Страница 57 из 63
— Просто защищаю свою семью. Я сыта по горло тем, что прикрывают мою спину. Из-за беспокойства о тебе, о них. — Мои глаза взлетают к потолку, указывая на парней. — Это не должно быть так.
— Мы опасные люди, Чертовка. Всегда есть элемент оглядки через плечо, но это не должно быть так плохо.
Его руки скользят вниз по моему телу, пока он не находит застежку моей наплечной кобуры, и через несколько секунд она и мой пистолет у него на столе рядом с нами. — Ты заслужила это сегодня вечером, да? — говорит он, разглядывая мой "Глок" семейства Чирилло.
На моих губах появляется улыбка. Наверное, мне не следует гордиться этим фактом, но, черт возьми, я горжусь.
— Время праздновать? — спрашиваю я, замечая бутылку шампанского, стоящую в ведерке со льдом на стойке, а рядом с ней два бокала.
— Такова была идея. — Он тянется к бутылке и откупоривает крышку, сразу же поднося ее ко рту, чтобы сделать глоток.
Он сглатывает, облизывает языком губу, собирая капли. Мой рот наполняется слюной от вкуса, когда я наблюдаю, как он делает это снова, мышцы на его шее перекатываются, а кадык подпрыгивает.
— Себ, — стону я.
Его полуприкрытые глаза находят мои, и он наклоняет бутылку в мою сторону, спрашивая, то ли это, что я хочу.
Протягивая руку, я обхватываю его пальцы своими, приближая их к своим губам.
— В отчаянии, детка? — Его голос такой низкий, такой грубый, что от него по моему позвоночнику пробегает дрожь желания, которая заканчивается на моем клиторе.
— Ты понятия не имеешь.
Поддразнивая меня, он подносит бутылку к моим губам, наклоняя ее настолько, что маленькая струйка заполняет мой рот, пузырьки взрываются на моем языке.
Я сглатываю, ожидая, что он остановится, но он этого не делает, и шампанское стекает у меня изо рта по подбородку, ледяная жидкость попадает мне на грудь.
— Себастьян, — стону я, когда он наклоняет голову и облизывает мою разгоряченную кожу.
— У тебя вкус греха и смерти, Чертовка.
— Именно так, как тебе нравится.
Отставив бутылку в сторону, он стягивает мою куртку с плеч, позволяя ей упасть на стойку.
Поднимая свои ступни вверх по задней части его ног, я прижимаю его талию к себе, постанывая, когда его твердая длина прижимается к моему центру.
— Шлюха, — бормочет он мне в грудь, его рука скользит вверх по моей голой ноге, пока не находит мой набедренный ремень, или, точнее, мой нож.
Он вытаскивает его и прижимает прохладную поверхность лезвия к моей щеке.
Моя грудь вздымается, когда мы смотрим друг на друга, мои соски похожи на пули за чашечками корсета.
— Ты хочешь поиграть, Чертовка? — Себ растягивает слова, проводя ножом по моей челюсти и вниз по шее.
— Ты знаешь, что я хочу, — шепчу я, пытаясь замедлить движения своей груди, когда острие лезвия опускается.
Он не режет меня — я безоговорочно верю, что он не причинит мне боли, — но я чувствую легкую царапину.
Я знаю, насколько остра эта штука, как быстро она может порезать меня и оставить истекать кровью на этой столешнице.
— Мне это действительно нравится, — выдыхает он, проводя лезвием по краю корсета. — К сожалению, недостаточно. — Он засовывает кончик под ткань, прикрывающую мою грудь, и тянет.
Кружево легко разрывается, обнажая мои тяжелые груди.
— О Боже, — стону я, откидываясь на ладони и выгибая свое тело, предлагая себя ему.
Убирая нож, он наклоняет голову, втягивая мой твердый сосок в рот и прикусывая, пока я не вскрикиваю.
— Да. Себ, да.
Не отрывая от меня рта, он разрезает оставшуюся часть моего корсета, пока он не падает на прилавок в виде испорченных лоскутов.
Перемещая свои губы на другую сторону, он проделывает с ней то же самое, пока я не начинаю извиваться на стойке, упираясь пятками в его задницу, борясь за трение, необходимое мне, чтобы кончить.
— Себ, пожалуйста. Мне нужно—
— Поверь мне, Чертовка. Я собираюсь дать тебе именно то, что тебе нужно.
Целуя мой живот, его пальцы находят маленькую молнию у основания моего позвоночника, и он тянет ее вниз мучительно медленно.
