Содержанка

- Ива... - он поднимает глаза, в них острота, растерянность, которая так сильно ему не идет. И которую ни разу не видела ни до, ни после. - Пиздец, малыш. Впервые такое. Тебе в визе отказали.

Глава 34

Алекс говорит по телефону, ходит по комнате. Я сижу на кровати, обнимаю колени и пялюсь в пол. Судьба шлет удар за ударом. Будто проклял кто-то!

Да сколько можно быть сильной! Да, спортсменка, да — железная девочка. Но разве не хватит проверять метал на прочность?

Мама, конечно, скажет, что это знак. Бог уберег от поездки или еще что-то в этом роде. Я смотрю на загорелую спину Алекса, покрасневшие из-за вчерашнего солнца плечи. На его по-модному выбритый затылок, на черные чуть волнистые волосы, которые он нервным жестом зачесывает назад... И белугой выть хочется.

Не могу я его отпустить! Ну как же так?!

Это наша поездка, наш конфетно-букетный период. Наши отношения. Равский - мой родной человек. Мы во всем признались друг другу, обо всем поговорили. Он обещал, что мы будем спать в обнимку. Что он завод покажет. Свои любимые места в Сиднее.

Он говорил, что я необходима ему для баланса, чтобы не заработаться и не выгореть.

Мама учила, что одно дело стать содержанкой, а другое — пройти с мужчиной бок о бок трудности. Я понимаю как никогда ясно, что хочу эти трудности! Нравятся они мне, и обязательно будут по плечу. Та жизнь, что будет с Алексом. Он сам. Я хочу именно эти трудности!

Дайте их мне!

Как же я хочу быть с ним, Господи! Трясет аж. Мы столько планов построили: я подтяну язык в Австралии. Там же и поступлю учиться. Потому что завод во всю строится, через год запустится, Алекс будет жить в Австралии на постоянке.

Он заканчивает говорить, подходит ближе, плюхается на пол, тянется к моим ступням, начинает разминать их. Смотрит в глаза.

- Ни хрена не понимаю. Ива, видимо, дело в том интервью, - пожимает плечами. - У австралийцев сейчас мощный курс в сторону экологической безопасности. Ты попала в список нежелательных персон, и когда они оттуда вычеркнут — хер знает.

- Да поняла уже! - дергаюсь. - Поэтому они покупают твои батареи. И не хотят у себя видеть меня, гадину такую, которая рыдала о карьере, а не о розливе нефти!

- Мы подадим еще раз. Возможно, была допущена ошибка в документах, я попрошу своих юристов посмотреть. Но на это мало надежды, я проверял лично. Ошибок не было.

Я набираюсь смелости и произношу вслух:

- Если мне снова откажут? Три отказа подряд и запрет на въезд на пять лет.

Он молчит.

- Ты будешь там, а я здесь. Я умру от ревности, Алекс. - Смотрим другу на друга. - Я уже умираю.

Тонуть в глазах — банальное выражение, которое, наверное, у большинства вызывает смех. У меня тоже вызывало раньше. Я не очень понимала, как и зачем смотреть другому человеку в глаза так долго. Молча. Ведь проще сказать словами.

Я тону в его глазах самым, блин, натуральным образом. Потому что у сидящего у моих ног мужчины внутри, по ощущениям, ураган просто. Мы оба в шоке. Он, кажется, еще в большем, чем я. Наверное, такого с ним еще не было — чтобы любовь взаимная, и преграда — расстояние. Преграда — консульство. Какие-то чужие люди, какие-то закрытые списки. Решения, на которых не в силах повлиять, пусть у тебя куча миллионов!

- Я могу отправить снова Бориса, - говорит он, наконец.

- Борис не решит проблем, ты издергаешься.

Алекс поднимается на ноги, подходит к окну нашего люкса, смотрит вдаль. Злится. Я понимаю, что значит отказаться от мечты. Сама такой была. Если он это сделает из-за меня, то возненавидит. Бросаю в спину:

- Мое интервью, моя вина. Когда ты лицо страны, надо головой думать, что именно произносишь. Надо стойко переносить боль и потери. А не выносить свою отчаяние на обозрение! Потому что никому до него нет дела. Если бы вернуть время, если бы у меня только была машина времени, я бы рыдала над этими дельфинами, как в последний раз в жизни!

- Мне по хуй и на дельфинов и на эту планету.

- Это неправда, но я понимаю, почему ты так чувствуешь.

