Страница 48 из 100
Хотя бы парочка жертв нашей безразличности да случилась за протянувшиеся годы. Бункер Старого Капитана — возможный тому пример. Михаил Данилович не мог не понимать, что в смерти всех его обитателей, а позднее и в гибели всех, кто приполз к запертой двери и замерз рядом с ней, во многом виновата именно его изоляционистская политика.
Почему?
Да просто потому, что при оживленных прямых контактах и регулярных сеансах связи с другим ближайшим убежищем подлая кума Лизаветта попросту не посмела была совершить свое злодеяние. Она бы навсегда осталась обычной поварихой не без подлой хитринки и завистливости, и не решилась бы на страшное преступление, зная, что в любой момент может прибыть чужой вездеход. Такие как она не имеют совести, но они очень боятся сурового наказания. Поэтому в лицо тебе они улыбаются, а едва отвернешься — сыплют тебе яд в стакан с чаем или хотя бы плюют в него, собрав побольше носовой слизи…
Но что-то я отвлекся…
Дипломатия. Это игра сложная. Непредсказуемая. Но вся эта игра сводится к выбору с кем дружить, а с кем враждовать. И очень часто выбор делается исходя не из принципов справедливости, а из соображений выгоды.
И как я не крутил в голове всю известную информацию, но все же не мог понять в чем выгода нашего Бункера в дружбе с Пальмирой. Выгодно ли дружить с другим большим густонаселенным убежищем? Да выгодно. Ты мне сегодня — я тебе завтра. Выгодно ли дружить с полулегендарной таинственной Пальмирой, что скрывается от всех чуть ли не с начала времен? Не знаю… Я возможной выгоды не вижу. Особенно учитывая такой интересный факт как полная секретность нашей миссии. Михаил Данилович отдельно и дважды подчеркнул, что ни одно другое убежище из могущих выйти с нами на связь ни в коем случае не должно знать цели нашей экспедиции. На этом настояла Пальмира.
И вот это обидно. Да я не против помочь. По этой причине и сижу сейчас в кокпите вездехода, ведя тяжелую машину сквозь вечную ночь к терпящим бедствие. И лично я предпочту не афишировать свое личное участие. Но вот Убежищу не помешала бы толика доброй известности в этих выстуженных землях. Так что немного обидно… и нет ни малейшего намека на выгоду сей дипломатии. Разве что Михаил Данилович что-то сильно недоговаривает, но в этом я сомневаюсь — он был искренним в разговоре со мной и выглядел столь же обескураженным, сообщая все условия и всю известные ему сведения. Сведений, к слову, было совсем ничего и состояли они из координат, деликатной просьбы о секретности и небольшой слегка пугающей истории.
За несколько дней до выхода на связь Пальмиру покинул луковианец.
Луковианец, что играл огромнейшую роль в жизни Пальмиры — хотя конкретных подробностей не дали. Но кое-что все же сообщили. А именно — луковианец по имени Вунро и с явно распространенной среди них фамилией Дивич, получил по рации некое послание из бункера Семи Звезд, после чего вдруг расплакался, крепко обнял остальных, наспех собрался и, ничего не поясняя, покинул убежище, растворившись в морозной ночи. Назад он не вернулся ни через день, ни через два. Его продолжали ждать, надеясь на чудо, но очень скоро стало не до этого — внутренние основные системы убежища дали сбой. Причину искали еще сутки и наконец обнаружили источник проблем. Они обнаружили два серьезно и явно намеренно поврежденных блока, являющихся частью системы отопления и освещения. Это не могло быть случайностью. И никто кроме Вунро Дивича не мог совершить такого — он был одним из технически подкованных специалистов, помогающих все поддерживать в полном порядке уже несколько десятилетий…
На этом вся полученная информация от Пальмиры заканчивалась. Но было обещано рассказать больше — после того как прибудет машина с помощью.
Первое, о чем я подумал — это ловушка. И попасться в нее должен именно я.
Тут ведь все очевидно. Луковианцы уже знают обо мне, знают и о вездеходе. А еще я умыкнул у них ценную штуковину. И да, быть может и не нужна вовсе инопланетная батарейка, но наверняка мы этого знать не можем. Плюс всегда может иметь место банальная месть по луковиански или же они полагают, что мне известно нечто большее.
Все, что им требуется для моей поимки, так это написать основанный на реальных событиях простенький сценарий. Срочная помощь терпящим бедствие — идеальный вариант. Сразу на ум приходят челюскинцы и отправленные им на помощь отважнейшие летчики, хотя мне до любого из них ой как далеко. Вот и здесь вполне могла быть основанная на нашем стремлении помочь хитрая ловушка. Ведь кого в первую очередь выберут для подобной миссии? Правильно. Выберут еще молодого, сильного и даже не тупого. И какую машину в задание пошлют тоже вполне понятно. Поэтому мысли о ловушке вполне закономерны.
Но затем я оценил масштабы возможной хитроумной схемы и собственную невеликую ценность… после чего решил не страдать ерундистикой. Нет тут никакой ловушки. Захоти кто меня поймать или убить — было бы достаточно проследить за регулярно выходящим на охоту вездеходом, дождаться, когда я выйду из машины, чтобы заняться медвежьей тушу и… дальше уже все от целей зависит. Могут пристрелить сразу. А могут наставить на меня ружье и велеть лечь на снег — и ведь я лягу и буду надеяться на конструктивный разговор…
Вот почему я был уверен, что какая-то тут мутная история обязательно имеется, но вряд ли она связана напрямую с моими действиями.
— Так почему ты вышел на охоту, Охотник?