Страница 34 из 63
— Конечно. — Она расправляет плечи. — Семья. Верно?
Я киваю ей в знак признательности.
Я знаю, что мы в значительной степени заставляли ее оставаться в тени все это время, но я не питаю иллюзий, что внезапно выйти и стать частью всего этого — особенно при нынешних обстоятельствах — должно быть, довольно страшно.
Открывающаяся дверь в конце коридора отвлекает мой взгляд от младшей сестры Нико, и я смотрю, как моя девочка идет по коридору к ней.
Кто-то — Алекс, я думаю — волком воет, когда видит ее.
— Выглядишь сексуально, принцесса, — радостно объявляет Нико. — Ой, — жалуется он, когда кто-то бьет его.
— Это моя гребаная сестра, — рявкает Тоби.
— Похоже, это не помешало тебе проверить мою, когда она вошла.
— Заткнись на хрен.
Игнорируя их перебранку, я сосредотачиваюсь на своей девушке, когда она подходит ко мне.
Встав, я обхватываю рукой ее затылок и прижимаюсь лбом к ее лбу, нуждаясь в ее силе.
— Ты пил, — говорит она, но в этом нет обвинения.
— Тео дал это мне, — говорю я, обвиняя его.
— Эй, — жалуется он. — Ты должен жаловаться на Алекса. То дерьмо, которым он тебя напичкал, позже заставит тебя сойти с ума.
— Не могу, блядь, дождаться. Секс под кайфом — это самое лучшее.
Стелла закатывает глаза, глядя на меня, прежде чем посмотреть на всех остальных.
Она улыбается Тоби, а затем сосредотачивается на Калли.
— Ты прекрасно выглядишь, Кэл.
— С-спасибо.
— Хорошо. Может, нам пойти и покончить с этим гребаным делом? — Говорю я, уже чертовски нервничая, чтобы просто оставить этот день позади.
— Все, что ты захочешь, — говорит Тео.
— Чего я хочу, так это напиться и забыть, что это вообще происходит, но я не уверен, что мне это сойдет с рук.
Все смотрят на меня в ответ.
— Тебе нужно только сказать слово, чувак. Мы тебя прикроем. Несмотря ни на что.
У меня перехватывает дыхание от искренности в глазах каждого, но я проглатываю свой страх и держусь прямо.
— Как бы сильно я это ни ценил, мне нужно это сделать.
— Тогда давайте сделаем это, — объявляет Тео.
Калли встает и бросается к Стелле.
— Эмми придет? — тихо спрашивает она.
— Она сказала, что да.
Поднимая взгляд на Тео, я нахожу его отвлеченным Деймоном.
— Это хорошая идея? — Я спрашиваю.
Стелла пожимает плечами. — Вероятно, нет, но она настояла. Я думаю, ты втайне ей нравишься, и она просто хочет быть рядом с тобой.
— Как бы мило это ни звучало, я бы предпочел не быть тем, кто несет ответственность за то, что Тео убил ее. Ты знаешь, что он все еще подозревает… — Стелла бросает на меня взгляд, который останавливает мои слова, и я смотрю на Калли, которая смотрит на меня, нахмурив брови.
— Подозревает в чем? — спрашивает она.
— Н-ничего, — говорю я, переводя взгляд с нее на Стеллу, умоляя мою девочку прекратить этот разговор.
Губы Калли сжимаются в гневе, когда она понимает, что мы все еще держим ее в неведении.
— Я введу тебя в курс дела в машине, но ты не можешь ничего говорить, — уступает Стелла.
— Я, черт возьми, Чирилло, Стел. Семья превыше всего, помнишь?
— Я знаю это, — уверяет ее Стелла, прежде чем перевести взгляд на парней. — Они этого не знают. Тебе все еще нужно проявить себя.
— Тьфу, неважно. Гребаные придурки, — бормочет она, направляясь к входной двери, заставляя Стеллу хихикать.
— Я доверяю тебе, принцесса, — говорю я ей, поднося костяшки ее пальцев к своим губам.
— Хорошо. Ты должен. Теперь давай покончим с этим, чтобы мы могли поделиться этим косяком. — Она подмигивает, прежде чем увести меня к машинам.
