Страница 12 из 14
На улицах было пусто. Во-первых, судя по словам матери, сегодня или суббота, или воскресенье. Во-вторых, народ, похоже, не особо хотел гулять в такую мерзкую погоду. С неба сыпалась какая-то противная морось. Не дождь, а самая настоящая срань.
Вдруг неожиданно произошло что-то странное. Мы почти были возле школы, когда я внезапно, ни с того, ни с сего, увидел перед глазами картинку. Это было даже не воспоминание. Именно картинка. Как в кино. Очень яркая и живая.
Я сижу на кухне. Рядом стоит большое ведро с горячей водой. В воде — клюшка. Черенок уже обрезан под нужную длину, а вот нижняя ее часть нуждается в доработке. Просто изначально она — прямая, а мне необходимо загнуть в правильную сторону. Я сижу рядом и жду, когда дерево станет послушным из-за горячей воды. Напротив — стоит мать. У нее в руках краги и она смотрит на них растерянно. Краги огромные, как и все остальное. В нашем городе нет детской хоккейной формы, поэтому нам выдают взрослую.
— Сынок, да как же их перешить… — Мать поднимает на меня взгляд. — Там внутри — конский волос. Я не смогу… Если только попросить тетю Любу… У нее большой опыт. Ну, не с этими твоими...как их.
— Краги, мам. Это называется — краги.
— Ага. Краги...В общем, только если тетя Люба. Я спрошу. Слушай... Может, вернёшься в "Металлург"? Ну, ведь рядом с домом. Почти рядом, ладно. Хотя бы Семилуки. Пешком можно дойти. Зачем тебе этот "Буран"? Едешь на электричке до Воронежа. Потом на трамвае на другой конец города. А вечером? Я же места себе не нахожу. Вчера не успел на вокзал и все. Добирался на автобусе до Придонского, оттуда пять километров пешком. Слав... Форма твоя эта... Тяжело ведь.
Мать в сердцах пинает ногой большую сумку которая стоит рядом.
— Пришел домой почти ночью. А я не сплю. Жду. И ведь не понятно, куда бежать встречать. На вокзал ко времени сбегала, тебя нет в электричке. Чего только не передумала, пока ты явился. Все понимаю, сынок. Хочешь хоккей, хорошо. Но чем "Металлург" тебя не устроил? Два года здесь нормально ведь ходил.
Я слушаю мать и улыбаюсь. Мне хорошо. Я доволен, что смог напроситься в Воронежский клуб. Там все серьезно. Мне сейчас десять лет. Я слишком мелкий ещё. Рост, вес. Не хватает физухи. Но я вспоминаю, как в первый год не мог залезть на борт. Это стало моей манией. Набрать физуху. Бегал, отжимался, после тренировки оставался на льду. А сейчас смог попасть в "Буран". Я слушаю, что говорит мать, но не слышу. Я счастлив. И плевать, даже если придется идти пешком всю дорогу, а не пять километров от окраины Воронежа до Семилук...
— Славик! Славик, твою мать!
Голос Ржавого вырвал меня из тягучего, обволакивающего воспоминания. Я тряхнул головой, соображая, что произошло.
— Ты чего, блин?! Напугал, придурок. Шел, шел, а потом встал, глаза вылупил в одну точку и ноль реакции...
Я молча смотрел на Петьку. В голове был сумбур, на душе маята. Это не мои воспоминания. Это воспоминания брата. Но как? Почему их помню я?