И уйти в закат

Думаю, что в конечном итоге Джеремайю Питерса подвел недостаток опыта. Он просто не умел пользоваться своими способностями непосредственно в боевых условиях, и только раздавал указания и благословения другим, вместо того чтобы взять дело в свои руки. Несмотря на то, что напрямую на меня его силы не действовали, он мог использовать множество способов избавиться от меня опосредованно. Призвав на мою голову метеорит, например, или воплотив стаю голодных волкодавов, натасканных на мои феромоны. Или просто какой-нибудь разлом в земле организовав. Посидев пять минут в тишине, я могла бы придумать еще множество способов избавиться от чрезмерно назойливых гостей, а он так ни одним из них и не воспользовался.

Даже не представляю, как он с такой убогой фантазией собирался мир завоевывать.

Я не чувствовала ни ликования, ни радости, ни даже облегчения. Джеремайя Питерс, пусть даже он и был богом (хотя скорее всего, не был), не являлся главной угрозой и представлял лишь одно из многочисленных препятствий на моем пути к свободе, и после его смерти ситуационно ничего не поменялось.

По крайней мере, если говорить о радикальных изменениях.

Вокруг все еще взрывалось и горело, и все еще сновали люди, желающие меня убить. Глупо было бы рассчитывать, что дело в одном только внушении и контроле, что как только чары спадут, культисты сразу же превратятся в обычных людей и разойдутся по домам в ожидании приезда полиции и пожарных.

Привычка — страшная штука, а они привыкли повиноваться и исполнять приказы. Возможно, те, кто присутствовал при броске топора, еще и возжелали отомстить за смерть своего лидера.

В общем-то, нет большой разницы, почему они продолжали делать то, что делали.

Я свернула в промежуток между двумя зданиями и слишком поздно заметила культиста, который там стоял. В руках у него был дробовик, и я не стала ждать, пока он примет решение, что с этим дробовиком делать.

Я обыскала застывшее тело. К моей досаде, пистолета и запасных магазинов к нему у этого парня не оказалось, а управляться ружьем с одной рукой было довольно проблематично. Моя обычная правая рука была так же бесполезна, как и раньше, а моя новая призрачная рука исчезла в тот же момент, когда я решила пока не призывать атрибут, чтобы он не стеснял мои движения и не снижал маневренность.

Очевидно, что она была заточена на выполнение только одной функции, и я надеялась, что она вернется, как только я снова призову топор к себе.

Я задумалась над тем, что делать дальше. Все было бы проще, если бы я была здесь одна. В смысле, решать было бы проще, потому что у меня не было бы иного выбора, кроме как выбираться наружу и теряться где-нибудь в полях. Но сейчас где-то вокруг бегал Реджи, и я решила, что вдвоем нам, наверное, будет проще.

Рассудив, что если мы оба будет хаотично носиться по охваченной хаосом территории, наши шансы обнаружить друг друга вряд ли увеличатся, потому я решила позволить ему найти себя. И это место для ожидания было не хуже любого другого.

Чтобы чем-то занять время, я решила проверить свою теорию и призвала атрибут. В тот же момент моя правая рука снова раздвоилась, и призрачная ладонь обхватила рукоять верного топора.

Он весь был забрызган кровью, как и я. Мы были одного поля ягоды, цензор и его атрибут.

Стрельба приближалась.

Я осторожно выглянула за угол и увидела темные силуэты, снующие между строений. По их бронежилетам, каскам и техническому оснащению, включавшему в себя тепловизоры, приборы ночного видения и коллиматорные прицелы, они легко определялись, как спецназовцы ТАКС.

Услышав сзади характерный шорох, я стремительно развернулась, нацеливая на источник звука пистолет и поднимая руку правую руку для броска, и уже готова была стрелять и швырять, но удержалась в самый последний момент.

Специальный агент Джонсон стоял в проходе и держал руки поднятыми вверх, как бы декларируя, что он явился сюда не для драки. В одной руке у него была только что снятая с головы (если судить по примятым волосам) каска, в другой — небольшая туристическая сумка.

— Ну здравствуй, Ленни, — сказала я.

— Привет, Боб. Вижу, ты вернулась.

— Можно и так сказать.

— И ты обзавелась Дланью Топора.

— Чем я обзавелась?

Он кивком указал на мою новую-временную-боевую правую руку.

— Ты что-то об этом знаешь?

— Да, — сказал он. — Но это долгая история, а сейчас тебе надо уходить.

— Разве ты здесь не за тем, чтобы вернуть меня в ТАКС?

Он покачал головой.

— У меня было такое чувство… словом, я почему-то был уверен, что сегодня я тебя встречу. И я принес тебе это, — он покачал рукой, в которой была сумка. — Сейчас я аккуратно брошу ее тебе. Не восприми это, как акт агрессии, Боб.

— Постараюсь, — сказала я.

— «Жучков» там нет.

Он не слишком ловко бросил сумку к моим ногам. Не сводя с него взгляда, я присела на корточки, положила пистолет на землю и расстегнула молнию. Внутри лежало несколько пачек наличных, паспорт, полагаю, что с моей фотографией и вымышленным именем, но основной объем сумки занимала спаренная наплечная кобура с двумя «песчаными гадюками» и несколькими магазинами к ним.

Вряд ли это были те самые пистолеты, которые подарил мне агент Смит после дела Дженовезе. Просто два ствола из той же серии.

— Очень мило с твоей стороны, Ленни, — сказала я. — Знаешь, я плакала, когда узнала о твоей смерти.

— Прости, Боб, — сказал он.

Я повесила сумку на плечо и снова прицелилась в него из залутанного у деревенщины пистолета. Он опустил руки, и правая теперь находилась в непосредственной близости от закрепленной на бедре кобуры, но попыток достать оружие Ленни не делал.

— Последние два года, — сказала я. — Ты знал?

— Прости, Боб, — повторил он. — Я ничего не мог сделать.

Да, в общем-то, наверное, и не должен был. Кто мы друг другу? Были напарниками пару дней, и тогда он казался мне вполне приличным парнем, а что он думал обо мне, я тогда даже не спрашивала. Потом мы с агентом Смитом уехали в командировку разбираться с какими-то доморощенными наркоторговцами, а когда вернулись в Город, мне сообщили, что Ленни сбил грузовик.

И операция по поимке Мигеля перешла в ту фазу, о которой мне не хотелось бы вспоминать.

— Сзади, — сказал он. — Пригнись, Боб.

Он рванул пистолет из кобуры, а я присела на корточки и оглянулась, и вывернула руку, чтобы стрелять в тот конец прохода. В него как раз входили трое деревенщин с ружьями, но выстрелить ни я, ни Ленни ни успели, потому что в следующий миг все трое взорвались фонтанами кровавых брызг.

Что ж, на этот раз у Реджи получилось более эффектное появление.