Страница 20 из 22
Противник не давал возможности поднять голову. Трассы пуль сбивали кору и ветви деревьев, под которыми расположились командир взвода с бойцами. Младший сержант Матицын, перепоясанный гранатомётными лентами, внезапно метнулся к гранатомётам, передвинул их в укрытие и быстро развернул два расчёта АГС-17.
Под командованием старшего лейтенанта Годыны был организован огонь на подавление противника. Годына понимал, что необходимо хотя бы кратковременно лишить врага боеспособности, дезорганизовать его, затруднить видимость поля боя и помочь ведущим ближний бой связистам и гранатомётчикам, находящимся с командиром батальона. Однако через несколько минут по цепочке командир взвода связи передал:
– Командир батальона майор Иванов, заместитель командира гранатомётного взвода сержант Герменчук, радиотелеграфист рядовой Новгородцев убиты, ряд бойцов получили ранения.
И тут командир гранатомётного взвода понял, что управление действиями батальона потеряно. Настала минута, когда офицер по-настоящему узнал цену тех слов, которые говорил командир полка.
Быстро оценив обстановку, старший лейтенант Годына организовал силами гранатомётного взвода и взвода связи оборону и отражение превосходящих сил противника. После чего по радиостанции связался с командиром полка и доложил ему обстановку.
– Держитесь! Действуйте по обстоятельствам! – приказал подполковник Высоцкий.
Временно взяв на себя управление батальоном, командир гранатомётного взвода обеспечил вынос из боя убитых и раненых, выход подразделения в указанный район и выполнение боевой задачи. К сожалению, обеспечивая огнём автоматического гранатомёта возможность пройти обстреливаемый участок, при отходе расчёта на новую позицию, погиб бесстрашный командир гранатомётного отделения младший сержант Матицын…
Воспоминания прервал голос Безгодкова:
– Разрешите войти! Вы не спите?
– Что у тебя, Рыжий? – неохотно поднявшись с кровати и пристально посмотрев на стоящего у входа Безгодкова, спросил ротный.
– Вы ужинать будете?
– Да нет, я сыт после посещения выносного поста. Кстати, Рыжий, проследи, чтобы свежезасоленное мясо, которое мы привезли, не испортилось.
– Мы его сразу на кухню отнесли, а презенты с фруктами и сладостями остались в десантном отсеке командирской боевой машины.
– Вот иди и проверь ещё раз. Часть презентов от афганцев отвезём завтра на наш пост на верхней точке серпантина, а остальное всё – на склад, – распорядился командир роты.
– Есть! – ответил Безгодков и хотел было идти.
– Стой! – остановил его ротный. – Проверь ещё готовность к выезду боевых машин пехоты. Завтра едем на серпантин.
Отдав честь, сержант вышел из помещения. После его ухода старший лейтенант Годына вышел на улицу. На небе ярко горела одна большая звезда и бледно светила набиравшая силу серповидная луна. Вскоре стали появляться и другие звёзды. Их становилось все больше и больше, а луна потихоньку уходила в закат.
– Товарищ старший лейтенант! – вновь рядом раздался голос Безгодкова. – Всё исполнено. Полный порядок! Машины к завтрашнему выезду тоже готовы, – чётко, по-военному отрапортовал он.
Годына улыбнулся:
– Значит, всё нормально, порядок, говоришь?
– Так точно, товарищ старший лейтенант, – отчеканил Безгод-ков и замер в ожидании дальнейших указаний.
– Молодец! – похвалил своего порученца командир роты. – На сегодня никаких указаний не будет, иди отдыхай.
Проверив спальное помещение солдат, боевое охранение, а затем осмотрев с сержантом Нигаметьяновым территорию поста, ротный отдал ему распоряжение по организации ночной службы и сам ушёл отдыхать.
Глава четырнадцатая
Очередной выезд на проверку постов
Жизнь кипела с самого рассвета. Завтрак с чебуреками, искусно приготовленными Безгодковым. Выезд на серпантин. На первом посту роты. Снайпер Саликов. Осмотр местности среди орлиных владений.
