Страница 136 из 137
Эпилог Некроманты
Через несколько дней ливень прекратился. Когда рассеялись тучи и небо расцвело ровной серостью, они осмелились показаться на поверхности. День был им не по нраву, однако выбирать не приходилось. Их дом пропал в пожаре. Сгорели деревья и травы. Затихла и мелодия, ласкавшая слух. Теперь поляну устилал лишь чёрный пепел.
Выжженный луг обрёл цвет и зашелестел, будто ветер пробежал по сухим листьям. Тысячи бабочек выползали из своих укрытий. Они расправляли золотисто-бурые крылья и, шевеля длинными усиками, точно принюхивались. Казалось, в воздухе они почуяли сладкий аромат…
Медовый запах и гудящая песня встревожили утреннюю тишину. Небо потемнело, укрытое движущейся пеленой. И то были не дождевые тучи…
Издав плачущий возглас, бражники поднялись к облакам. И облака низверглись на них пчелиным роем. Тысячи встретились с миллионами. Насекомые столкнулись, смешались, взвыли.
Но что могли бабочки, лишившиеся моровой силы, противопоставить жгучему пчелиному яду? Отравленные мотыльки и часть пчёл, расставшихся с жалами, серым снегом опадали под ноги белокурой девушке в дорожном плаще. Равнодушно ступая по безжизненным тельцам, она приблизилась к останкам их хозяйки.
Богинка растеклась по поляне, будто почерневший сугроб весной. Её руки и ноги постепенно теряли форму. На лице уже не осталось черт, лишь зияли отверстия, бывшие когда-то глазами, носом и ртом. И из них пробивали себе дорогу тонкие стебли плющей. Растение разворачивало листья, упрямо стремясь к солнцу. Кое-где уже проклёвывались алые бутоны.
— Красноцвет, — улыбнулась Албина. — Милый Тах, ты только посмотри! Я сто лет не встречала красноцвета у Каахьеля, — она присела рядом с мёртвым телом богинки. — Кем бы ни было это существо, оно, наконец, обрело единение с миром…
— Посмотрю — сразу после того, как ты отошлёшь своих пчёлок… — проворчал старик.
Он ожидал на краю поля — там, где заканчивалась дорога, по которой могла бы проехать телега, — но отлично слышал каждое слово подруги. Лекарь любовался тем, как она ловко — одним движением рук — направила рой насекомых в сторону леса. С моровыми бражниками было покончено.
—
— Не видать, — отозвалась Албина Мортилор. — Но есть ещё одно — прислужник богинки. Убит явно
— Значит, девчонка ж-ж… — лекарь умолк на полуслове, почуяв неладное, и медленно обернулся.
— …Жива, — докончил за него мужчина, стоящий за спиной Таха. Он был одет во всё чёрное, черноволос и смугл, как южанин. — Её «хорошее тело» пригодилось бы для чего? — повторил незнакомец. Он был спокоен, но в обсидиановых глазах полыхало пламя. — Я шёл по запаху… Откуда у вас её кровь?
— Дженна сказала, что странствует одна, — скрежетнул зубами Тах. — Она отдала свою витали добровольно. И приготовленная из неё вакцина спасёт многие жизни…
— В том числе и твою, некромант, — глухо произнёс странник. Он приблизился к лекарю и схватил его за горло. — Я чую истинный возраст твоего мерзкого тела… Я считаю, ты лжёшь… Моя ученица могла отдать тебе свою кровь для создания вакцины, однако ты взял больше необходимого… Зачем?!
Сайрон резко отбросил Таха Мортилора и глянул на небо. Устремившийся к нему рой пчёл вспыхнул на ветру. Золотые искорки посыпались на землю.
— Не трогай Таха! — крикнула подбежавшая Албина. — Иначе, клянусь жизнью, ты пожалеешь!
Новое облако пчёл, воинственно жужжа, зависло над её головой. Странник окинул их взглядом. Насекомых было много. Их гибель нанесла бы краю значительный ущерб.
— Вы отдадите мне её кровь, или я спалю вас вместе с мулами и фургоном, — предупредил Сайрон.
— Но кровь Дженны нужна для лекарства, — Тах Мортилор придал голосу дружелюбия. — Клянусь, она наш друг…
— Для вакцины у вас теперь есть
Он прищурился, и пожилой лекарь принялся сбивать огонь с широких рукавов плаща. Албина воздела обе руки. Ветер ударил странника в спину так, что тот пошатнулся. Насекомые бросились на него. Мужчина качнул головой — пчёлы и трава вокруг занялись пламенем. Но в тот же миг новый порыв ветра сбил огонь.
— Ты достаточно сильна, — отметил Сайрон. — Почему же вместо того, чтобы помочь «другу», ты ищешь её тело?
— Ты сказал, что она твоя ученица! — холодно бросила Албина. — Так где же был
Лицо Сайрона застыло. В воздухе запахло грозой.
— Довольно! — воскликнул лекарь. — Албина хотела помочь Дженне, но я… Это я не позволил ей вмешиваться, рисковать собой… Я люблю Албину! Понимаешь
Албина подошла к старику и, обняв за плечи, прижалась лицом к его морщинистой щеке.
«Я люблю тебя», — беззвучно ответили её губы.
Странник отвернулся.
Знал ли он, что значит любить
— Мы избавимся от крови Дженны, — тихо произнесла лекарка, обращаясь к магу. — Ты прав, теперь, когда мы привиты, она нам ни к чему. Как и её
Странник коротко кивнул. Его внимание привлекла выжженная поляна посреди болотистого луга. Отголоски витали юной чародейки ощущались повсюду: магия огня, ледяная… мёртвая вода. И привкус земной души девушки — будто тихая мелодия прохладных месяцев Страны вечного лета, когда в садах Самториса зацветают лимоны… Их прозрачный аромат.
Отдалённо он напоминал жасмин, но первое впечатление обманывало. Эта музыка была гораздо сложнее, многограннее. Очарование весны, перед которым отступают духи зимы — призраки прошлого…
Внезапное осознание заставило Сайрона глубоко вздохнуть, словно туника сделалась тесна в груди. Он понял, что ему не хватает этой мелодии… Он болел без неё, как без воздуха. И тоска занимала все его силы!
Что он делает? Он будто ослаб разумом, стал вновь тем безбородым юнцом, который был готов устроить пожар по любому поводу, лишь бы затмить его светом тянущую пустоту внутри.