Страница 10 из 14
– Добрый, – кивнула ему Эльза.
– Это кто ж тебя надоумил нести его с чердака самому? – запричитала Олина, впрочем, уже отступая на своё место у печи и принимаясь помешивать содержимое большой кастрюли. Что бы там в кастрюле ни варилось, запах шёл изумительный. – Как вообще там на чердаке дело продвигается?
– Ничего, – ответил Кай. – Уже разгребли несколько ящиков. Теперь хотя бы видно пол.
– Но вы же не выкинули там ничего, что могло бы понадобиться их величествам?
– Ой, нет, что ты, что ты, только вот всякое старомодное тряпьё да поломанный хлам. – При этих словах Кай выудил из ящика викингский шлем без одного рога, за ним – голубую вазу с отбитым краем. – Я тут подумал, может, тебе вот это сгодится, – добавил он, вытаскивая огромную кастрюлю.
Глаза у Олины так и загорелись.
– Ты посмотри! Это же полезная вещь!
– Если завтра не так жарко будет, я опять туда схожу, посмотрю, что там ещё есть. Будет что стоящее – принесу тебе. Всего хорошего, ваше высочество. – Он снова поднял ящик с тем, что там осталось, и вышел.
– И вам, – задумчиво проговорила Эльза ему вслед.
Ей никогда не приходило в голову, что на чердаке хранятся какие-то вещи. И она никогда туда не заглядывала. Теперь же до самого обеда делать было абсолютно нечего. Пожалуй, можно и заглянуть туда, наверх, посмотреть, что же находится над её спальней. Так себе занятие, но для начала сойдёт.
Попрощавшись с Олиной, Эльза решила сперва зайти к себе за фонарём. Судя по всему, прислуга решила, что раз королевская чета в отъезде и никаких приёмов нет, самое время расправиться с теми обязанностями, которые раньше можно было и отложить ради более срочных поручений. В коридорах оттирали медные дверные ручки, в парадном вестибюле аккуратно смахивали пыль с портрета королевской семьи, написанного десять лет назад. Забрав фонарь, Эльза стала подниматься по ступеням узкой лестницы, ведущей на чердак. С каждой новой ступенью жара, стоящая там, наверху, чувствовалась всё сильнее.
Свет фонаря озарил тёмное тесное пространство. Здесь стоял такой затхлый запах, как будто сюда не поднимались испокон веков, хотя совсем недавно здесь побывал Кай с работниками. От тех коробок, которые они утащили, теперь виднелись следы в толстом слое пыли на полу. Тут явно требовалась серьёзная уборка. В углу была свалена старая мебель, на стене напротив висели санки, а узкое пространство посредине было сплошь уставлено массивными сундуками с потрескавшейся краской и затёртой цветочной росписью в народном стиле. Эльза решила заглянуть внутрь и подошла поближе к одному из сундуков. Он оказался заперт. Другой был открыт, но забит одной периной. В третьем валялись старые шляпки и накидки. Четвёртый опять был заперт, но старый замок сидел хлипко; Эльза как следует потянула, и он быстро поддался. Внутри оказались дурацкие инструменты для колки льда, отороченные мехом варежки да ещё громоздкие зимние боты, такие потрёпанные, будто в них, по меньшей мере, покоряли Северную гору. Теперь было ясно, с чего это Кай взялся за чистку. Кроме барахла, здесь ничего не хранилось. Нечего было и смотреть.
С другой стороны, Эльзе ужасно неприятно было наблюдать, как вещи, связанные с детством её отца, которое он провёл здесь, в замке, теперь выбрасывались на помойку. В конце концов, это же память. И её стоит как-то сохранить. Эльза обогнула ряд сундуков и вытянула фонарь подальше вперёд, освещая самые тёмные закоулки чердака. Луч света выхватил сломанную раму с пожелтевшей картой королевства. Пожалуй, это могло бы заинтересовать отца. Эльза подошла поближе и, пытаясь разобрать извилистые надписи, сделанные вручную, подняла было карту к самому свету. Но тут, к её удивлению, обнаружилось, что за картой стоит ещё один ящик, поменьше. Этот отличался от сундуков в центре комнаты. Выкрашенный чистой белой краской, он сверкал яркими цветочными узорами на крышке и передней стенке. Одного взгляда Эльзе оказалось достаточно, чтобы понять: перед ней копия её личного ларца.
