Темные сестры

Глава 8

— Мы придумали ее вместе. Я и Жизель. Чтобы меньше бояться. Я почти ничего не помню, только какой-то темный подвал. И ее.

— Мою сестру?

Райан был мрачнее тучи. Думаю, он до конца не верил в то, что рассказ Хантера — правда. Или надеялся, что мы ошиблись и Жизель не использовали в исследованиях Конрад и Рейган.

Но я вспомнила ее, девушку в светлом платье. Когда мы виделись в последний раз, она была таким же ребенком, как и я.

— Мы просидели там несколько дней и, чтобы не сойти с ума, придумали песенку.

— Но ведь это не значит, что дом существует, — возразил Герберт.

— Значит. Он существует, я уверена. Папа привез меня туда лишь однажды, и тогда я не участвовала в его ритуалах. Но Жизель жила там довольно долго. В подвале была кровать, небольшой комод с ее одеждой, книги, игрушки. Папа не мог позволить мне исчезнуть, люди стали бы задавать вопросы. А вот Рейган, похоже, решил не рисковать и держал Жизель в лаборатории.

Я заметила выражение лица Райана и вздохнула. Все еще чувствуя неловкость за сцену в ванной и благодарность за то, что спас меня, я ненавидела себя за то, какую боль причиняю ему, рассказывая, как обращались с его сестрой.

— Хорошо, и что мы знаем об этом доме? — спросил Хантер. — То, что он старый? Этого мало.

— Навь… там упоминается навь. Дом должен быть у воды.

— Навей много лет никто не видел. С тех пор как магия тесно сплелась с технологиями, они просто вымерли, — возразил Герберт. — К тому же вы были детьми и вполне могли принять за плач нави ветер или скрип старых досок.

— Нет… — медленно произнесла я. — Там было сыро. Я помню плесень на стене в углу.

Райан развернул на весь стол карту и начал расставлять на ней отметки.

— Это — места, где Конрад оставлял жертв. Мы думаем, он старался отвозить их в разные районы, чтобы не привлекать внимания и чтобы убийства не могли связать. Мы действительно далеко не сразу объединили жертв, порой ментальный удар очень сложно определить. Часть жертв — «Дора Заката», часть — его попытки найти себе тело. Думаю, где-то в этом радиусе он живет.

Круг захватывал Хейзенвилль и несколько поселений вокруг. В основном мелкие деревеньки, загородные резиденции, частные территории без опознавательных знаков.

— Водоемов всего пять. Побережье, это озеро, водохранилище, плотина и вот здесь пруд, но он слишком маленький, чтобы там что-то водилось и шумело. На побережье Конрада бы заметили, это оживленный поселок, там куча летних домиков даркфеллской элиты. Остаются это озеро, водохранилище и плотина.

— Точно не это озеро, — покачала головой я.

— Почему? — спросил Герберт. — Это логично. Здесь знакомые ему места, близко до города. И это объясняет то, как Карл оказался рядом с тобой.

— Нам определенно надо договориться, как мы будем его называть, — пробормотал Райан.

— Я просто знаю, — ответила я. — Это место не здесь.

Но Герберт продолжал смотреть своим леденящим душу взглядом, и я сдалась:

— Это глупо, но… я любила этот дом. И озеро. До сих пор люблю, наверное. Если бы отец возил меня сюда, держал в каком-то подвале вместе с Жизель, я не смогла бы здесь находиться. Это сложно объяснить, но когда с тобой происходит что-то такое, помимо очевидных воспоминаний или чувств — ненависти, обиды или злости, — ты оставляешь себе еще кое-что. Нечто эфемерное. Может, звуки и запахи. Атмосферу. Когда ты живешь во тьме, то ищешь в ней хоть что-то светлое.

— И что нашла ты? — спросил Хантер.

Я подняла на него взгляд.

— Ничего. Там не было ничего, кроме темноты и старых игрушек.

— Так. Погодите-ка!

Райан пододвинул к дивану, где я сидела, огромный ящик с бумагами.

— Если этот дом принадлежал моему отцу — а кому же еще он принадлежал, если там держали Жизель? — то он должен был его как-то финансировать. Платить налог и все такое. Невозможно скрыть недвижимость! Невозможно! Даже если она идет через подставных лиц, через несколько фирм, все равно есть следы!

— В детстве мы с Кайлой часто менялись игрушками, — из кухни выглянула Хейвен. — А потом мы украли в лавке кукол. Таких милых маленьких близняшек. И чтобы дома не стали спрашивать, откуда новые куклы, соврали, что поменялись.

— На что ты намекаешь? — спросила я.

Надо отдать должное Герберту и Райану: они почти не удивились моим беседам с пустотой.

— Ни на что. — Хейвен пожала плечами. — Просто рассказываю истории.

Да, конечно, спасибо большое, дорогое подсознание. Рассказы о тайном обмене ворованными куклами — это то, что мне сейчас… Подождите-ка!

— Герберт, а у нашей семьи есть недвижимость у водоемов, которые нашел Райан?

— Проверю. А что?

— Райан, твой отец владел домами в Хейзенвилле?

Хейвен рассмеялась — и исчезла. Впервые от моих галлюцинаций появилась хоть какая-то польза.

Как же много всего в собственности Кордеро! Дома, лавки, салоны, фабрики и компании. Понятия не имею, как Герберту удается вести дела и сколько вообще у него сотрудников. Хефнеры — чуть менее богатая семья, но и в их активах легко было затеряться парочке домиков.

— Да, одному из фондов отца принадлежит дом в Хейзенвилле. Его использовали в то время, как наш дед был в числе городского совета…

Райан осекся и замолчал.

— То есть это был не дед. А Рейган.

— Покажи адрес! — потребовала я.

Едва взглянув на документы, я уже знала, что Герберт найдет дом Хефнеров, где держали Жизель.

— Они не верили, что их будут подозревать. Но все же подстраховались. И платили за чужие дома, чтобы, если бы вдруг лаборатории нашли, можно было представить все как взлом.

Все взгляды оказались прикованы к Герберту, методично просматривавшему перечень имущества. Следовало отдать ему должное: сейчас педантичность Уолдера сыграла нам на руку. Впрочем, ему пришлось сложнее: в документах не указывалось наличие водоемов поблизости.

— Я очень извиняюсь, — наконец Герберт не выдержал наших взглядов, — а можно не стоять над душой? Я найду дом быстрее, если вы отправитесь сделать чай или тревожно пошептаться в кухне.

— Мы бы нашли его быстрее, если бы ты не шифровал свои документы, — хмыкнул Райан.

— А я и тебе советую это делать, если не хочешь потом унижаться, выпрашивая у нас с Кортни денег на еду. Все это может попасть не в те руки.

— Можно подумать, твой шифр такой надежный. Дай угадаю, ключ к нему — слово «Кортни»?

— Не угадал. — Герберт скорчил рожу. — Мой ключ «Райан». Потому что моя любовь к тебе безгранична.

Кайла, до сих пор сидевшая молча, впервые подала голос: