Страница 63 из 100
Пожевав губами, Митомир этим не ограничился и принялся нервно оглаживать бороду. В его глазах снова зажглись те пугливые и недоверчивые огоньки, коими он встретил на по прибытии — хотя и старался всячески это скрыть. Оглянувшись на ту часть их убежища, где мы с Миленой проводили основные работы, он не увидел ничего кроме шелестящих на искусственном ветру деревьев. Он явно колебался. Но колебания длились недолго — в принятии решения ему помогла еще не утратившая азарта инженер:
— Система может пойти вразнос. Лопнут трубы, драгоценная жидкость хлынет на полы, перегрев убьет шестерни и тогда… тогда все. Пальмиры не станет надолго. А все вами здесь высаженное и выращенное попросту умрет.
— Но вы же починили! — в голосе привставшего тщедушного старичка с очень длинной жидкой бородой звучала откровенная злость. Он явно был против нашего здесь присутствия, хотя до этого умело скрывал сей факт. Но сейчас, когда нависла перспектива терпеть в стенах Пальмиры наглых чужаков, что и так нарушили сокровенную тайну святого для них места, старичка, похоже, начало прорывать…
— Вы же починили! — повторил он — Залатали! Все работает!
— Починили — согласился я — Залатали. Все работает.
— Ну!
— Но это вам не кастрюля с борщом! — вдруг рявкнула Милена и сердито выпрямилась — И не примус потекший! И не мы виноваты в случившемся — а один из ваших! Вы, похоже, не тех людей боитесь, дедушки!
Опустивший голову старик снова сел и едва слышно пробормотал:
— Пригрели змею на сердце… но кто же знал? Иуду кормили…
— Никто не мог знать — согласился я — Да и сам Вунро, возможно, не знал. Что-то послужило мощным триггером…
— Чем послужило?
— Была причина — пояснил я удивленному Митомиру — Так что скажете, люди добрые? Можно двоим из нас задержаться здесь на пару дней? Мы проследим за работой отремонтированного оборудования. Ну и заодно постараемся отыскать то, что побудило Вунро…
— То, что свело его с ума! — возразил снова оживший старичок, сердито буровя взглядом задумчивого Митомира — А если и вас зацепит? Тоже все курочить тут начнете? Не вами строено было, чтобы ломать! Не вами сей рай растился!
Я только головой покачал. Тут любые слова бессмысленны. Его уже понесло и сейчас он начнет выплескивать на нас с трудом все это время сдерживаемую застарелую ксенофобию… Надо полагать и Вунро для него лично уже не свой, а чужой потому как он…
— И Вунро мы зря сюда допустили! — старичок повысил голос, сердито ударил кулаком о края стола — Не наш он! Луковианский! У него родина иная! Иные боги! Кровь не обмануть!
— Да окстись ты, Демьян! — укоризненно сказал Митомир — Сколько лет только добро и видели…
— Добро может и было! Да только и мы добром на добро платили! Но в конце что вышло? А я скажу — большое зло! Вот что! А ты, Митомир, больно уж покладист стал! Отсюда и все беды! Кто разрешил ему в радиорубку соваться? Кто простил ему сначала то, а затем и это? Ты! — с шумом выдохнув, он вдруг обмяк и сердито махнул рукой — Да и мы ничем не лучше! Тоже его за друга считали… за своего… а он… он сволочь! И паскуда! Вот он кто! Я ведь за день до этого в шашки с ним играл! Весь вечер! А он ни словечком…
— А обыграли его? — с интересом спросил я — В шашки-то?
— Обыграл — с достоинством ответил успокоившийся дедок — Могу и тебя обыграть коли желание есть.
— Желание есть — откликнулся я — Могу и в шахматы.
— Вот и сговорились — кивнул окончательно пришедший в себя Демьян — Часика через три? На тебе лица уж нет от усталости.
— Хорошо — улыбнулся я и, помолчав, озвучил все же ту мысль, что с недавних пор прочно поселилась у меня в мыслях, но не имела никакого подтверждения — Быть может луковианец Вунро Дивич не просто так очутился в Пальмире. Возможно, он с самого начала был засланным разведчиком. Их человеком. Их глазами в мифической Пальмире. Да связи у него не было, но и на это скорей всего был свой резон — а чего выходить на связь, если не о чем докладывать?
— Тут ты неправ, Охотник! — решительно возразил выпрямившийся и ставший выше Митомир — Ведь сюда просто так никому не попасть! Мы годами с людьми беседы тайные ведем. А коли человечек нам подходящим кажется — мы начинаем о нем других сидельцев выспрашивать. Записки с креста на крест кочуют, полнятся мыслями, а потом нам доверенные люди это все озвучивают. Так потихоньку всю подноготную и вызнаем да записываем. И только потом, как один из нас помирает, берем писульку с именами отобранных и голосуем всем сообществом.
— О как — крякнул я — Суровый у вас отбор. Вот только этот метод легко взломать, если знаешь критерии отбора. Раз записки кочуют, раз с людьми ведете беседы, то что-то да попадает в третьи и четвертые руки. Ведь все это длится годами. Поэтому достаточно легко выяснить требуемые от кандидатов свойства характера и умения, после чего «натянуть» эту матрицу на себя и на долгие десятилетия отсидки превратиться в идеального кандидата для отбора в Пальмиру…
— Да ты шутишь — выдохнула Милена и застрочила в тетради — Бред, конечно… но шпионский посыл просто шикарен…
— Дело не только в шпионаже — хотя он тут есть и вовсю процветает — возразил я, с трудом выдавливая из себя слово за словом и говоря лишь для разряжения возникшего между пальмирцами напряжения — Это место… я думаю многие не осознают в насколько удивительном месте мы обитаем. Зона Креста… замкнутый круг жизни и смерти, что диктует свои суровые законы абсолютно каждому. Тут большинство людей с большой тщательностью и продуманностью планируют свое далекое будущее, действительно стараясь заглянуть на несколько десятилетий вперед. Задумайтесь только! В обычном мире там, на родной планете и в родной стране, как много из нас вообще задумываются о старости, пока не стукнет пятьдесят с лишним? А тут… тут о грядущей старости напряженно думают даже тридцатилетние, едва сюда угодив и узнав грядущий итог. Умрешь в кресте — значит, умрешь. А если дотянешь сорокалетний срок и окажешься на свободе тут среди льдов и медведей…
— Ох я и боялся этого момента — глухо отозвался помрачневший Филимон — Ох и страшно мне было… А сколько раз я рюкзак свой самодельный перебирал и не счесть! А аптечка одна чего только стоит?
Правильно его поняв, я кивнул: