Как влюбить дракона

— Плачь… — прошептал Адайн, прижимая сильнее её безвольное тело. — Плач, Лика, самое время.

И она заплакала. Сначала навзрыд и криком… потом выла… через время просто вздрагивала, всхлипывая, пытаясь излить слезами, вычерпать из души бесконечное, глубокое горе, а оно…

— Я не понимаю, — шмыгнула она носом, осознав, что солнце давно село, что к ним в Зал никто не зашёл, и теперь они сидят в темноте. — Я же королева… я даже отомстила, насколько смогла… почему? Почему мне не стало легче? — внутри снова всё сжалось, и очередная порция горячих слёз покатилась по щекам.

— Стало, — Адайн поцеловал её в лоб и провёл ладошкой по волосам, — просто ты ещё не поняла. Но рано или поздно поймёшь и почувствуешь.

— А ты? — Лика подняла к нему мокрое лицо и увидела в тусклом ночном свете, что его ресницы тоже блестят. — Тебе стало легче?

По гладкой щеке драконьего короля скатилась слеза:

— Не знаю, — он стёр её ладонью.

— Кажется, я поняла: это бездонный колодец. Его не испить, не осушить… Как же тогда жить?

— Я обязательно расскажу тебе. Только не сейчас, — её муж поднялся на ноги, поднял её и повёл к выходу из тёмного тронного зала.

— А когда расскажешь? — спросила доверчиво Лика.

Адайн вздохнул. Немного помолчал. А потом уверенно ответил:

— Лет через пять.

78

Пять лет спустя

Стоя в тени выхода на балкон перед торжественным появлением перед подданными, Ликария вдруг вспомнила тот единственный момент в своей жизни, когда швырнула корону…

Кажется, драгоценная тиара пролежала тогда до утра, до тех пор, пока её не нашёл кто-то из слуг или стражей. И потом её, немного помятую, но по-прежнему мрачно мерцающую ониксами, Ликария надевала не раз, ведь на следующий день началась череда погребальных церемоний.

А ещё была свадьба.

На следующий день Адайн должен был улетать.

— Лика, — произнёс он, как бы между прочим за поздним утренним кофе. — Полагаю, величайшая глупость и дальше скрывать наш с тобой брак.

— М?.. — она тогда чуть булкой не подавилась.

Сонмы мыслей одна другой горше мешались в её голове, но все их разом смела неожиданная фраза Адайна. Хорошо, они объявят о браке, но что потом?.. Как отреагирует Грайгцур? А Ардар, и министры, и подданные?

Адайн же вдруг бухнулся на одно колено и протянул золотое кольцо с большим алым камнем. Пояснив тихо:

— Я узнал, как это у вас происходит, — и добавил громко и отчётливо: — Ликария, выходи за меня замуж.

— Так я-а… уже вроде как… замужем за тобой? — уточнила она.

— По нашим обычаям, но не по вашим. Я хорошо знаю твоё окружение. Если просто объявим, будет много сомнений, пойдут разговоры…

— К Хосу чьи-то разговоры. А как же ваши законники? И парламент, и Ковен?

— Какая им разница?

— Вот именно. Для Грайгцура наш брак ничего не меняет, но для тебя… у тебя впереди суд. Причём над тобой.

— Для Грайгцура наш брак — уже не секрет. Так есть ли смысл скрывать его от людей?

— Нет… наверное, — произнесла ошарашенная Лика, но мысли уже летели вперёд: — Значит объявим помолвку, как только снова вернёшься?

Уже потом она узнала, что в тот момент Адайн даже примерно не представлял дату своего следующего возвращения в Ардар, поэтому ответил:

— Нет. Всё случится сегодня.

Лика снова застыла, обдумывая услышанное. Адайн тем временем надел на её палец кольцо. И в этот момент на террасу, хлопая в ладоши и поздравляя их величества с помолвкой, вошли две пары драконов-телохранителей, сэр Боттлом, церемониймейстер и прочие слуги и стражи.

— В Храме Творца всё уже готово, ваше величество, — произнёс церемониймейстер. — Карета подана.

— Сейчас? — Лика с сомнением оглядела своё чёрное платье. — Уместно ли это, сэр Боттлом? — обратилась она к мастеру над регалиями. — В королевстве спущены флаги.

— Больших празднеств и не планируется, — ответил Боттлом.

