Воительница и Сфинкс

— Чистая правда, — запоздало уточнила она и стала пробираться по жесткой гальке вперед. Арго дышал ей в спину, и время от времени пена капала с его морды Габриэль на плечо. Девушка, вздыхая, вытиралась. — Если мы не собьемся с пути, я даже покажу тебе пещеру, где это случилось. Ты сможешь различить очертания каменных великанов. Скажу тебе, Титанида Тефия была просто красавица, к тому же обаятельна.

— Неужели! — задумчиво откликнулся усталый Гомер. Настоящего певца на мякине не проведешь: он хорошо знал этот трюк. Каждый рассказчик непременно обещал показать место действия, но вечно находилась причина, по которой это было невозможно. Однако история произвела на него сильное впечатление. — Когда у нас будет время, ты расскажешь мне историю целиком.

— Конечно! — она ответила Гомеру теплым взглядом и подумала: "Все, кроме роли Филуса". Молодой жрец чуть не стал ее первым мужчиной. Не то чтобы Габриэль боялась, что Гомер ее не поймет, наверное, поймет, и ревновать, разумеется, не станет, просто она не в таких уж доверительных отношениях с ним. Есть слишком личные вещи. "Я даже Зене не говорила о Филусе. Кстати, понятия не имею о том, что было у Гомера до того, как мы познакомились. И о том, что было потом или есть сейчас".

Далеко впереди, по пыльной и узкой дороге ровно бежала Зена. Тропа пересекла русло высохшего ручья, сделала поворот и плавно пошла вверх меж крутых склонов двух холмов. В ущелье было темно, хоть глаз выколи; воительнице то и дело приходилось останавливаться, чтобы проверить, куда ведет след. Впрочем, вряд ли похитители свернули с дороги: по обочинам тянулись такие дебри, что мало кто смог бы пробраться сквозь лесную чащу и беспорядочное нагромождение камней. Аталанта все еще была впереди, но Зена явно нагоняла ее. Узкие, неглубокие отпечатки ног охотницы становились четче, ибо ветер не успевал разровнять их. Следы колес, к несчастью, говорили о том, что повозки прошли здесь несколько часов назад.

Последний рывок вывел Зену из леса, и воительница оказалась на равнине, усыпанной осколками каменных глыб и раздробленных валунов. Странный силуэт выделялся в сгустившемся мраке: накренившаяся повозка со сломанными колесами неуклюже завалилась на прибрежный песок. Постромки были перерезаны, лошадей бандиты забрали с собой. Прохладная вечерняя роса покрывала брошенную пустую колесницу. Через сотню шагов дорога сворачивала в сторону от ручья, некоторое время тянулась по ровной каменистой земле, потом опять спускалась в топкую низину. Даже встав на колени, Зена с трудом различила на ней следы узких колес и оставленные позже частые отпечатки маленьких ног. Колесницам по-прежнему было некуда свернуть. Воительница глубоко вздохнула, поправила меч в ножнах и снова двинулась по следу.

Луна показалась из-за гребня холма слева от Зены и бросила на море слабый отблеск, скалистый берег сменился лесной чащей, когда воительница наконец нагнала Аталанту. Всем своим видом демонстрируя нетерпение, охотница, сложив на груди руки, поджидала свою союзницу. Она стояла прямо посреди дороги, а позади нее бесформенной грудой высились пять брошенных повозок. Буланая лошадь неспешно вышла на обочину и наклонила голову, пощипывая травку; веревка тянулась от ее ноги к ближайшей телеге.

Капли пота блестели на лбу охотницы, а ее хитон прилип к телу, тонкие губы кривились в язвительной усмешке:

— Зена, наконец-то я узнала, что могу на тебя рассчитывать. Что тебя задержало?

— Теперь я здесь, — ответила та, не давая завязаться перепалке. Воительница огляделась, но Аталанта властно подняла руку и покачала головой:

— Продолжай преследование, если тебе угодно. Дальше следов нет. Я добралась сюда слишком поздно. Очевидно, уходя от повозок, похитители заметали следы ветками. Видишь, они разровняли землю по обочинам, позади и впереди. А эта мерзкая хромая лошадь затоптала все вокруг. До рассвета я не смогу определить, куда они пошли, факела недостаточно. Все равно придется устроить привал. Мне необходим отдых и сон, — Аталанта пожала плечами. — Но у меня и в мыслях нет тебе указывать: если хочешь продираться сквозь чашу в полной тьме, на здоровье.

