Страница 56 из 69
Наташа, казалось, была слегка ошеломлена предложением Гриши. Она заметно смутилась, опустила глаза и стала нервно теребить край своего платья. Щечки ее слегка порозовели.
— Конечно, — Наташа мило улыбнулась, принимая предложение. Она осторожно взяла Григория за локоть.
— Ты не против, если я украду твою сестренку на этот вечер? — Гриша перевел взгляд на меня.
— Главное, потом верни, — усмехнулся я.
Я смотрел им вслед. Гриша что-то сказал Наташе, и они оба засмеялись.
Смех и музыка постепенно наполняли комнаты, смешиваясь с шелестом листьев за открытыми окнами. Ощущение, словно мы попали в сказку, лишь усиливалось.
Не может все быть так хорошо. Даже не верится.
Поэтому я ничуть не удивился, когда ощутил легкое прикосновение Отражения к моему разуму.
«Опасность… опасность…» — ощутил я мысль… нет, даже не мысль, а скорее чувство.
Отражение доложило мне, что несколько человек из прибывших гостей проявляют ко мне слишком пристальное внимание. При этом они держатся на расстоянии, делая вид, что как будто бы заняты разговорами.
Я задумался. Неужели здесь, в особняке Омутовых, мне может что-то угрожать? Может быть Отражение просто перебдело? У него такое редко, но случалось. Оно же все-таки работало по принципу нейросети. А у них ошибки — не редкость.
Может быть это Курцевичи или ещё какие-то недоброжелатели бросают на меня злые взгляды?
«Покажи мне этих людей», — приказал я.
Но в этот момент меня отвлекли.
— Виконт Булгаков!
Я обернулся на знакомый голос. Ко мне приближались две дамы. Одной была слегка кислая Света, а вот второй…
Это была просто потрясающая женщина около сорока лет, с длинными, вьющимися локонами. Они обрамляли её лицо и ниспадали на плечи, как река расплавленного шоколада. У нее были пронзительные карие глаза, которые сверкали на свету словно драгоценные камни. Полные, сочные губы отличались насыщенным красным цветом. Черты ее лица были плавными и четкими. Прямой нос и высокие скулы придавали ей царственную элегантность. Она была высокой и стройной, с роскошной фигурой и… Очень большой грудью. Её очертания отлично угадывались в весьма откровенном декольте.
Дама носила длинное, струящееся платье из мерцающего черного шелка, которое облегало ее изгибы во всех нужных местах. Образ дополняла пара сверкающих бриллиантовых серег, которые переливались на свету.
Оу май… Это мой тип женщин, однозначно. Самые вкусные и сочные яблоки — зрелые.
— Скучаете, виконт? — полюбопытствовала Света.
Света тоже выглядит великолепно. Я впервые вижу ее не в строгой форме или в спортивной одежде. А в элегантном белом платье, переливающемся золотой вышивкой. Ткань облегает ее изгибы, едва слышно шелестя нежными складками, которые двигаются при каждом ее шаге.
Ее серьги с рубинами сверкают на свету. На шее у нее ожерелье с опять-таки рубинами. Камни ярко контрастируют с нежным золотом ее украшений и безупречной белизной платья.
Она двигается с непринужденной грацией, ее тонкие черты лица освещены мягким светом от люстр. Ожившая сказочная принцесса. Хотя внутри — Снежная королева.
Всё-таки очень хорошо, что Света, в отличие от брата, не пошла внешне в батю.
— Скучаю? Есть немного, княжна, — улыбнулся я, — Кто ваша очаровательная спутница?
Незнакомая дама, спутница Светланы, мило мне улыбалась. Приглядевшись к ней, я понял, что она немного похожа на всю семейку Омутовых — и на Свету, и на Гришу, и их отца. Что-то отдаленно общее в чертах лица точно есть.
— Графиня Ирина Чернова, — представила её Светлана, — Член московского комитета дворянской этики. Моя тётя и двоюродная сестра моего отца. Тётя, а это виконт Александр Булгаков. Тот самый, о котором я тебе рассказывала.
