Страница 10 из 13
Глава 8
В коридор я выходила медленно, вцепившись в ладонь боевика. Пол покачивался под ногами — чувствовала я себя слабой, как котенок, больной, измученной, но при этом отчаянно хотела глотнуть свежего воздуха. Марек меня услышал, довел до тупичка в конце коридора и открыл окно.
Я почти легла животом на подоконник — устала, хотелось вдохнуть ледяного чистого воздуха, чтобы вымыть из головы муть приворота… Из снега взметнулась змеиная голова! Я дернулась и улетела на пол от сильного рывка. Марек, получивший от змея толчок в грудь, тоже пошатнулся и немедля захлопнул окно.
— Мейта, прости! Бежим! — меня схватили на руки и в три секунды доставили в комнату: — Лира, закрой окно! — крикнул боевик, пряча меня под одеяло.
Благо, Болотная много повидала в жизни, поэтому немедля заперла окно и даже нашептала какое-то защитное заклинание. Потом разглядела мечущегося среди сугробов нага и, покачав головой, спросила:
— Что случилось?
— Я сглупил, — поморщился парень, — Мейте подышать хотелось. Я окно открыл в коридоре. А змей в снегу прятался. Из монстрятника, видно, сбежал.
— А что он хотел? — я выбралась из-под одеяла и сердито поправила растрепавшиеся волосы.
— Да он тебя поцеловать пытался! Вторая стадия привязки! — возмутился Марек.
Я передернула плечами. Нет уж, не надо мне такого!
— Он так и носится под окнами, — сообщила Айлира, глядя в окно, — что делать будем?
— Присмотри за Мейтой, я к магистру Говарду сбегаю, — решил боевик. Было видно, что ему не хочется оставлять меня одну, но сбрендивший от приворота змеелюд под окнами женского общежития мог стать опасным.
Боевика опередила мистрис Дея. Комендант общежития вышла на улицу с черпаком и, пока змей пытался заглянуть в окно второго этажа, стукнула его по макушке, нацепила ошейник и потащила в монстрятник под бурные аплодисменты скучающих в комнатах адепток.
Марек еще немного посидел у нас, но вскоре ушел. А утром по комнатам прошлась магистр Илана, проверила всех “зараженных”, напоила успокоительным зельем и объявила через магическую связь:
— Все, девочки, выходим на учебу! Пока только в мастерские.
Мы, радостно гомоня, повалили из комнат. Айлира рвалась в лабораторию, мне хотелось что-нибудь сплести, поэтому мы разошлись по разным этажам. И вот тут выяснилось ужасное! Приворот повлиял на мои наговоры! Я сплела обычный узел-шепталку, который вешают как оберег на дорожные сумки. Мистрис Элизия подошла проверить и сначала смотрела одобрительно — плести я умела и любила, потом проверила магическую составляющую и нахмурилась:
— Мейта, ты напутала! Вместо “путевичка” получился наговор на искренность чувств!
— Мистрис Элизия, клянусь, я читала наговор на защиту в пути!
— Все так, — подтвердила ведьма, которая сидела рядом, — вот, я такой же плела, и Мейта мне помогала! — она протянула такой же узел, но другого цвета.
Преподавательница проверила узел и всплеснула руками:
— Риксана! У тебя тоже “искренность чувств”! Ну-ка, девочки, делаем вместе со мной!
Мы не стали спорить — повторили узлы вместе с преподавательницей. Потом зашептали, укрыв узлы в лодочках ладоней, и… У Риксаны получился “путевичок”, а у меня снова — амулет, вызывающий искренние чувства!
Мы пытались поправить дело несколько раз — я читала текст с бумаги, брала другие нитки, плела разные узлы… Все было напрасно! Под конец занятия я чуть не рыдала.
— Не расстраивайся, Мейта, — со вздохом сказала мистрис Элизия, — последствия приворота. Надеюсь, ректор сумеет их снять, а пока тебе лучше в ткацкий класс перейти, там сейчас брачные пояса для церемоний ткут, самое то для твоих новых способностей.
Спорить я не стала, но искренне расстроилась. Теперь я лучше понимала ведьм, имеющих одно сильное направление — они, по сути, могли делать только что-то одно, пусть и очень талантливо и красиво.
В общем, остаток учебного времени я плела брачные пояса под руководством милейшей старушки, магистра Октавии. Она научила меня выплетать розочки, и под ее рассказы о брачных обычаях разных рас я неплохо провела время, но все равно печалилась.
Уже на выходе из класса меня поймала декан Илана. Попросила задержаться, проверила шепотки, наговоры, плетенки, вздохнула, покачала головой:
— Искажение ауры. Очень сильный приворот был. Тебе пока можно только прикладной магией заниматься, так что эту неделю плетешь брачные пояса, хорошо большой заказ от храма любви всепрощающей поступил.
Я тоже вздохнула.
— Не переживай, — утешила магистр, — аура пластична, со временем восстановится. Теорию учи. Все равно до следующей недели вам в общежитии сидеть.
— Магистр, а… как тот змей? — осмелилась спросить я. Желание немедля бежать к Оррану прошло, но в груди все еще что-то тянуло, стоило вспомнить упрямого нага.
— Плохо, — призналась декан Илана. — У него гормональная перестройка пошла. Потому и сон одолел, и клетку сломал. Да и сильный очень.
— Так ему нельзя помочь?
— Мейта, — укоризненно сказала ведьма, — тебе кто-нибудь помогал?
— Все помогали, — призналась я, — Айлира, вы, Марек. Даже фамильяры помогали — и грели, и охлаждали, и вели себя хорошо, чтобы я не нервничала.
— Но основную работу ты делала сама, — утвердительно сказала магистр Илана. — Я вижу, что приворот еще не ушел до конца, аура пылает розовой дымкой. Но ты справляешься. Ходишь на учебу, опрятно оделась и собрала волосы.
Я покраснела. Одевалась я с мыслью: а вдруг змей прорвется в учебную часть? И увидит меня лохматую? Не-е-е-ет!
— Я понимаю, — улыбнулась наша старшая ведьма, — ты сумела использовать свое чувство, чтобы выглядеть нормальной в повседневной жизни. И это означает, что ты управляешь им, а не оно тобой. К сожалению, Дэрган Орран позволил привороту управлять собой.
— Но ему помогут? — я затаила дыхание.
— Ему уже помогают, не расстраивайся, Мейта! Смотрители монстрятника делают все возможное, чтобы вернуть Оррану человеческий облик.