Воительница и Сфинкс

На равнине воцарилась ничем не нарушаемая тишина. Зена следовала по пятам за покорившимся охотником и его любимицей. В нескольких шагах позади шел Гомер, за ним Габриэль, прикрывавшая тыл. Солнце опустилось к линии горизонта, и от деревьев протянулись длинные тени, когда неровная тропа наконец стала широкой дорогой.

— Превосходно, — сказала воительница, и это были первые слова за последний час. Путники стояли у развилки. — Куда повернем, охотник?

— Ту… — начал Иксос и умолк. Аталанта вскрикнула и прижала руку к губам; Габриэль обошла замершую охотницу и тоже взглянула вперед.

— О боги! — выдохнула она. — Какое чудовище!

В двадцати шагах от них, на самом перекрестке возлежал Сфинкс, вальяжно и мощно раскинувшись поперек двух дорог. В лучах заходящего солнца его роскошная шкура поблескивала золотом. Крылатого льва с женским лицом окружал почетный караул: по стойке смирно, с мечами наготове вытянулись несколько воинов. Самый высокий из них не доставал даже до головы лежащего зверя. Сфинкс широко зевнул и, сверкнув великолепными зубами, распахнул пасть, в которую легко убрались бы четверо людей — а может быть, и Калидонский вепрь. Габриэль вздрогнула, но, заметив на себе взгляд подруги, пожала плечами и приняла беспечный вид:

— Ну и чем он так гордится? Не зверь, не человек и не птица! Не вижу причин для спеси.

— А я вижу по крайней мере две причины, чтобы поскорей уносить отсюда ноги, — дрожащим голосом прошептала Аталанта.

— У нас не меньше шести причин, чтобы остаться, — гортанно возразила ей Зена. — Посмотри на его лапы!

Габриэль перевела взгляд и тихо вскрикнула. Меж огромных лап чудовищного льва сбились в кучку перепуганные дети. Две фигурки стояли вплотную к могучим когтям зверя. Это были Навсикая и Митрадия.

Глава 9

Аталанта взбунтовалась. Она остановилась и скрестила руки:

— Говори, что хочешь. Ты мне не указ, и в лапы Сфинкса меня не отправишь! — заявила она.

— Я предупреждала: у тебя нет выхода, — прошипела воительница.

— Я… Я согласен с Аталантой, — срывающимся голосом вмешался Иксос. — Мы немедленно возвращаемся обратно, от греха подальше.

— От него не уйдешь, — напомнила Габриэль. Задумчиво склонив голову набок, девушка смотрела на Сфинкса и его маленьких пленниц. — Видишь крылья? Он нагонит тебя через пять шагов!

— Я не пойду к нему, — без выражения сказала охотница и уселась посреди дороги. Потеряв терпение, Зена грязно выругалась и рывком поставила Аталанту на ноги; та попыталась сопротивляться, но тщетно. Воительница рассердилась и пару раз шлепнула упрямицу.

— Габриэль, — отрывисто позвала она, — дай-ка мне веревку.

Ответа не было.

— Габриэль! — повторила Зена и обернулась. Почти у ее ног лежала сумка подруги и кусок бечевки, а сама девушка успела уйти вперед. Она, без сомнения, направлялась прямо к Сфинксу, и по пятам за ней шел Гомер. — Габриэль!!

— Сейчас вернусь, — ответила та, не оборачиваясь. — Хочу оговорить условия состязания. Ты не против?

— Не против! — проворчала Зена. — клянусь, я… Аталанта воспользовалась моментом и попыталась вырваться.

— Уймись! — прикрикнула на нее Зена и грубо встряхнула. Прерывисто дыша, охотница присмирела и обвела все вокруг непонимающим взглядом. Иксос с состраданием посмотрел на нее, потом на королеву воинов.

— Будь с ней поосторожней, прошу тебя, — умоляюще сказал он.

— Замолчи и садись с ней рядом. Без вас проблем хватает, капризничать вздумали! — Она устремила на парочку испепеляющий взгляд и не сводила его до тех пор, пока оба не покорились. Иксос обнял воспитанниц, не давая ей подняться, а Зена поглядела на Габриэль: как она там?

