Всегда в декабре

Девушка за стойкой, чьи волосы были собраны в хвостики, несмотря на то, что ей было хорошо за двадцать, повернулась к ним и, мазнув взглядом по Джози, уставилась на Макса. Потом она расцвела улыбкой, предназначавшейся скорее Максу, и Джози впервые после того, как они зашли в паб, посмотрела на своего спутника. Ну да, он был чертовски хорош собой. Он снял свое пальто а-ля Шерлок и оказался в джемпере графитового оттенка, который довольно плотно облегал его спортивную фигуру. Сейчас, на свету, окончательно стало ясно, что глаза у Макса двухцветные: темно-зеленые у зрачка, они постепенно становились янтарными. Волосы у него чуть растрепались – хотя она не могла сказать, является ли этот взлохмаченный вид естественным состоянием или же следствием недавнего инцидента, – а подбородок слегка оброс щетиной.

– Что желаете? – осведомилась барменша.

– М-м, мне, пожалуйста, бокал красного, – сказала Джози, вопросительно глядя на Макса, который пожал плечами.

– Мне, пожалуй, тоже.

С бокалами в руках они проследовали к маленькому угловому столику, где Джози плюхнулась на диванчик, а Максу пришлось занять стул напротив. Усаживаясь, он поморщился.

– Что не так? – быстро спросила Джози. Если он ушибся при падении, тогда у него есть все основания держать на нее зуб.

Макс приподнял брови, дав понять, что она чересчур беспокоится, и поднял голову к потолку. Джози нахмурилась и тоже посмотрела вверх, но он помотал головой.

– Нет, музыка.

Она прислушалась.

– О, черт. От этих рождественских песенок просто не спрятаться, не скрыться. Остается стиснуть зубы и мысленно отгородиться.

Он встретился с ней взглядом и растянул губы – нет, во весь рот он не улыбнулся и не рассмеялся, боже упаси.

– За это и выпьем, – сказал он, и они чокнулись. Джози сделала глоток. Вино было не настолько хорошее, как то, что принесла Биа, но вполне.

Макс откинулся на спинку стула и внимательно посмотрел ей в лицо.

– Итак, Джози, поведайте мне, чем вы, велокамикадзе, занимаетесь, помимо того, что тараните пешеходов на дорогах?

Она сделала еще один глоток.

– Вообще-то это моя основная специальность.

– Ага. Тогда понятно, откуда у вас такая сноровка. И что, много платят?

– Чертову тучу. – Его губы снова дрогнули. – Я маркетолог, – призналась она.

– Маркетолог, – задумчиво произнес он.

– Да, работаю в агентстве. – Помолчав, она добавила слегка сдавленным голосом: – В агентстве по связям с общественностью «Павлин».

У него вырвался смешок, и это ее так удивило, что она даже подскочила.

– Агентство по связям с общественностью «Павлин»? Вы серьезно?

– Увы, да.

– И чем вы там занимаетесь?

– Всем подряд, – она махнула рукой. – В настоящий момент осуществляем ребрендинг «люксового» производителя пляжной одежды. – Слово «люксовый» она заключила в воздушные кавычки, а иначе это прозвучало бы очень похоже на то, как говорит Джанис.

Он глубокомысленно кивнул.

– Самое время года для пляжной одежды.

– Представьте себе. Все состоятельные люди отправляются к морю за дозой зимнего солнца и прочим.

– Или за рождественскими подарками, – заметил он.

– Точно.

– А иным хочется выглядеть в Рождество сексуально, в бикини. В качестве альтернативы праздничному платью.

– Верно, – сказала она. – Несколько лет назад мы провели маркетинговое исследование, и выяснилось, что многие британцы садятся за праздничный стол в бикини. Так что тут неосвоенный рынок.

Он кивнул с серьезным видом и отпил вина.

– Гениально. И что, они производят рождественские купальники? Тематические изделия типа Санты, снеговиков и прочего?

– Нет, – засмеялась она, – но я подам эту идею нашим клиентам.

В ее куртке, брошенной на сиденье диванчика, завибрировало, и она сунула руку в карман. Слава богу, ее телефон – в отличие от его – с честью пережил падение. Новый аппарат ей был бы решительно не по средствам.

Ты где? Куда запропастилась?

Биа. Джози быстро написала ответ.

Надо кое-что купить, скоро буду.

Потому что объяснять по WhatsApp, что она сбила прохожего, а сейчас сидит с ним в пабе, как-то не с руки. Даже если Биа сочтет достаточной причиной тот факт, что Макс классный.

– Все в порядке? – спросил Макс.

– Да. Это моя соседка по квартире.

– Она у вас одна?

– Да, последние несколько лет. А вы – живете с кем-то?

Он нахмурился, точно счел вопрос слишком бестактным, хотя сам только что спросил о том же.

– Нет, – медленно произнес он. – В данный момент я один.

Ей снова пришла на ум идея про похищенную возлюбленную, но, прежде чем она успела что-то сказать, телефон завибрировал снова.

Какие, нафиг, покупки? Бросай все и дуй домой. Я пью в одиночестве и в печали.

Джози фыркнула.

Тогда не пей! Тебя завтра с бодуна в самолет не посадят.

Вот именно. Дуй домой и спаси меня от самой себя.

Улыбнувшись, Джози убрала телефон и подняла глаза на Макса: он смотрел на нее так, что у нее на шее выступила испарина.

– Извините. Мне пора. Подруга завтра улетает в Аргентину, и мне надо с ней попрощаться…

– Конечно.

Он посмотрел в сторону бара, где за то время, что они здесь находились, стало не протолкнуться – народ активно прибывал после работы.

– Ну, стоять такую очередь, чтобы пить в одиночку, я не буду.

Он поднялся на ноги и допил вино, а она взяла куртку. Вместе они протолкались к выходу из паба. На улице Джози вдохнула холодный воздух, наслаждаясь ветерком, обдувающим разгоряченный затылок, хотя ее пробирала дрожь.

Макс повернулся к ней, натягивая пальто.

– Ну, спасибо за выпивку. Вы с лихвой компенсировали попытку наезда.

Она сморщила нос.

– Мне действительно очень жаль, правда.

– Правда? Так бы с самого начала.

Она рассмеялась и пошла через тротуар к тому месту, где у фонаря стоял ее велосипед.

– И зачем вам надо в Нью-Йорк?

– Там живут мои родители. Я пообещал, что это Рождество проведу с ними.

Его голос звучал естественно, но что-то в нем слышалось странно знакомое – так она сама говорила о своих планах на Рождество. Хотя, возможно, это ей просто показалось или она себе что-то напридумывала. В любом случае, кто она такая, чтобы спрашивать?

– Они там живут? Вы там выросли? – Джози склонила голову набок. – У вас не американский выговор.

– Нет, я остался верен сексуальному британскому акценту, – улыбнулся он. – Моя мама американка, но, встретив папу, она переехала сюда, а два года назад уговорила его вернуться с ней в Нью-Йорк в качестве компенсации.

Джози занялась велосипедом.

– По-моему, это справедливо. И что вы будете делать, пока здесь? – Она хмурилась, пытаясь открыть велосипедный замок. Не стоило надевать перчатки, ничего толком не получается.

Он стоял, прислонившись к фонарю, и наблюдал, как она возится с замком.

– В моих планах обслуживание в номерах и телевизор.

– Может, пока вы в Лондоне, добавить к ним рождественские забавы?

– Типа «Зимней страны чудес» в Гайд-парке?

– Откуда такая язвительность? – рассмеялась она. – На самом деле все не так плохо. Я не охотница до таких развлечений, но подруга сподвигла меня сходить туда несколько лет назад, и мы здорово повеселились… – Она замолчала. На самом деле весело было только благодаря Биа, которая ужасно радовалась и таскала Джози по всей ярмарке. Но Макс оказался бы там один, без друзей и родных. Она кашлянула, подняла на него глаза и наткнулась на тот же внимательный взгляд. – Там продают напитки и еду, есть каток и еще много чего. И лотки, где можно купить рождественские подарки.

Он медленно кивнул.

– Хорошо. Тогда, я думаю, вам следует составить мне компанию. – Это было сказано ровным голосом, но она все равно вздрогнула.