Страница 12 из 117
Теперь поселения стали больше страдать от нападок варваров, которые убивали мужчин, пытавшихся оказать им сопротивление, а женщин забирали в плен. Несчастным приходилось рожать им детей. Арда выслеживала лагеря, где обосновывались варвары. Тайком с Нордой они воровали маленьких девочек. В одиночку тяжело было увести даже одного ребенка, а нападать целым отрядом не было возможности, ведь в поселениях варваров жили и беременные женщины. Когда Арда стала ксанфой, обязанность просветить ее о том, как рождаются дети, выпала Элен. Необходимо было сохранить это в секрете, как делали все ксанфы до нее, но Норде Арда действительно доверяла. Вдвоем им лучше удавалось красть младенцев-девочек.
Пленные женщины с радостью отдавали детей, ибо в обществе варваров им грозило только насилие. Самих крестьянок освободить не удавалось, так как они были скованы цепями, которые крепились к столбам. Поэтому, когда Арда отправлялась на охоту вместе с отрядом, она старательно следила за тем, чтобы не наткнуться на такие лагеря.
Амазонки были очень дисциплинированны. С детства их обучали передвигаться и сражаться, создавая как можно меньше шума. Даже при серьезном ранении ни одна из них не издавала даже малейшего крика. Исключение составляли принятые с давних времен несколько боевых кличей, и каждая знала, что они означают. Так, они могли подстроить свой голос под шипение змеи. Это означало, что поблизости находятся люди и все должны быть начеку. Подражание было настолько правдоподобным, что люди внимательно смотрели под ноги, чтобы не наткнуться на ядовитые клыки, но при этом не подозревали, что за ними уже пристально следят.
Если амазонка оказывалась один на один с врагом и ей срочно была нужна помощь, она три раза ударяла мечами друг о друга, таким образом она вызывала подмогу, если таковая была неподалеку. При этом у противника создавалось впечатление, что женщина готовится атаковать его.
Бывали случаи, когда враги слишком близко подходили к месту, где находился укрытый под водой реки мост. В этом случае амазонки, следившие с деревьев за переправой, отвлекали их от засекреченного места своими криками. Этот клич был похож на тот, который издают варвары при нападении. Громкий резкий крик был слышен за рекой в поселении амазонок, и те направляли вслед за непрошеными гостями погоню.
В атаку амазонки ходили молча, при этом сигнал к атаке передавался кличем, напоминающим уханье совы.
С охотой было сложнее: животные реагируют на звуки быстрее, чем люди. Поэтому на охоте амазонки передвигались особенно осторожно. Результат во многом зависел от удачи. Иногда животных удавалось окружить, а иногда приходилось устраивать погоню.
Был еще один клич: «асса», что означало «остановить резню». Им не пользовались настолько давно, что многие не понимали, для чего он применялся, хотя все о нем знали. Смысл его был в том, чтобы в битве случайно не зарезать обнаруженных женщин и детей, которые были так нужны для пополнения ксанфата. Уже при бывшей ксанфе Зирде этот клич не использовался.
В своей повседневной жизни амазонки общались между собой на общем языке, принятом на всем континенте, только произношение у них было более грубое и резкое.
Настал день, когда Сатирра поняла: она не готова больше мириться с тем, что ее никогда не выпускали охотиться за пределы реки.
— Арда, прошу, возьми меня завтра с собой. Я вас не подведу. Зачем я всю жизнь учусь сражаться, если всегда остаюсь в лагере?
— Но кто-то же должен охранять женщин, которые не могут постоять за себя, — с улыбкой ответила Арда.
— Я тебе не верю и хочу отправиться на охоту. Вдруг мы столкнемся с мужчинами, ведь мне никогда не приходилось видеть гадов и то, как они сражаются. Давно хотелось снести голову хотя бы одному! Хочешь, докажу, что умею постоять за себя? Ты стала нашей ксанфой в семнадцать лет, а я в девятнадцать даже не могу на охоту отправиться! — В голосе Сатирры было слышно негодование.
— Нет, ты останешься здесь. Тут мы в безопасности. Никто не переберется через реку, не зная, где находится наш подводный мост. Сотни лет назад амазонки сделали его ради того, чтобы защитить себя. Даже если кто-то заметит нас за рекой, он сюда не доберется, а мы успеем выслать за ним погоню и уничтожить, прежде чем он выдаст нас. Всякое может случиться, поэтому ты нужна нам здесь, — Арда стала строже и серьезнее.
Сатирра редко позволяла себе плакать. Из-за слез лицо отекало, отчего стягивало старые шрамы. Чувствовалась тугая боль по левой стороне лица. Она молча ушла в шатер, не проронив ни слова. Она не понимала, почему с ней так обошлись. Арда воспитывала ее не так сурово, как других девочек, поэтому страха не было. В душе появилась скорее злоба на ксанфу, а из-за возраста, в котором хочется быть непокорной, обида была еще сильнее.
Сатирра сидела в шатре в полной тишине, все время возвращаясь в мыслях к разговору с ксанфой. Соплеменницы, жившие с ней, были заняты тренировкой, которую она пропустила. Вдруг девушка услышала, как кто-то вошел в шатер, и немного удивилась.
— Ох, Элен, это вы! Простите, я не хочу сейчас ни с кем разговаривать, — раздосадованно, подавляя всхлипы, сказала Сатирра. — Если только вам не нужна моя помощь? — спохватилась она.
— Я думаю, раз ты плачешь, то скорее тебе нужна моя, — спокойно ответила та.
— Чем же вы можете мне помочь? Ксанфа до сих пор не позволяет мне покидать лагерь. Я как отшельник, не видела ничего, что происходит на той стороне реки. Каждый день тренируюсь, но зачем это все? Такую покалеченную меня могли отправить в вашу часть лагеря, где я могла бы ухаживать за ранеными, больными, или за животными.
— Дорогая, послушай меня, Арда боится. С тех пор как она нашла тебя маленькой израненной девочкой, она печется о тебе больше всех. Когда она поняла, что ты выживешь, то стала думать о том, как тебя защитить от всех ужасов, что происходят по ту сторону реки. Я жила там много лет и знаю, почему она не хочет брать тебя с собой.
— Она рассказывала мне, как убила медведя, чтобы спасти меня. Это отважный поступок. В одиночку, думаю, никто бы из нас не смог одолеть такого зверя. Но ведь я уже взрослая и тоже имею право выбора. Постоять за себя могу и сама.
— Именно поэтому я и пришла с тобой поговорить. Слушай меня внимательно и не перебивай. Ты же знаешь, я попала к амазонкам уже в зрелом возрасте. Мне было некуда пойти. То, что меня в свое время нашла Зирда, спасло мне жизнь, — Элен осеклась и умолчала о том, что ее мужа и сыновей убили на войне.