— Для меня большая честь познакомиться с вами, графиня, — я поцеловал руку, протянутую Ириной Черновой.
— Взаимно, виконт, — сказала она, с интересом глядя на меня, — Света много рассказывала мне о вас…
— О как… — я перевел взгляд на Свету, — Надеюсь, только хорошее?
— Только правду, — любезно улыбнулась мне Омутова-младшая.
«Что Булгаков — дурак», — сразу вспомнил я наш разговор.
— Редко можно встретить женщину такой красоты, — снова обратился я к графине, говоря от чистого сердца, — Уверен, ваш муж — очень счастливый человек.
— Ох… боюсь, что уже нет, — графиня печально покачала головой, — Мой муж был убит на дуэли пять лет назад.
— Примите мои соболезнования, леди, — я покачал головой.
И в этот момент в гостиную вошел ещё один человек.
Я бы не обратил на него внимания. Ну, подумаешь, ещё один гость, мало ли их сейчас в особняке? Но мое Отражение аж завибрировало от волнения. Я понял, что новоприбывший — один из тех, кто показался моей сущности подозрительным.
Это был человек в черном плаще, украшенном золотой запонкой в виде краба. У него было бледное лицо и белесые невыразительные глаза. В руке он держал черный дипломат.
Кажется, это кто-то из аристократов. Держится уверенно, и как будто знает, куда идет.
— Давайте в этот замечательный вечер не будем о грустном, — вдова Чернова вздохнула. Но тут же на ее лице снова появилась очаровательная улыбка. Кажется, она просто физически не умела грустить долго.
— Я уже давно хотела познакомиться с человеком, который за короткий срок успел очень громко заявить о себе, — продолжала графиня Чернова, — Спас нашу Свету, подрался с Филиппом Курцевичем… И в одиночку одолел Аномалию!
— Аномалия слабенькая была, всего лишь первого уровня, — скромно произнес я, — В училище сказали, что нее был низкий уровень энергии.
— Ну всё равно, Аномалия есть Аномалия! — воскликнула графиня, — Я видела в коллекции брата самых разных чудовищ. И некоторые из них, это что-то с чем-то! Не каждый одаренный справится даже с Аномалией первого уровня.
Боковым зрением я продолжал наблюдать за странным человеком с белесыми глазами. Он прошел мимо нас в паре метров, даже не глядя в нашу сторону. Я заметил у него покрасневшие шрамы под ушами со следами от снятых швов.
Он подошел к окну. Там его окликнул один из гостей, и они завели непринужденный разговор.
— Барон Абамелик, как вы находите нынешний расклад на рынке фармацевтической индустрии… — донеслось до меня. Так подозрительного человека назвал его собеседник, — В последнее время инвестиции становятся делом слишком непредсказуемым…
Барон Абамелик что-то отвечал. Но шум голосов заглушил его.
Ну, даже не знаю. Не будет ведь князь Омутов приглашать на званный вечер абы кого? Здесь все друг друга знают. Не может же Филипп Курцевич продолжать плести интриги? Мы с ним, кажется, все вопросы давно утрясли.
— А Курцевичи приглашены на званый вечер? — спросил я Свету как бы невзначай.
— Отец хотел пригласить дядю Якуба и его семейство, — ответила та, — Но они уже получили приглашение от своей родни, и прибыть не смогли.
— Понятно…
— Скажите, виконт Булгаков, — произнесла графиня с мягкой улыбкой. Её глаза сверкали в свете люстр, словно огромные сапфиры, — Много ли приключений было в вашей жизни?
Я усмехнулся.
— Была парочка, графиня. Я не из тех, кто сидит сложа руки.
— Я вижу это, — ответила графиня, — От вас исходит аура уверенности. Вы очень молоды, но, кажется, знаете себе цену.
— Я стараюсь быть достойным себя, графиня, — ответил я, слегка склонив голову.