Ты даже не представляешь, как это радует. Когда леткоры приземлятся, может, в город съездить, набить морду Тавру?
— Не стоит тратить на него время, — покачала головой боярышня, — у меня есть план гораздо лучше.
Она провела рукой по его груди и начала растягивать одну за другой пуговицы на блузе. Константин улыбнулся и, обняв Юлию за талию, притянул к себе.
— Мне нравится твой план, — прошептал он ей на ухо и снова поцеловал, усыпляя бдительность, затем резко приподнял и отправил девушку в полет на огромную кровать.
Раздался веселый визг и наигранно возмущенный крик:
— Вы заплатите за это, Ваше сиятельство.
— Обязательно, боярышня, — усмехнулся Воронцов, прыгая на одной ноге и пытаясь стянуть сапог. — Надеюсь, ваша месть будет изощренно-приятной.
— Не сомневайся, — заверила его Юлия, скидывая свой зачарованный сюртук, — будь уверен, ты будешь просить о пощаде…
Ужинали в просторном зале. Стол был впечатляющим персон на сорок, да и сам зал внушал — потолки метров десять, огромная люстра, в ширину от стены до стены — шагов сорок. И все покрыто множеством рун, как и в приемном зале Рысевых, сотворить веду нереально, никому, кроме Константина.
Местных за стол не позвали, некого. Тихомир мог бы составить компанию, но у него было запредельное количество дел, и он вежливо отказался. Мирон же сразу после погребального костра укатил в Воронград, решать какие-то проблемы, так что, ужинали в тесном свойском кругу. Только Дрозд стеснялся, понимая, что ему вроде бы тут не место, но он входит в свиту нового боярина. Разговор за столом в основном крутился вокруг испытания и сокровищниц. Больше всех радовалась Лада, поскольку Константин известил артефакторшу, что вскоре у нее появится доступ к боярским кладовым, поскольку ей для ее работы требовалось огромное количество ресурсов, которые стояли неимоверно дорого, а тут халявный склад.
— И какой дальнейший план, Ваше сиятельство? — поинтересовался Радим, отрезая кусок запеченного мяса.
— В полдень быстро повешу барона, помашу людям ручкой и на взлет. Все задачи мы выполнили и даже перевыполнили, освободив центр вотчины, чего в планах не значилось. Но теперь нам нужно в Тверд, и быстро. Во-первых, у нас с Юлией впереди свадьба, а во-вторых, война, и она будет не на востоке, а на западе.
— Все хотела спросить, а как ты вообще видишь эту войну с тьмой? — встряла в беседу Лада, как всегда нарушив всяческий этикет, но на это среагировал только Мал, и то вяло, как-то обреченно вздохнул и снова принялся за мясо.
— А никак не вижу, — раздраженно заявил Константин. — Я вообще не понимаю, с чего это все на меня обрушилось, и сейчас тут мы решали, как раз этот сложный вопрос, чтобы мне не пришлось все это в одиночку тянуть. Заимеем князя, и пусть у него голова болит за остатки империи.
— Но Сварог выбрал тебя, — заметила Юлия.
— И как ты видишь мою войну? — заливая вареную картошку маслом и посыпая зеленым лучком, спросил Воронцов. — Я гордо в одиночестве ухожу во тьму, надо мной сияет огонь Сварога, твари разбегаются только от одного моего вида, нахожу проводника, грожу ему пальчиком, он, все осознав, извиняется, заверяет меня, что он так больше не будет, тьма рассеивается, и мы все отправляемся по домам? Если так, то хочу тебя, милая, расстроить, подобное бывает только в сказках.
— Не один, конечно, — растерявшись от саркастичного видения событий, заявила Юлия.
Константин прожевал картошечку и принялся за довольно неплохой телячий эскалоп.
— Ты не хуже меня знаешь, сколько раз я сражался во тьме, и насколько это сложно. Она сама по себе сильна, сильна настолько, что обычным людям нечего ей противопоставить. А ведь в ней обитают еще и твари, которыми управляют проклятые. А проклятых ведут черные ведуны, и они сильны, а во тьме фактически непобедимы. И если у нас не появится оружие, которое сможет рассеивать тьму, и человек не сойдется с ее обитателями на равных, мы обречены. Князь нам нужен, чтобы поднять на борьбу все боярские роды, поднять вольные и дикие земли. Своей властью он соберет армию и двинет ее на врага, но это будет лишь одна большая гора мяса, которое растерзают, когда на нее опустится тьма. Я же ничего не смогу сделать, все мое преимущество, что тьма очень плохо чувствует меня, твари замечают только, когда смотрят в упор. И у меня есть определенные силы, дарованные мне Сварогом, но для победы это мало.
Константин обвел взглядом собравшихся за столом людей, только Лада улыбалась, остальные сидели растерянные.
— Вы серьезно так думали? — не веря, спросил Воронцов. — Вы думали, что я настолько силен, что мановением пальца повергну врага? — Он посмотрел на Калинину. — Кстати, Лад, есть у тебя мысли, как тьму разогнать? Сомневаюсь, что есть настолько мощная веда, да и все веды легко разрушаются, против нас слишком большая сила. Есть у тебя соображения, как решить этот вопрос технически?