Страница 2 из 14
Перечислять факты своей настоящей жизни могу бесконечно. Их миллион.
Хорошая работа, любимая супруга, ежегодный отпуск и поездка к морю. Дорогая тачка, о которой мечтал давно, но позволил себе лишь в этом году. Молодая любовница. Не такая любимая, как жена, но в некотором смысле, тоже необходимая. В сорок шесть лет вдруг возникает потребность видеть восхищение в женских глазах. А откуда ему взяться у жены? Она меня в каком только виде не наблюдала за эти годы. Работа, опять же, достойная. Начальник отдела маркетинга. Короче, все хорошо в моей жизни. Было. До этого момента. Вернее до момента, когда я понял, что сейчас прилетит шайба. Так какого черта?
Неожиданно возникла мысль, от которой похолодело внутри. А что, если я умер? Ну, мало ли. Удар был слишком сильный, например? Сколько таких случаев?
Да ну на хрен! Не со мной! С кем угодно, но только не со мной! Да и потом, если умер, то должен оказаться совсем в другом месте. Только не на пустыре огнеупорного завода в Семилуках. Хотя… Если рассудить, может, это и есть мой персональный ад?
— Славик, короче, бей вот тех, которые по краям. С Жирным ты в таком состоянии ни черта не сделаешь. — Ржавый сплюнул в сторону, наклонился, поднял с земли кусок кирпича и сунул мне в руку. Себе взял такой же.
И только в этот момент я осознал, Петька называет именем брата меня! Какая дурь…
Это было настолько неожиданно, что я засмеялся. Серьезно. Сидел на земле, посреди грязного пустыря, с кирпичом в руке и ржал во весь голос. Удивительно смешной бред, однако. Надо же, как меня приложило. Сто пудов затылком долбанулся со всей дури. Правда, на голове был шлем. Но, мало ли… Если удар оказался достаточно сильным мог не удержаться на ногах и… И что? Ну, упал, ок. Однако, надо постараться, чтоб не просто вырубиться, а впасть в состояние маразма. А все происходящее маразм и есть. Иначе просто назвать это не могу.
— Ты чё, Филипок? Крыша поехала? — Один из новоприбывших пацанов действительно был каким-то… Жирным. Да. Правильно его Ржавый назвал. Филипок…Старое прозвище брата. Он до третьего класса был маленьким и щуплым. На фоне ровесников реально смотрелся, как герой Толстого. Потом резко пошел в рост, но погоняло так и осталось. Славика оно сильно злило, а уже ничего не сделаешь. Приклеилось намертво.
— Да обоссался от страха. — Засмеялся стоявший рядом с ним тип. Полная противоположность толстого. Высокий, худой, с вытянутым лицом. Даже морда у него была какого-то желтушного цвета, лошадиная.
Их рожи, кстати, тоже казались мне знакомыми. А ещё вдруг появилось чёткое понимание, они — враги.
— Да ты иди сюда, Конина. Посмотрим, кто обоссался. — Крикнул Петька. — Чуешь, воняет? Так это от тебя, придурок. Серанул, что ли?
Ржавый расставил ноги пошире, наклонил голову. На соперников он смотрел исподлобья.
Я с удивлением понял, что видел уже это. Не знаю, когда. В детстве с Петькой мы точно в одной компании не гуляли.
Но вот сейчас присутствовала уверенность, мне известно его такое поведение. Обычно, если Петька изображает из себя бычка, который готовится кинуться на жертву, значит, ему на самом деле — страшно. Но виду он не покажет. Я точно знаю, сейчас Ржавый заорёт и бросится вперёд. Попробует зубами вцепиться противнику в горло или щеку. Может, в нос. А рукой, в которой зажат кирпич, будет бить без остановки. Куда придется. Это у него так страх проявляется. Он становится совсем безумным, отмороженным. Ешкин кот…Откуда мне это известно?
А я? Со мной-то что? Интересно, если встать на ноги и сделать то же самое, что и Ржавый, глюки пройдут? Ну, должен ведь я очнуться, в конце концов. Хотя… А чего теряю? Ничего. Сон? Бред? Ок. Привиделось мне, будто я — Славик? Да и похрену. Даже интересно.
Всегда завидовал брату. Его безбашенности, стержню, который был внутри. Тому, что Славка клал на всех и вся с высокой колокольни. Интересно же почувствовать себя в его шкуре. Все равно со мной ничего более страшного не случится, чем уже есть. Валяюсь, наверное, без сознания на льду. Может, в больничку везут. Кстати, как вариант. Если вкололи какой-нибудь сильный препарат, так с него может вполне штырить.
— А действительно… Воняет, пацаны. — Я ухватился за руку Ржавого, который замер рядом со мной, и потянулся вверх, поднимаясь на ноги.
Сам бы не встал. Слабость накатывала волнами, а в глазах снова появилась пелена. Попробовал пальцами затылок. Там было мокро. Посмотрел на руку. Кровь. О, блин. Какой реальный бред. Все ощущения, будто настоящие.
— Понял, да? — Повторил тихим шёпотом Петька. — Я беру Жирного и Конину. Ты — двоих по краям. Бей сначала правого. Он новый, сразу свалится. Потом тогда мордуй левого.
— Не сцы, Ржавый, щас все будет ровно. — Усмехнулся я в ответ.
Мне отчего-то стало ещё смешнее. Даже лёгкость внутри появилась. Состояние предвкушения. Круто ведь. Реально круто. Можно считать, я оказался в виртуальной реальности. Типа того. Есть возможность примерить на себя шкуру брата. Блин, очнусь, спрошу врачей, чем кололи. Повторю потом ещё разок.
В этот момент, не дожидаясь действий противника, я сорвался с места. Столь резкого поворота событий не ожидал никто. Даже Петька. Только что я валялся на земле с разбитой башкой, а тут уже несусь вперёд, вылупив глаза. Причем, мчался именно на Жирного. Этот тип в два раза шире и выше Петьки. Он Ржавого просто массой прижмёт. А я… Блин, а я, если оказался Славиком, знаю точно, смогу его завалить. К тому же, на земле, ровно по траектории моего движения, лежала труба. Тонкая, металлическая. На нее никто не обратил внимания. Очень зря.
Не сбавляя скорости, прямо на ходу, подхватил трубу в левую руку. Чуть не улетел носом, конечно. Пришлось нагнуться, чтоб взять потенциальное оружие, и от резкого движения меня повело вперёд. Но удержался. Не зря брат считался тогда лучшим нападающим в команде. Точно не зря. Сбить его с ног было практически невозможно. Даже сейчас, земля кружится, а я один хрен бегу.
Задумка, посетившая мою голову, на самом деле — проста, родилась она внезапно. У Славки правый и левый "хват" были совершенно одинаковыми. Он мог держать клюшку в обеих руках. Значит, я тоже смогу использовать и кирпич, и трубу. А вообще, все это сон. Во сне возможно, что угодно.
Я засмеялся ещё громче. Прямо хохотал, как ненормальный. Мне ужасно стала нравится вся эта история. До врага оставалось буквально метр, может, два, когда пацаны вдруг сначала попятились, а потом вообще, резко развернулись на сто восемьдесят градусов и рванули в обратную от нас с Ржавым сторону.
— Эй, вы куда?! А драться?! Але!