— В самом деле? — подала голос Зена, когда охотница сделала паузу.

— В самом деле, — не слишком вежливо передразнила ее Аталанта. — Разумеется, ты не обязана мне верить.

— Я верю тебе — на этот раз.

— Ты очень любезна. Обдумай мои слова и поймешь, что я права. Похитители могут быть сейчас где угодно: в двадцати шагах у меня за спиной или на полпути в Спарту.

— Зачем им ехать в Спарту? — спросила воительница.

— Зачем им вообще куда-нибудь ехать? Зачем похищать девчонок? Откуда мне знать! — фыркнула Аталанта. — Не думаю, чтоб они находились поблизости: в таком лесу слышен каждый шорох, а я уже час не слышу ничего, кроме твоих шагов. Полагаю, бандиты скрылись за тем холмом, — она обернулась и указала на северо-запад.

Зена одарила злюку долгим взглядом и пожала плечами:

— Хорошо, я дождусь рассвета. Как бы то ни было, удобнее видеть, что под ногами, — она безжалостно сверкнула зубами: — В самом деле, почему и не подождать? Если б злодеи хотели убить заложниц, онидавно бы это сделали.

Другая, не менее ужасная, версия осталась невысказанной.

— Если б они хотели убить девчонок, сделали б это еще в Афинах. Но если они собираются… намерены… Сама понимаешь, всякое может случиться, — голос Аталанты был холоден и враждебен.

— Сделанного не воротишь. На том и порешим, — Зена держала себя в руках. — Итак, ждем рассвета. Ты не возражаешь, если мы разожжем костер?

Охотница обдумала предложение и снизошла до ответа:

— Огонь может развести кто угодно, злодеи не заподозрят преследования. Кроме того, они уже… они давно за холмом, иначе бы я слышала шум.

— Уверена?

— Охота — мое призвание, если помнишь, — сквозь зубы прошипела Аталанта. — Если ты хочешь развестикостер, пора приниматься за дело, не то нам придется искать дрова на ощупь. Надеюсь, сегодня ты обойдешься без ужина: я слишком устала, чтобы охотиться, да и тьма непроглядная.

— Не хочу садиться тебе на шею, — жестко усмехнулась Зена. Охотница резко развернулась и отправилась в лес, Зена перешла дорогу и двинулась в прямо противоположном направлении.

Потребовалось время, чтобы набрать достаточно тонких веток и сложить их так, что костер не дымил иосвещал лишь узкое пространство. Когда пламя разгорелось, все вокруг окончательно погрузилось в темноту. Аталанта завернулась в плащ из шкуры вепря и устремила неподвижный взгляд на огонь. Зена уселась напротив, ощупала один из висевших на поясе мешочков и вытащила тонкую, жесткую палочку: это была проверенная походная еда — спрессованная смесь фруктов, трав и мяса, прокопченного в дыму яблоневых поленьев. Не слишком вкусно, зато сытно, и уж, конечно, не уступает любому кушанью, приготовленному Зеной собственноручно.

— Держи, — сказала воительница, протягивая кусок Аталанте. Та нервно посмотрела на еду, напряженно мотнула головой. Зена подбодрила ее: — Бери же! У меня их несколько. Если хочешь, я откушу первой идокажу, что я не отравительница.

— Ха, — фыркнула охотница, взяла угощение и отвернулась в сторонку, впиваясь в него зубами. "Стесняется есть при посторонних, — предположила Зена. — А может, не хочет, чтобы я видела, как она проголодалась. Боги, да она ест меньше бабочки! Посмотрите на нее: кожа да кости, нигде не мускула, кроме как в ногах. Какая бы там богиня не заботилась о ней и как бы быстро Аталанта не бегала, это ненормально!"

Охотница поблагодарила:

— Спасибо. Жестковато, конечно, но на вкус неплохо, — и вдруг с беспокойством в голосе спросила, пере-став жевать: — Надеюсь, тут не много сала?

— Сегодня ты можешь себе это позволить. На, возьми еще, заслужила.

— Я…

— Бери, не растолстеешь! — понукала Зена.

— Растолстею?.. — эхом повторила охотница и, вздрогнув, уронила недоеденный кусок. Зена сдержала тихий вздох, подняла еду, вытерла рукавом и протянула Аталанте новый кусок.