Вот и отступает ночь… Вокруг гор, скал, на автотрассе ещё царит сонная тишина. Но небо на востоке уже светлеет. Из сереющей темноты проступают очертания горных вершин. Вдоль гор, внизу и за речкой, тянутся полосы тумана. Наступал рассвет, и в расщелине между горами появилась часть солнечного круга. Яркие лучи, проникнув в помещение, где отдыхал командир роты, и в спальное помещение солдат, брызнули на их лица, как бы давая понять, что пора просыпаться. Первым в четыре утра проснулся Безгодков и тихонечко растолкал сержанта Нигаметьянова.
– Равкат, подъём. Ты просил разбудить, – прошептал он, чтобы не нарушить сон сослуживцев, которые ночью несли службу.
Нигаметьянов быстро вскочил, протёр глаза и, одеваясь, напомнил Безгодкову:
– Рыжий, ты вчера обещал, что на завтрак будут чебуреки, так что давай иди на кухню. Я с гражданки не ел их, да и все наши пацаны тоже!
Юра Безгодков и без напоминания знал об этом, поэтому и планировал устроить небольшой праздничный завтрак. Сегодня он был помощник повара. Скоро завтрак был готов, сердито булькал чайник, наполняя воздух ароматами терпкого индийского чая. Тем временем солнце, поднявшись над горами, уже вовсю посылало свои лучи на плато, в долину, проникая между выступами скал, в капониры под маскировочными сетями, где стояли танк и боевые машины пехоты. В солнечном луче блеснуло орудие танка и автоматы танкистов, висевшие прямо на стволе орудия, пока они сами занимались у танка физической подготовкой.
Сержант Безгодков уже успел принять по радиостанции информацию со всех постов и направился к командиру роты доложить полученные сведения перед последующим докладом по инстанции. Как только этот разговор завершился, Безгодков торжественно произнёс:
– Товарищ старший лейтенант, силами наряда по кухне мы подготовили сюрприз.
– И какой это сюрприз? – улыбнулся командир роты. – Давай посмотрим.
В воздухе ещё чувствовалась утренняя прохлада, но уже наступала жара. Под тенью раскидистой шелковицы был накрыт стол, украшенный какими-то дикими горными цветами. Посредине стола красовалась большая миска румяных чебуреков, вокруг миски – фрукты и восточные сладости. Бойцы собрались вокруг стола, дожидаясь своего командира.
– Вот это да, молодцы! Настоящий праздник сегодня устроили! – сказал командир роты.
Усевшись вокруг шелковицы, солдаты хвалили сержанта Безгодкова и повара за чебуреки, обсуждали действия Файзулы по спасению афганцев в автобусе.
– Вот бы такие подарки почаще нам. Клёво! – слышались голоса.
Чебуреки, кашу и сладости уплетали за обе щеки. Командир роты, отведав благодарственные дары афганцев, чебуреки, приготовленные его порученцем, насладившись индийским ароматным чаем, сам испытал настоящее блаженство.
Этот вкус напоминал ему аромат тех чебуреков, которые ему всегда готовила мать.
– Ну вот, ладно эти восточные сладости, фрукты… А вот чебуреки можно и самим иногда приготовить! Можно и без свежего мяса, например, с тушёнкой. Муки, которую привез старшина, у нас достаточно! – сказал он.
– После такого завтрака, – сказал, поглаживая живот, механик-водитель командирской боевой машины пехоты Файзуло Тахтамурадов, – я готов без отдыха мчать на БМПэшке в Таджикистан, до самого своего родного Куляба!
– Туда тебе! Ещё не время! А вот в Махипарское ущелье и на серпантин готовность к выезду через пятнадцать минут! – сказал старший лейтенант Годына, поглядывая на часы.
Ровно в указанное время две БМПэшки рванули на перевал. Вскоре прибыли на первый пост роты, который располагался самой высокой точке серпантина, откуда открывался неописуемый пейзаж. Командир роты проверил позиции боевого охранения, пообщался с бойцами, потом вместе со старшим поста, лейтенантом Пластовцом, направился по тропинке туда, где располагался выносной пост.