Страница 12 из 19
Колт моргнул, глядя на меня с недоверием, словно не ожидал, что я этого не знаю.
— Горгульи.
Я скривилась, вспомнив мерзких каменных тварей на стенах замка.
— Хорошо, что мы больше не оборачиваемся… Подожди, разве горгульи существуют? В смысле… Волки и медведи — с ними все понятно, даже с драконами понятно, но горгульи… Это же каменные изваяния!
На его лице что-то изменилось, в глазах на мгновение вспыхнул недобрый огонь, который Колт поторопился погасить, сильно стиснув зубы. Кажется, я прошлась по больному…
— Горгульи прежде были не менее реальны, чем драконы. Кстати, мы считаемся дальними родственниками, хотя драконы и не любят, когда этот факт упоминается.
— Ладно, — протянула я, решив, что лучше не буду пока углубляться в тему. В конце концов, я о другом хотела узнать. — Значит, сначала править должны были по очереди, но потом что-то пошло не так?
— Что-то пошло не так в тот момент, когда другие кланы доверились драконам, — фыркнул Колт, и я заподозрила, что это тоже больная тема. — Круг правления прошел по кланам всего один раз, после чего застрял на драконах… на последние триста лет.
— И всем… норм? В смысле, восстаний и междоусобиц не возникает?
— Драконы — по-прежнему один из самых сильных, влиятельных и состоятельных видов среди нас, — вздохнул Колт. — Горгулий почти не осталось, волчьи и медвежьи кланы слишком много грызутся между собой за территории, русалки и дуалы живут обособлено, им вообще все равно, кто правит… Люди… В смысле, те, кто никогда не был способен к обороту, а порой и к магии, и вовсе слишком слабы и разрознены. В целом, Содружество давно смирилось с правлением драконов. Да и чем больше поколений проходит без оборота, там условнее становятся наши названия.
— Ясно, — кивнула я, потянувшись за чайником, в котором обнаружился весьма душистый черный чай. — И занимательно. Но мне гораздо интереснее другое. А именно: какого черта ты бросил нас с мамой? Почему до недавнего времени мне втирали, что ты умер? Как ты вообще умудрился оказаться в нашем мире?
Колт снова вздохнул, у него даже плечи слегка поникли, словно своим вопросом я уронила на них бетонную плиту. Однако и в этот раз он быстро справился с собой, расправил плечи и тихо признал:
— Так давно все это было…
— Да уж, лет двадцать назад, — фыркнула я раздраженно. — Только не говори, что забыл, как попал в чужой мир и заделал там ребенка.
— Нет, конечно, не забыл, — нахмурился Колт. — Но все это… сложно будет объяснить.
— А ты попытайся.
Он уставился в какую-то одному ему видимую точку в центре стола, побарабанил пальцами по темному дереву и наконец начал:
— Я тогда был солдатом, и у нас шла война с некромантами. В тот день я отбился от отряда, мертвецы загнали меня в угол… точнее, в известный тебе туннель. Из-за ранения сражаться достойно я уже не мог, мне оставалось только прятаться, но с мертвецами шел и один из некромантов, а от них особо не спрячешься. Быстро стало понятно, что второй выход из туннеля завален. Это был тупик. И должно было стать моим концом, но я не хотел с этим смириться. Я заходил все глубже, продолжая нащупывать магией путь, и в итоге прошел через своего рода портал. Откуда он там взялся и почему открылся мне, но не моим преследователям, — до сих пор не знаю. Быть может, отчаянная вера в то, что выход должен быть, открыла мне дверь. Или так было назначено судьбой. Как бы ни было, я вышел с другой стороны. Увидел Лелю и Глеба, после чего отключился.
Я вспомнила, как дядя рассказал, что они с мамой в юности тоже любили лазить по запретным местам. Представила, как они, будучи чуть старше меня, находят заброшенный туннель, собираются исследовать, а им навстречу выползает мужик в крови. Наверное, я бы сразу развернулась и побежала прочь так быстро, как только смогла. Примерно так мы и поступили однажды с приятелями, обнаружив на одном из объектов каких-то мутных не то бродяг, не то наркоманов. Разбираться не стали.
А мама с дядей, значит, решили бедняге помочь.
— Они тебя в больницу отволокли?
— Не совсем. Отвезли в какой-то дом в почти пустой деревне. С ними тогда был приятель-лекарь. Как мне потом объяснила Леля… твоя мама… Я показался ей странным, документов при мне не было, а ранения явно намекали, что я с кем-то серьезно повздорил. Она побоялась, что у меня возникнут проблемы с местным законом, поэтому решила действовать неофициально. И остальных убедила, что так будет лучше.
— Рискованно, если ты действительно был серьезно ранен. Мог ведь и помереть.
Колт неожиданно улыбнулся.
— Я живучий. Наверное, если бы тот приятель не смог помочь и стало хуже, они все же отвезли бы меня в больницу. Но мне всего-то и нужно было, что перевязать раны и дать немного покоя. Остальное тело сделало само. Но какое-то время твоя мама меня выхаживала. Подолгу была со мной, мы много разговаривали…
— Интересно, как? — буркнула я мрачно. — Парень, которого ты прислал за мной, молчал, пока мы не оказались здесь. В истинном мире, как он выразился. Мол, только здесь все говорят на одном языке, а на изнанке мы бы друг друга не поняли.
— Он просто поленился применять магию на вашей стороне. Дело не в истинности мира. На всю территорию Содружества наложены соответствующие чары, чтобы разные кланы и виды могли без проблем понимать друг друга. Это было необходимо для объединения. Но тот, кто знает, как работает эта магия, может применить ее в любом месте. Даже в вашем мире.
— Предположим. — Я пытливо посмотрела на него. — Но, полагаю, вы с мамой не только разговаривали, потому что от разговоров дети не родятся.
Колт наконец оторвал взгляд от невидимой точки и спокойно встретил мой.
— Между нами ничего не было. В тот раз. Я позволил себе только поцеловать ее, когда уходил.
— Уходил?
— Ну, война никуда не делась, я все еще оставался солдатом и не мог просто остаться. Как только достаточно окреп, вернулся к туннелю и нашел проход обратно в свой мир.
— Очевидно, история на этом не закончилась.
— Очевидно, — все так же спокойно согласился Колт. — Я думал о Леле практически постоянно. Она снилась мне. Меня с такой силой влекло к ней, что как только появилась возможность, я снова пошел к туннелю. Правда, не знал, как найти ее на другой стороне. Туннель и почти покинутая деревня — все, что я знал в вашем мире. Поэтому вернулся в дом, где меня лечили, и провел там два дня в надежде, что Леля заглянет. На третий она действительно пришла.
— И ты позволил себе больше, чем просто поцелуй?
Колт снова отвернулся и кивнул.
— Я не мог этому противостоять. Да и не хотел. Она была… необычной. Другой такой я никогда не встречал.