Страница 66 из 131
Так что утром первого дня четвёртой недели нашего отдыха я сидел на крыше усадьбы и магичил, в то время как Оин неторопливо, но очень основательно собирался в поход, как говорится, за себя и за того парня. А в это время тот самый парень, то есть я, проникнулся до глубины души опасениями гнома по поводу сохранности дома вообще и округи в частности, и что беспокойство за усадьбу отравляет ему, гному, жизнь в дальних выходах, надо что-то делать, Артём, и вот теперь претворял в жизнь кое-какие свои идеи. До неприступности поместья Лары мне, конечно, не дотянуться по определению, не тот хозяин, но кое-что всё же сделать было можно.
Первым делом я разукрасил крышу дома рунными цепочками на незначительность и на не привлечение внимания, но только с воздуха, для защиты от залётных и от мимо проходящих дирижаблей. Конечно, метров с трёхсот она уже не сработает, но вероятность того, что случайный экипаж окажется здесь на этой высоте, уверенно стремилась к нулю. Для очистки совести я всё же поинтересовался у гнома, как часто он их тут видит, и успокоился. За все семь лет видел он их тут всего несколько раз, и то по краю неба.
— Ну, ты долго ещё? — Оин закончил грузить последнее из самого ему необходимого в машину, вроде бы это был переносной мангал или что-то в этом роде, что-то по-гномски хитрое и очень многофункциональное, и ждал только меня.
— Иду, всё, — отозвался я и, поднявшись на ноги, посмотрел на дело рук своих. Вышло неплохо, даже наш экипаж прошёл бы тут без лишних сомнений и на всём ходу, стремясь лишь пройти побыстрее, потому что нечего тут высматривать и не на что тут смотреть, лес да лес кругом. Конечно, с земли дело обстояло по-другому, но от наземных угроз Вега, а точнее её зелёная змея поможет.
— Я сам-то потом в дом попаду? — не отставал от меня Оин, с опаской глядя на перемигивающиеся всеми цветами радуги руны, что я успел наляпать не только на крыше, но и на заборе, на стенах всех сараев и ангаров, на бане и даже на досках причала.
— Попадёшь, — уверил я его, потому что и в самом деле лепить защитную магию сюда не стал. Обережную — да, отвращающую беды и лихих носителей разума, кем бы они ни были — тоже да, а вот активное противодействие было тут всё же лишним. И агрессии добавляет в пейзаж, и настороженности, и злобы, и готовности причинить вред, всё это здесь не нужно. Да и мало ли, кого сюда занесёт нелёгкая в будущем к гному в гости, вполне может быть что и хорошего человека, не стоит оставлять за собой настороженные капканы.
Представим, допустим, такую ситуацию, вот приезжают к Оину недовольные родичи, выпьют они в бане, поругаются, всё честь по чести, и какой-нибудь уважаемый гном даст хозяину от лица всех присутствующих заслуженный, как ему потом и мне сейчас покажется, отеческий подзатыльник. А в ответ на это моя магия тут же отрывает ему руки и ноги, как активному злодею. Не, не пойдёт. Раз уж не было в этом доме изначально зла и настороженной подозрительности, раз уж справлялся гном своими силами, вот пусть и дальше обходятся без моей защитной магии, ему же лучше будет. В конце концов, он здесь хозяин, вот пусть им дальше и остаётся.
Все мои вещи уже лежали в машине гнома, его тоже, обережные рунные слова и фразы включились и заработали, потянув фоновую магию из окружающего мира, а потому я, трижды сплюнув на всякий случай через левое плечо, полез с крыши во двор.
— Ничего не забыл? — Оин дождался, пока я не оттащу лестницу в сарай, и критически осмотрел мой прикид, сам-то он уже выглядел как натуральный таёжник. — Тут если что забудешь, считай, потерял!
— Всё своё ношу с собой, — успокоил я его где-то давно услышанной фразой, — а если что понадобится по дороге, у тебя позаимствую.
— Ну, разве что, — на удивление, не стал протестовать он. — Нам с тобой считаться уже не к лицу!
— Команда мечты, ёпта! — подтвердил я, зная, что гном своего даже напоследок не упустит и пошёл за ворота пешком, предстояло ещё закрыть ворота за собой, и я хотел посмотреть, как Оин это делает. Но всё у гнома было на мази, он справился и без моей помощи, закрыв створки и замкнув охранный периметр на три мощных по силе и по исполнению амулета. Усадьба закрылась от внешнего мира, начав защищать сама себя. Конечно, от лихих людей эта охрана была откровенно слабовата, но она их уже и не учитывала. Нежить, нечисть, пожар, прочие форс-мажоры, неприметность и незначительность, вот её назначение, а лихие люди пусть лучше теперь сами себя поберегут, если вдруг занесёт их сюда нелёгкая. Натурально ведь сожрёт их зелёная змеища, не побрезгует, вместе с одеждой, транспортом и оружием.
— Эта, попросить хотел, — выезжая на уже проторенную дорогу к заветному озерцу, чуть повернулся ко мне Оин. — Тем более, мы команда, сам говорил! — он дождался моего ответного кивка в зеркало заднего вида и продолжил, — можешь шины заколдовать? Не дай боги что с ними случится — взять-то и негде! Запаски-то у меня есть, конечно, все четыре, но вдруг? И надоело уже, честное слово, постоянно едешь и постоянно только о них и думаешь, да и стоят уж очень дорого, заразы. Никакого удовольствия, в общем, от путешествий!
— Конечно, — дело было и в самом деле нужное, и вообще странно, что он раньше об этом не попросил. — Без проблем. Но сейчас так посмотрю, а на ближайшей остановке уже всерьёз рунами разукрашу. Лады?
Оин кивнул и повернулся всем телом вперёд, всё своё внимание обращая на дорогу перед собой, у него и в самом деле упал камень с души, а я потянул к себе на колени план-карту полезностей и прочего этого леса, составленную лично гномом за эти семь лет. Вообще беда и позор, конечно, что я заинтересовался ей именно сейчас, особенно для штурмана, даже и в отпуску, но лучше поздно, чем никогда, успокоил я сам себя. Планом или картой назвать сей монументальный труд было сложно, это был мощный альбом, распухший от вклеек и вкладышей, и заполненный даже больше, чем наполовину, но всё строго по делу.
Общая карта местности здесь была, сложенная в несколько раз и приклеенная под обложкой, имелись и несколько карт районов помельче масштабом, а ориентироваться я собирался по солнцу, компаса-то у меня не было, что для штурмана есть самый настоящий стыд и срам. У гнома он был, но просить себе его я постеснялся, потому что был он у него один.