Мы забираемся в ее Porsche после того, как Калли забирается на заднее сиденье, а остальные рассаживаются по другим машинам. Поскольку Maserati Тео все еще стоит в сервисе, ему пришлось смириться с тем, что он не является водителем сегодня.
Как только мы выезжаем с подъездной дорожки, Стелла берет меня за руку и не отпускает до конца дня.
Я, блядь, не могу любить ее больше.
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
Стелла
Похороны были… душераздирающими.
Все время, пока мы были в той церкви, Себ держался с таким твердым самообладанием, что даже я была впечатлена. Я видела, как он раньше надевал маску, притворялся. Но никогда ничего подобного.
Возможно, я была шокирована этим, но в основном я была в ужасе, потому что знал, что когда он сломается, это будет чертовски жестоко.
Возможно, никто другой этого не видел, но в глубине души он разлетался на миллион кусочков.
Вернувшись в ту церковь, я знала, что он не просто прощался со своей мамой, но и переживал каждый момент, когда был вынужден попрощаться и с Деми.
Он не сводил глаз с одной точки все время, пока мы были в том здании. И что бы ни происходило, кто говорил или что говорилось, его фокус зрения никогда не менялся.
Как и дрожь его руки в моей.
Я держалась крепко. Так крепко, как я, блядь, могла. Но я знала, что этого никогда не будет достаточно, и это, блядь, убило меня.
София, Зои и Джейсон стояли в ряду с нами, а парни все прямо позади.
Мне не нужно было оглядываться назад, чтобы знать, что их внимание было приковано к Себу. Они почувствовали его надвигающийся крах так же, как и я.
Один взгляд через плечо на Тео, и я поняла, насколько он обеспокоен.
Ему даже удалось проигнорировать присутствие Эмми вместе со Жнецами, с которыми она прибыла.
Я не знаю, почему я ожидала, что это будет только семейная история Чирилло, но я довольно быстро поняла, что ошибалась, когда увидела размер толпы, которая была здесь до нас.
Казалось, что потеря члена семьи означала, что все — как друзья, так и враги — пришли выразить свое почтение.
Эмми стояла между двумя татуированными байкерами. Я могла только предположить, что самым старшим был ее дедушка, а другой — ее дядя.
Я поймала ее взгляд сквозь толпу, и мои брови нахмурились от беспокойства.
По-видимому, ее отец до сих пор не знает, что она проводит время в клубе. На мой взгляд, это слишком публично.
Я улыбнулась ей, несмотря на свое беспокойство, молча поблагодарив ее за то, что она пришла.
Насколько я знала, Жнецы понятия не имели, что мы изучаем их возможную причастность к моему преследователю. Я просто надеюсь, что ради Эмми — ради всех нас — мы ошибаемся. То, что мы заметили, на самом деле просто совпадения.
— Мы можем сейчас пойти домой, пожалуйста? — Себ шепчет мне на ухо позже тем же днем, когда мы сидим на месте поминок, наблюдая за всеми вокруг.
Себу приходилось иметь дело с бесконечным потоком людей, поскольку они выражали ему свои соболезнования, и я была вынужден наблюдать, как он все глубже погружается в отчаяние с каждым произнесенным словом.
Он не хотел сюда приходить. Я сказала ему, что он не должен, если он действительно не хочет, но его гордость помешала ему уйти раньше.
Я понимаю. Все были здесь, и от него ожидали определенных вещей.
Я оглядываю комнату, мои глаза останавливаются на Дэмиене Чирилло, где он разговаривает с человеком, которого я правильно угадала как дедушку Эмми ранее, вместе с другим мужчиной, который явно итальянец, у бара.
— Они кажутся очень вежливыми, — говорю я, игнорируя вопрос Себа в пользу моего любопытства.
У меня был миллион вопросов на кончике языка весь день, но у нас едва была секунда, чтобы поговорить.
— Это все игра. Уловка, чтобы скрыть правду. Мы можем что-то знать, другие могут что-то подозревать, но пока не объявлена полномасштабная война, так оно и есть.
— На первый взгляд, мы работаем вместе, мы следуем правилам, которые были установлены годами—
— Но на заднем плане вы все убиваете друг друга? — Я заканчиваю за него.
Он смеется, но это пустой, неубедительный смех. — Да, что-то в этом роде.
— Значит, никому не доверяй?
— Так же, как и в любой другой день нашей жизни, детка.