— Просто церемония. Для своих, — дополнил его слова церемониймейстер, поднося Лике шкатулку с той самой тиарой из ониксов.

И да, была свадебная церемония, на которой присутствовали только «свои», а именно: все министры и придворные с жёнами, детьми и прочими родственниками, большая часть дворцовых слуг и так, по мелочи — вся купеческая гильдия и почётные граждане города.

Узнав об этом, Лика укоризненно глянула на Адайна, но Боттлом опередил драконьего короля:

— Это не праздник, ваше величество. Людям нужны такие поводы для собраний. Им нужна надежда на то, что всё ужасное закончилось, и дальше будет легче.

Странной Лика была невестой. Без подготовки, без фаты, в чёрном платье, и в перспективе без мужа на долгие дни, или недели. Или даже месяцы… Однако Адайн не покинул её в тот день. Задержался ещё на сутки. Ведь это в храме придворные вели себя прилично, а вообще-то известие о свадьбе их величеств было подобно разорвавшейся плотине. И Адайн не мог оставить Лику со всем этим один на один. Бала не устраивали, но организовали приём с лёгким ужином, где Лику и Адайна забросали не только пожеланиями, но и вопросами. И по большей части отвечал на завуалированные выпады именно Адайн.

А потом он улетел в Грайгцур.

Там его ожидало ещё больше накопившихся дел и драконьих ритуалов.

И суды. Множество расследований и разбирательств.

Судили его. И магов. И прочих причастных к преступлениям Форцерина, Даэрона и Рампольда.

В итоге Адайна оправдали, большинство магов — тоже. Но вылезло много подробностей и лиц, проливших свет в том числе и на человеческие расследования. И следующие судебные разбирательства происходили уже в Ардаре, Мадхаве и Риамонте.

В целом же Адайн оказался прав — со временем Лике действительно стало легче. Кипы бумаг, аудиенции, события в королевстве и церемонии-церемонии-церемонии, которые нельзя было игнорировать, занимали всё время королевы и отвлекали от тяжёлых мыслей, а ещё не давали скучать по Адайну.

Точнее, по идее, не должны были давать скучать… а она всё равно скучала.

И да, были бусины связи — новые, зелёные, которые привёз грайгцурский архитектор, отправленный в Ардар для предварительных расчётов весенних восстановительных работ. Потом началась стройка — чинили купол, восстанавливали площадь и несколько повреждённых столичных домов. Целый отряд драконов прилетел в Прайнарру, и конечно же случилось множество связанных с этим событий и происшествий, даже пара свадеб, и… много всего.

Были и ночи на подоконнике в ожидании тени, огромной, крылатой, что скрыла бы на мгновенье луну… но та раз за разом светила ровно и ярко.

И были рассветы. Без него. И с ним — неожиданно, когда просыпалась, полагая увидеть рядом пустую подушку, а видела его…

Правда, потом он снова улетал. На дни и недели.

А однажды его не было больше месяца. Шла церемония открытия тронного зала, состоявшаяся, очень кстати, перед началом зимних балов. Лика уже перерезала ленточку на входе, и теперь стояла в толпе драконьих строителей и собственных подданных, любуясь новым куполом из прозрачного стекла, который при нажатии на специальный рычаг, раскрывался будто гигантский цветок… внезапно её взяли за руку… согрели в горячей ладони озябшие пальцы, и Лика, ещё не видя лица Адайна, прибытие которого почему-то не объявили, улыбнулась в небо широко-широко…

Естественно, их брак — все эти внезапные появления и исчезновения драконьего короля — не могли не вызвать разговоров. Поначалу их обсуждали все и везде. Считали, сколько раз зажёгся свет в драконьей башне, а сколько раз не зажёгся. Подкупали по десятому кругу королевских горничных и дворцовых стражей несмотря на то, что те вечно путались в рассказах, то скрывая важные факты, то, напротив, добавляя от себя.

Но шли годы. Адайн нарочито дистанцировался от правления Ардаром, прилетал нечасто, на публике их величество позволяли себе только вместе танцевать. Обычный ход жизни это не нарушало, отношения между людьми и драконами их связь принципиально не поменяла — разве что Ликария отменила закон о запрете полётов драконов над Ардаром, но крылатые сами новым правом не злоупотребляли и посещали Ардар только по поводам.