Страница 109 из 117
Глава 21. Владыка
Вечер с родителями Эрика прошел благополучно. Раскрепостившись, Джоан даже смеялась.
Когда они отправились в спальню, волнение в ее груди нарастало. Она видела, как Эрик смотрит на нее.
Когда они зашли внутрь своих покоев, она отправилась на балкон, и мужчина все не спускал с нее глаз.
— Что ты хочешь там увидеть?
Он подошел сзади, и его руки едва коснулись ее талии. Прислонившись носом к ее голове, он вдыхал запах волос. Она не двигалась, словно окаменела.
— Побудь со мной, Джоан.
Она повернулась к нему, и он прочитал на ее лице едва заметное чувство вины. Она грустила. Сильно грустила.
— Не стоит, Эрик.
Мягко высвободившись из его рук, она села за стол, вновь раскрыв книги с картинками.
— Скажи, чего ты хочешь, Джоан?
Она не ответила, но закусила губу.
— Что я делаю не так? Я просил прощения множество раз.
Он оторвал ее руки от книги и развернул ее к себе. Лицо было слишком близко, он едва не касался ее губ.
— Ты обещал, что не тронешь меня, пока я сама не попрошу.
— И когда ты меня попросишь?
— Не сегодня.
Она снова пыталась высвободить руки, но он сжал сильнее.
— Отпусти, Эрик.
— Я не могу, Джоан. Я не хочу тебя отпускать.
Синие в прозрачную крапинку глаза смотрели с надеждой. Ей было его жаль. Искренне жаль. Он попытался обнять ее, но она встала. Она могла ему дать отпор, сил хватало, чтобы сейчас же остановить его. Но она не хотела делать ему больно.
— Не заставляй меня драться с тобой, Эрик. Я не хочу навредить тебе. Просто иди спать.
— Я уйду спать, но буду ждать тебя, — он старался сохранять улыбку, но губа его предательски дрожала.
Он действительно оставил ее, и она с облегчением выдохнула. Эрик даже с постели наблюдал, как жена разглядывает каждую картинку. Она будто искала причину, чтобы не ложиться с ним в кровать, пока он не уснет. Глаза мягко закрывались, и сон поглотил его.
Джоан не отрывала глаз от книг. Она начала запоминать символы, но по-прежнему не знала, что они означают. С окна веяло холодом, но сейчас она его не чувствовала. Она не знала, сколько уже времени, но подозревала, что солнце скоро начнет освещать город.
Девушка снова вышла на балкон, но ничего не было видно, везде был туман. Ее руки крепко сжали каменные перила. Что-то было не так.
Боль. Внезапная боль пронзила грудь. Она смогла только издать стон, когда несколько ударов в грудь застали ее врасплох. Но никого не было вокруг. Держась за стенки, она медленно зашла в комнату.
Удар. Боль.
Она судорожно начала снимать рубашку. Ее будто пробивали кинжалом снова и снова. Раскрыв обнаженную грудь, она ничего не увидела, кроме рубца, который подарила на прощанье Арда.
Эрик проснулся. Он не сразу понял, почему она сидела на коленях на полу и разглядывала свой шрам. Из ее глаз капали слезы. Ей было больно.
— Джоан, я позову лекаря, — наклонившись к ней, испуганно прошептал он.
— Не стоит. Мне уже лучше, — прохрипела она и взяла его за руку. — Не уходи, Эрик. Мне холодно. Мне очень холодно.
Ему пришлось взять ее на руки, чтобы положить в кровать. Она вся дрожала, и губы побелели.
— Что происходит?
— Холодно, Эрик.
Он прижал ее к себе и накрыл одеялом, чтобы согреть. Она по-прежнему дрожала.
Через несколько минут она расслабилась в его руках. Джоан уснула. Он гладил ее по волосам. Его тело затекло и устало, но он терпел и не переворачивался, чтобы не разбудить девушку.
Утром, проснувшись в поту от кошмара, Джоан не сразу поняла, какое время суток на данный момент. Солнце не озарило комнату, однако было не темно. Бросив взгляд на окно, она расстроилась. Погода в этот день будет плохая. Из-за тумана не было бы видно даже города под балконом.
Эрик во сне громко вздохнул, и она отстранилась, заметив, что спала у него на груди.
Перед тем как проснуться, она ясно слышала голос Гаррета. Он звал на помощь.
Ее затошнило.
Боль в груди прошла ночью так же внезапно, как и началась. И сейчас она не чувствовала холода, от которого так знобило до этого.
В ушах зазвенели колокола. Она застонала, разбудив Эрика. Джоан прикрыла уши, словно это могло помочь от оглушающего звона. Она сокрушенно посмотрела на мужа.
— Что с тобой? Опять голоса? — от неожиданности, сощурив глаза, спросил Эрик.
— Я снова слышала Гаррета, — в панике заговорила она.
— Снова? Разве ты его слышала раньше?
— Ночью я его чувствовала. А сейчас проснулась от его криков, думала, мне это снится. Он звал меня.
Джоан встала и заметалась по комнате. Эрику это не понравилось, особенно после того, как он поверил в то, что все эти видения и шепоты уже перестанут докучать.
— Ему нужна моя помощь.
— О чем ты, Джоан? Мы даже не знаем, где он сейчас, — Эрик повысил тон.
Джоан в спешке начала одеваться и, застегивая рубашку, схватилась за голову, будто кто-то ударил ее; от боли она снова застонала. Испугавшись не на шутку, Эрик подскочил и взял ее за руки, но с ними происходило что-то странное. Вены под кожей набухли и стали похожи на змей: зашевелились, будто живые.
— Джоан, черт возьми, да что с тобой?! Жди здесь! Слышишь меня? Я приведу Араксана, тебе нужна его помощь!
Но Джоан уже не слышала его. В голове раздавалось только тяжелое дыхание коня, а туман запеленал взор, словно она находилась не в комнате. Пелена не давала ничего разглядеть, но, словно во сне, были слышны звуки копыт, которые приближались к ней. Ванпул Гаррета звал на помощь. Паника, овладевшая Рогосом, передавалась Джоан, которая от боли билась на полу в конвульсиях. Радужка левого глаза поменяла цвет с карего на ярко-желтый. Даже склера начала менять цвет, все было желтым, кроме вертикального черного зрачка. Кровь приливала к голове с такой силой, что, казалось, ее разорвет. Сердце выпрыгивало из груди от страха, а дыхание становилось все громче.
Перед глазами замелькала тропинка, а справа от нее виднелся обрыв, но до его окончания оставалось совсем чуть-чуть, несколько шагов, и уже окажется на равнинной поверхности…
Земля оборвалась под ее ногами, и тупая боль разнеслась по всему телу. Она закричала. Видение оборвалось, и перед ее глазами очутился напуганный Араксан.
— Да сделай ты уже что-нибудь, помоги ей!
Эрик покрылся по́том, увидев, как по всему ее лицу вздулись вены, а левый глаз и вовсе перестал быть похожим на человеческий. Она уставилась этим глазом на него, но будто ничего не видела.