Леди из Уотерхолла

Глава 4

Танцы… Где я и где танцы… Мы с ними находились в двух совершенно разных плоскостях…

Там, на Земле, в мире, который я считала для себя потерянным навсегда, танцы мне не были нужны. Они совершенно точно никогда не пригодились бы мне ни на работы, ни в быту. Впрочем, как и пение, рисование, рукоделие и прочие «женские» умения уже этой жизни. Я справедливо считала все это пережитками патриархального прошлого и в свободное время, которого было не так уж много, вела блог в интернете, посещала салоны красоты и проводила несколько часов в неделю в барах. Вот и весь мой досуг.

И теперь я шла на паркет, как приговоренные к казни идут к эшафоту. Разве что на губах была наклеена улыбка. Что бы ни случилось, а лицо держать стоило. И с улыбкой оттаптывать чужие ноги, да.

Высокий крепкий шатен с голубыми глазами, явно уверенный в себе, просто не представлял, что уготовила ему судьба в моем лице. Средних лет, с военной выправкой, одетый в отлично пошитый камзол синего цвета, шатен был уверен, что перед ним аристократка, которую учили танцам с рождения.

Музыканты неспешно заиграли мелодию, мы встали друг напротив друга. Стояли и смотрели в глаза партнера. Оценивали шансы, которые предоставила нам судьба.

Шаг, второй, третий. На пятом (почему только не раньше?) я предсказуемо первый раз наступила партнеру на ногу. На его лице появилось и быстро исчезло недоумение. Действительно, как же так? Разве может благородная леди из известной семьи ошибиться в танце? Оказалось, что может.

Второй раз я наступила на ногу своей несчастной жертве довольно быстро — буквально на второй минуте танца. Сразу же последовал третий раз. А потом я просто перестала считать.

Надо отдать должное моему партнеру: он, как настоящий джентльмен, мужественно выдержал весь танец и даже не высказал мне ничего насчет моей неуклюжести. Ни единого слова не произнес, хотя я бы на его месте материла меня нещадно. Вот только когда мы возвращались к моей семье, он довольно сильно хромал, на обе ноги.

Едва я очутилась у стены, отец ожег меня недовольным взглядом.

— Вильгельмина! — то ли прошипел, то ли прорычал он.

Что я могла на это ответить? Что мне самой жаль несчастного? Что лучше было бы остаться мне сегодня дома, а не появляться на людях? Причем лучше для всех вокруг.

Второй моей жертвой оказался молодой и симпатичный брюнет с масленым взглядом. Одетый, как и се местные мужчины, в наряд по последней моде, он шел высоко подняв голову. Он точно знал себе цену. И она однозначно была высокой. На его лице была написана уверенность, что все местные женщины должны падать к его ногам, едва он обратит на них свое царственное внимание.

Увы для него, я оказалась крепким орешком, о который он обломал свои зубы. И в отличие от предыдущего партнера, этот выдержал ровно половину танца. Потом прервался, наплевав на этикет, проводил меня до стены и, с истоптанными ногами, удалился. Правда, молча.

Мать посмотрела на меня скорбным взглядом. Отец с трудом сдерживался, чтобы не начать скандал здесь и сейчас.

Позор для всего благородного семейства — неуклюжая дочь, с которой отказываются танцевать кавалеры.

До конца вечера я так и простояла у стены, рядом с родителями. Неликвид, не годный для брака. Теперь ко мне точно никто не подойдет и не попробует даже разговор затеять. Я не стоила внимания высокородных лордов. Мои сестры в это время задорно смеялись и яркими бабочками порхали по паркету. У них все было прекрасно. На меня же косились все, от мала до велика, шептались и явно пускали сплетни.

Меня такое положение дел мало интересовало, так как именно его я и ожидала после своих фееричных танцев. А вот отец… О, он готов был придушить меня своими же руками за позор, который я навлекла на его голову.

И тем не менее до конца бала наша семья пробыла во дворце, прилежно соблюдая время, назначенное для танцев этикетом. Младшие сестры без устали танцевали, отец иногда отходил переговорить с кем-то из знакомых аристократов. То ли просто общался, то ли налаживал деловые контакты. Мы с матерью молча стояли у стены.

Обратно ехали в том же составе.

— Вилли, как ты могла? — набросилась на меня Сандра, едва карета плавно тронулась по дороге. — Ты ведь нарочно им обоим ноги истоптала! Неужели тебе действительно хочется в Уотерхолл? Там же жуткое место!

Об Уотерхолле я не знала вообще ничего. Ни единого слова. Это название не встречалось в прочитанных мной книгах. Его изредка упоминали в семье исключительно как место моей предполагаемой ссылки. Причем та же Сандра говорила о нем с придыханием и неким священным ужасом, как и Орнелия. Почему — никто не соизволил объяснить. Предполагалось, что я сама все прекрасно знаю. Но я, дитя двадцать первого века, получившая свое состояние на Земле не за красивые глазки, верила только в то, что могла попробовать. И не любила заранее впадать в панику, а потому и Уотерхолла не боялась.

— Вилли, — мгновенно поддержала негодование сестры Орнелия, — батюшка в этот раз точно тебя не простит! Твои действия переполнили чаше его терпения! Если тебя на танец не ангажировали, то замуж тем более не возьмут!

«Кому ты нужна будешь, старая дева», — слышалось между строк.

Никакой связи между танцами и замужеством я, естественно, не увидела. Но я и так мало что понимала в этом мире, а потому решила благоразумно промолчать. Впрочем, моим сестрам было теперь точно не до меня. Они принялись активно обсуждать, как же именно накажет строптивую дочь отец. Обе сходились во мнении, что ссылка мне обеспечена. А вот дальше… дальше Сандра предполагала, что отец лишит меня наследства. А более добрая Орнелия уверяла, что он просто отнимет все мои карманные деньги.

В общем, обе развлекались вплоть до возвращения домой. Я же сидела и молча смотрела в окно, на дома, освещенные магическими шарами, и редких людей на тротуарах.

— Вильгельмина! — прогрохотал отец, едва мы впятером оказались в холле. — Сейчас же в мой кабинет!

И первый же, не переодеваясь и даже не разуваясь, широким шагом направился вперед, по коридору, туда, где и находился его кабинет.

Я, как послушная и в меру почтительная дочь, последовала за ним. Подумаешь, Уотерхолл. Да уж лучше он, чем местный серпентарий вперемешку с надутыми индюками. Там, по крайней мере, никто не будет требовать от меня скорого замужества.

Через несколько минут мы перешагнули порог просторной комнаты, в которой отец часто проводил переговоры с нужными ему людьми. Нас, дочерей, он вызывал сюда «на ковер». И именно появления в этой комнате Сандра и Орнелия боялись едва ли не больше всего в своей жизни.