"Ох, как просто было бы свернуть Аталанте шею! Жаль, нельзя", — подумала воительница, и ей полегчало. Сфинкс желает состязаться с Аталантой, так что надо поберечь злючку. К тому же Габриэль права насчет крыльев: чудовище вмиг нагонит несчастную жертву. Даже двадцать шагов форы не спасут, глазом не успеешь моргнуть, а уж будешь в лапах огромного льва. "Так, крылья у него орлиные, — размышляла воительница, — только в несколько раз больше: в наши дни таких громадных птиц уже не встретишь. Орлы охотятся днем, значит, если удастся затянуть состязание до ночи, можно попытаться выкрасть девочек. Но львы активны как раз ночью! Если б только Габриэль смогла выиграть время! Необходим надежный, согласованный план. Что же она сейчас говорит?"

Сидящая у ее ног Аталанта завозилась и застонала, высвобождаясь из отеческих объятий Иксоса.

— Последи за ней, чтоб не мешала! — грозно велела Зена охотнику. — А то придется твою ненаглядную еще раз утихомирить. Уяснил?

Мужчина молчал. Воительница послала ему суровый взгляд, Иксос подавил протест и кивнул.

— Вот и хорошо.

Габриэль оглянулась через плечо и упрекнула друга:

— Гомер, что ты здесь делаешь? Тебе нельзя со мной: вдруг она решит, что… Ну, просто нельзя!

— Я должен пойти, — твердо сказал юноша. — Если вдруг Сфинкс…

— Никого не съедят, — уверенно заявила Габриэль. — Просто надо обсудить условия.

— Ты сказала, что разговоры — мое призвание.

— Беседы и мне удаются неплохо, — мягко возразила девушка.

— Я не оставлю тебя одну. Не проси. — Гомер состроил слабую улыбку. — У нас вдвоем шансов вдвое больше!

— Что ж, тогда спасибо, — сдалась Габриэль. Вдруг она почувствовала спиной тепло ласковых солнечных лучей.

Сфинкс был совсем близко. Зеленые глаза таинственно мерцали и подчиняли себе. Женское лицо, словно изваянное из мрамора, могло соперничать с ликом богини. Тело льва изгибалось, в нем была упругая сила молодого животного. Благородные крылья устремлялись к небесам. Габриэль пришло в голову, что, если бы Сфинкса уменьшить и нарисовать на вазе, получился бы великолепный орнамент.

Тем временем громадный зверь с женским лицом сладко потянулся и зевнул во всю пасть. У Габриэль заныла челюсть, и девушка с трудом удержалась, чтобы не зевнуть тоже. Четыре девочки сбились в кучку между мощными когтистыми лапами; одна из маленьких бегуний безутешно плакала, не замолкая ни на минуту. Митрадия, что-то шептавшая на ухо Навсикае, выпрямилась и подскочила на месте:

— О, рада тебя видеть, Га…

— Я тоже рада, — резко оборвала ее девушка и ослепительно улыбнулась чудовищу: — Мне сказали, ты хочешь меня повидать? Я Аталанта и пришла обговорить условия состязания. Из рассказов и слухов…

— Довольно! — прорычал Сфинкс. Гомер позеленел от ужаса, а Габриэль с невероятным трудом сохранила беззаботную гримасу. — Ты не Аталанта! Даже я знаю, что она охотница и бегунья. Аталанта — вон то, невесомое создание в желтом хитоне, — темно-зеленые глаза остановились на группе людей в отдалении.

— Эй, не такая уж я и толстая, — возмутилась Габриэль. Сфинкс рассмеялся, обнажив ровный ряд крепких зубов; девушка невольно отшатнулась. — Ну хорошо, я не Аталанта. Но охотница тебе не нужна.

— Ты знаешь больше, чем я? кто ты? — зловеще спросило чудовище.

— Габриэль. Ты наверняка обо мне слышал. Я личная сказительница Зены. Она тоже здесь: черноволосая, красивая, сильная.

— И что же я должен знать о тебе?

— Ну ты ведь слышал о Зене? — Сфинкс промурлыкал что-то неразборчивое и неохотно кивнул. Девушка гордо приложила руку к сердцу: — Так вот, это благодаря мне! Зена сражается со злом, исправляет чужие ошибки, спасает деревни, выручает детей, побеждает людоедов, а я прославляю ее подвиги, излагая торжественным гекзаметром.

Сфинкс повернулся, низко склонил голову и заглянул ей прямо в глаза, Габриэль потеряла дар речи.

— Зачем ты пришла? Я посылал за Аталантой. Я слышал о ней, песни достигли моих ушей. Если она не сможет отгадать моих загадок, мир узнает, что нет человека, способного победить великого Сфинкса!

— М-м, — помедлила Габриэль, — мир узнает, что ты победил Аталанту.

Сфинкс все еще не сводил с нее бездонных, непостижимых глаз.