Подхожу, обнимаю его со спины, прижимаюсь и вдыхаю запах. Глаза закрываю, как сильно нравится. Душа кипит внутри, требует выплеска энергии. Истерики, скандала, решения проблемы. Вот только не поможет это. Пальцы переплетаются, Алекс сжимает мои руки. Я целую его, куда дотягиваюсь.

- Машину времени и телепорт, - поправляет он. - Машина вернет тебя в нужное время, но ты окажешься в космосе, потому что планета находилась тогда в другой точке пространства. Мы летим.

- Хорошо. Мне нужна машина времени и телепорт.

Молчим минуту.

- Не хочу ничего делать без тебя, - заключает он.

- Алекс...

- Больше неинтересно.

Блин. Зажмуриваюсь. Так хочу, чтобы он остался со мной. Отправил Бориса, Артура, кого угодно! При этом понимаю, что они не справятся. После презентации я окончательно разобралась, кто есть кто в «СоларЭнерджи». Парни — исполнители. Их потолок — это небольшой завод портативных батарей в Подмосковье. У Равского потолка нет. Он знает свое дело. Он единственный в нем ориентируется.

- Я не допущу, чтобы из-за меня ты бросил мечту, - говорю строго. - Хватит уже в этой комнате одной неудачницы.

Алекс обнимает меня. Мы вместе смотрим на залив.

- Тебе нужно достроить завод, запустить производство, получить заказ от китайцев и отправить чертовы батареи в космос.

Он молчит пару секунд, потом произносит так спокойно и ровно, что кровь в жилах стынет:

- Пока тебя будет трахать кто-то другой?

Мурашки бегут по коже. Гениальный мужчина решает, что ему важнее: поиграть с игрушками, ценой в миллиарды, или иметь девочку, которую любит. Другая бы может упрекнула в сомнениях, но я — не другая. Я особенная. Железная. Мне лестно, что он сомневается. Я бы выбрала не его. Еще неделю назад.

Господи! Как же он любит меня, оказывается, что сомневается!

Я быстро оборачиваюсь и выдаю:

- С ума сошел! Ни за что никому не дамся! Только твоя.

Обнимаю изо всех сил за шею. Не шевелится. Не отвечает. Целую снова и снова, куда дотягиваюсь.

- Алекс, я никого другого не хочу. Только тебя. Я буду тебя ждать. Тебя одного.

- Блядь. - Он приподнимет мой подбородок, наклоняется и целует. - У меня внутри вибрирует, когда ты так говоришь. Пиздец как мечтал о тебе.

- Теперь дрожу я.

Он быстро улыбается. Наклоняется, и вновь меня целует. Вкусный, любимый, очень сильно нужный. Он целует так нежно и трепетно, что колени слабеют — так приятно это. На глазах слезы. Я вцепляюсь в него намертво. Я просто не могу поверить, что это происходит. Что мы расстанемся на неопределенное время. А если мне откажут снова? Что есть вообще не впустят?

Целая страна не хочет, чтобы я находилась на ее территории. Вау. Я вдруг чувствую себя такой маленькой и беспомощной.

- Распишемся? Чтобы убрать риски? - спрашивает Алекс. Упрямо, быстро. - Выйдешь за меня?

- Это поможет?

- Ребята говорят, должно.

Моя бедная мамочка, она будет в шоке. Но мы ведь живем один раз. И... рядом с Равским не может быть трусихи. Киваю.

- Чтобы быть с тобой, конечно, выйду. Для этого ведь люди и женятся, чтобы быть рядом друг с другом. Это самая правильная причина. Самая верная.

- Я клялся себе, что больше никогда не женюсь.

Вновь тонем друг в друге. Глаза — это ведь зеркала души. Значит, мы пускаем друг друга внутрь, открываемся.

- Передумал? - усмехаюсь я.

- За пять секунд. Ведьма ты какая-то, Ершова Ива.

- Я тебя подкармливаю волшебным зельем, - охотно киваю.

Он касается кольца на пальце, которое подарил недавно.

- Теперь ты моя невеста не только на публике. - Поразмыслив, добавляет с нажимом: - Не подведи, Ива.

Выдерживаю взгляд и отвечаю на равных:

- А ты меня.

Глава 35

Мы не отлипали друг от друга целый день. Занимались любовью, целовались, гуляли по пляжу. Вечером устроили грандиозную прощальную вечеринку, которая прошла отлично. Или Алекс поговорил с ребятами, или они сменили гнев на милость, а может, во мне дело... Но из атмосферы, наконец, исчезла натянутость. Мы просто веселились.