Может, этот принадлежал её матери, пока та не вышла замуж?
Эльза провела рукой по ларцу, стряхнув толстый нарост пыли. Цветистые загогулины на крышке, точно так же как и на её собственном ларце, складывались в красивую букву. Только в отличие от её шкатулки здесь вырисовывалась, кажется, не «Э». Принцесса стёрла последние остатки пыли, и в тусклом свете фонаря ей, наконец, открылся красочный инициал. Это была буква «А».
«А»? Но её мать звали Идуна. Отца, правда, звали Агнарр, но этот ларец не мог принадлежать ему. Кто же был этот «А»?
Эльза глубоко призадумалась, пытаясь разгадать, кому бы мог предназначаться ларец. В голове как будто вертелось какое-то имя, но вспомнить его никак не удавалось… А… А… А… Эльзе так хотелось выхватить его из памяти, но оно ускользало.
Вместо имени ей припомнился недавний разговор родителей, который ей случайно удалось подслушать. Они упоминали какую-то «её». Мама настаивала на том, чтобы продолжать свои поездки к ней, а папа всё пытался убедить её, что это опасно. Эльза никогда не видела между ними большего разлада. И теперь ей почему-то подумалось: может, эта самая «она» и «А» – одно и то же лицо?
– Ваше высочество!
Эльза отскочила от ларца с такой поспешностью, как будто её застали за воровством.
– Ваше высочество!
Она быстро вернула карту в рамке на место, точно как нашла, чтобы та закрывала собой ларец, и спустилась по лестнице в коридор. Внизу творилось нечто неладное, царило общее беспокойство. С дальних концов коридора слышались беспорядочные вскрикивания; пару раз раздалось её имя.
– Я здесь, – громко произнесла она и тут же укорила себя за то, что заставила, очевидно, других её искать. Свернув за угол коридора, она обнаружила тут почти всю прислугу замка. Герда безутешно стенала; Олина рыдала в платок. Кто-то горестно уткнулся соседу носом в плечо. У многих стояли слёзы на глазах.
– Принцесса! – Кай ухватился за грудь. – Вы в порядке. – Лицо его покрылось пятнами, как будто он тоже плакал. – Мы уж было подумали…
– Что? Что подумали? – Сердце у Эльзы забилось сильнее. Её взгляд упал на Олину, та всё утирала слёзы, но они так и лились градом; ком встал у Эльзы в горле. Все теперь смотрели на неё. Что-то явно стряслось. Принцесса ждала объяснений, но вместо этого воцарилось молчание. – Что произошло? – спросила наконец Эльза.
Из толпы выступил лорд Петерсен. Лицо его было мрачно, глаза покраснели.
– Эльза, – едва слышно произнёс он, и его голос сорвался на последнем слоге, но он собрался и докончил: – Можно поговорить с тобой наедине?
Едва Эльза взглянула ему в глаза, она всё поняла.
– Нет. – Она попятилась. Она не собиралась ничего слушать. Стены словно надвинулись на неё. Все уставились на принцессу, но плач и всхлипывания не замолкли, а, наоборот, усилились. Сердце Эльзы заколотилось, во рту пересохло, в ушах стоял звон. То, что скажет ей сейчас лорд Петерсен, навсегда изменит её жизнь, и ей вдруг захотелось оттянуть этот момент – хотя бы на одно мгновение. – Я не хочу говорить с вами наедине. Я хочу остаться здесь, со всеми.
Герда обняла её за плечи, желая поддержать.
Лорд Петерсен обвёл всех собравшихся влажными глазами.
– Хорошо. Эльза, мне нелегко сообщать такие известия…
Она резко втянула носом воздух. «Тогда не надо!» – захотелось ей крикнуть.
– Корабль, на котором уплыли твои родители, не прибыл в порт. – Лорд осёкся.
– Может быть, он сбился с курса? – Эльза почувствовала, как кончики пальцев наливаются теплом. Такое странное ощущение. Она отодвинулась от Герды и встряхнула ладони. – Пошлите другой корабль на поиски.
Лорд покачал головой:
– Мы уже это сделали. Мы послали весть во все прилегающие порты, все королевства. Только что пришёл последний ответ. Ни в одном из них корабль твоих родителей не появлялся. В Южных морях всегда бывало неспокойно, а недавно прошла череда штормов… – Он помолчал. – Остаётся заключить лишь одно.