Как только он расстёгивается, я отрываю свою задницу от прилавка, позволяя ему стащить его вниз по моим ногам. Он бросает его мне на колени, позволяя мне сбросить его.
— Так чертовски идеально.
Он целует линию вдоль шрама на моем животе, прежде чем облизать ее обратно.
— Свирепая. — Поцелуй. — Такая чертовски сильная. — Поцелуй. — Мой мир. — Поцелуй. — Моя слабость. — Поцелуй.
Мои трусики внезапно спадают с моего тела, благодаря моему ножу, снова оставляя меня корчиться голой на прилавке.
— Умер и попал на гребаные небеса, — бормочет Себ, потирая большим пальцем нижнюю губу и изучая меня.
Кончик его пальца скользит по ремешку на моем бедре, заставляя меня вздрогнуть. Я раздвигаю бедра в надежде, что это привлечет его выше.
— Шлюха, — говорит он с веселым смешком.
— Я буду тем, кем ты хочешь, чтобы я была—
— Если это даст тебе то, что ты хочешь? — Он закончил за меня.
— Проблема? — Я ахаю, когда он отпускает бретельку, опуская ее так, что она соединяется с моей юбкой.
— Вовсе нет.
Он сбрасывает пиджак, бросая его на стойку, прежде чем развязать галстук и снять рубашку, оставляя его стоять в одних черных брюках, которые низко сидят на бедрах, демонстрируя резинку боксерских трусов и глубокие V-образные линии.
— Себ, — выдыхаю я, мои глаза прикованы к его телу, мои пальцы сжимают край стойки, чтобы помешать мне взять все в свои руки.
— Скажи мне, чего ты хочешь, детка, — рычит он, делая шаг ближе.
Мое влагалище болит от его слов, и мой взгляд опускается на палатку в его штанах.
Я хочу этого, черт возьми. Но я также…
— Твой рот, — выдыхаю я, раздвигая ноги шире.
Его бровь изгибается, когда он стоит передо мной, ни хрена не двигаясь.
— Себ, — стону я, как будто мне действительно больно, — я хочу, чтобы твой рот был на моей киии- ДА! — Я кричу, когда он падает на колени, стаскивает мою задницу с края и ест меня так, как будто он умрет без этого.
Мои пальцы запутываются в его волосах, в то время как его язык атакует мой клитор, заставляя все мое тело дрожать от потребности в освобождении.
Он засовывает в меня два толстых пальца и сгибает их именно так. Всего через несколько секунд я взрываюсь вокруг него, мое тело сотрясается в конвульсиях на жестком столе, когда я переживаю каждую мощную волну удовольствия.
Когда он отстраняется, его лицо сияет от моего освобождения, и на его лице самодовольная ухмылка.
Мои губы приоткрываются, чтобы выкрикнуть колкое замечание по этому поводу, но я проглатываю слова, когда он расстегивает ширинку своих штанов и высвобождает свой ноющий член.
Кончик блестит, и моя киска сжимается, более чем готовая почувствовать, как он движется внутри меня.
— Пожалуйста, — хнычу я так тихо, что даже я не слышу этого из-за стука моего сердца и прилива крови к ушам.
Но в ту секунду, когда его глаза встречаются с моими, я знаю, что он это сделал.
Он проводит кончиком своего члена по моей влажности, покрываясь моими соками, прежде чем его рука крепко обхватывает мое бедро, оттаскивая меня дальше от стойки, прежде чем он толкает свой член внутрь меня.
— Пожалуйста, мне нужно—
Он отвечает резким толчком внутрь меня, заполняя меня по самую рукоятку одним движением, отчего у меня перехватывает дыхание.
Его кончики пальцев впиваются в мою задницу, когда он трахает меня, как гребаный демон. Укус боли от его хватки только усиливает удовольствие, которое нарастает во мне быстрее, чем я думала, что это возможно.
— Ты такая же облажавшаяся, как и все мы, не так ли, Чертовка?
— Себ, — стону я, моя голова откидывается назад, когда его губы находят мою шею.
— Кровь и насилие возбуждают тебя так же, как и всех нас.
— Сильнее.
— Черт, детка.
Он выходит из меня, и я кричу о своем недовольстве тем, что теряю его, но быстро разгадываю его план, прежде чем моя обнаженная грудь соприкасается с мраморной стойкой, на которой я лежала. Он говорит мне держаться и тащит мою задницу назад, пока я не оказываюсь именно там, где он хочет меня видеть.