Децема. Начало

Кроме того, кажется, Индра подкачался. Стычки с Дисом вынудили его поднять планку и без того безжалостных тренировок? И где он только время находит.

Сев на кровати, я внимательно его оглядела, выискивая признаки перенесённого ранения. По нему так сразу и не скажешь, что он пережил покушение. Что на него вообще осмелились покушаться. И теперь этот суд… Индре ведь это всё не нужно. Было ясно, что он просто идёт на поводу у отца и Совета.

— Я не имею никакого отношения к покушению, — заговорила я первой, решая сходу оправдаться. Меня ведь для этого сюда и пригласили. Это самое главное, что он должен был узнать, но Индра выглядел разочарованным.

— Успокойся. Тебя пока ещё не судят.

Это заставило меня лишь сильнее насторожиться.

— Тогда что тебе тут нужно? Адсон запретил нам видеться.

— Адсон? — Он усмехнулся, проходя внутрь комнаты. — Чувствуешь себя настолько виноватой перед Нойран, что решила подчиняться даже ему?

— Я же сказала, что не делала этого! — У меня немного сдали нервы. — Я не чувствую себя виноватой, потому что не организовывала это покушение! Я вообще ничего о нём не знала! Я тут ни при чём!

— Конечно, нет, — согласился он, и я недоумённо на него уставилась. — Я знаю это. Все это знают. Ведь я подпустил тебя к себе ближе, чем кого-либо. Если бы ты хотела меня убить, то просто подошла бы и сделала это. Тебе даже планировать бы ничего не понадобилось. То, что я до сих пор жив, и есть доказательство твоей невиновности.

Нахмурившись, я наблюдала исподлобья за тем, как он садится в кресло и достаёт портсигар.

— Издеваешься? — спросила я тихо. — Тогда ради чего весь этот цирк? Ради чего погиб Лайз? А? Может, ты мне объяснишь? Почему твой отец убил его?

Индра расслабленно откинулся в кресле. Думаю, у него было такое же равнодушное выражение лица, когда он услышал эту новость в первый раз. Ещё бы, его ведь даже смерть личного телохранителя не расстроила, с чего бы ему переживать о моём.

— Мне казалось, этот парень мечтал умереть за тебя, — сказал Индра только, прихватывая сигарету губами.

— Это случилось накануне его свадьбы. Он должен был жениться на следующий день. Вот о чём он мечтал, если тебе интересно, — процедила я. — А Иберия застрелил его.

— В Безане отца могло спровоцировать любое слово. И любое резкое движение он мог считать нападением, — хладнокровно рассудил Индра. — Он был в своём праве.

— С ним были телохранители, и никто из них даже не дёрнулся! — яростно возразила я. — Потому что они знали Лайза! Они знали, что он никогда не посмеет угрожать кому-то из семьи! На его спине до последнего была ваша татуировка, чтоб ты знал! Татуировка Нойран!

— В отличие от тебя, да? — укорил он, щелкая зажигалкой.

— Да, и скажи ты Иберии об этом раньше, он бы так не взбесился! Не стал бы рвать на мне одежду, бить и стрелять в моего телохранителя! — В порыве злости я выдала то, о чём собиралась молчать. Индра отстранил сигарету ото рта, так и не успев её поджечь. — А теперь я приезжаю сюда, и меня обыскивают до самых трусов! Почему, если я невиновна?

Он ответил не сразу. Индра смотрел на дверь, думая о чём-то своём. После чего снова высек искру и закурил. Запах его парфюма смешался с терпким запахом дыма — особое сочетание, которое можно сравнить разве что с храмовыми благовониями.

— Я не сказал, что ты невиновна. Ты виновата передо мной в другом, — пояснил он. От его голоса веяло холодом. — Твоё предательство равнозначно покушению. Это ранение прямо в сердце.

— Давай без поэзии.

— Ты трахалась за моей спиной, — жёстко припечатал Индра. — Так достаточно прозаично?

Я пожала плечами.

— Ты тоже, но я же не вызываю тебя по этому поводу на суд.

Неправильный ответ.

Наследник Нойран ждал не этого. Он ведь снизошёл до меня вопреки правилам. Я должна была воспользоваться шансом и оправдаться. Я должна была убедить его в своей верности и слёзно просить прощение за то, что вообще дала повод сомневаться во мне.

— Так ты трахалась? — процедил он, ломая сигарету в пальцах. — Отвечай!

— В этом нет смысла. Что бы я ни сказала, ты мне всё равно не поверишь.

— Будь с тобой сейчас Лайз, я бы его тоже пристрелил! Ты просто невыносима! Какого чёрта ты делаешь? — прорычал он, выходя из себя. — Я спрашиваю — ты отвечаешь. Неужели так сложно?!

— Но мы ведь ещё не на суде, как ты и сказал. Чего тогда допрашиваешь меня?

Откинув сломанную сигарету, Индра сорвался с места и схватил меня за ворот рубашки.

— О, так у вас это семейное… — заметила я, когда он навис надо мной.

— Хочешь суда? Хочешь, чтобы я тебя по-настоящему допрашивал? — уточнил Индра с угрозой в голосе. — Хочешь, чтобы весь Совет участвовал в твоём публичном унижении?

— Нет, — призналась я, тут же оговариваясь: — Не только Совет. Пригласи туда ещё и Розу.

Он опешил от такой наглости. Наверное, пока меня не было рядом, никто не смел так с ним разговаривать. Индра отвык от такого обращения. Тогда как я отвыкла от его подавляющего присутствия, психологического гнёта, манипулирования и страха.

Пусть его руки и не были на моём горле, мне казалось, что он душит меня.

— Я решил, что ты одумалась, раз всё-таки приехала сюда. — Индра разочарованно глядел на меня свысока. — Сколько раз я просил тебя об этом, и вот ты здесь. Разве такой должна быть наша встреча? Я ждал. Надеялся. Думал, когда увижу тебя, всё окончательно прояснится. — Он протянул руку к моему лицу, но так и не прикоснулся, запрещая себе эту слабость. — Мы ведь могли бы всё решить с глазу на глаз, но нет, ты хочешь скандала.

— Это Нойран его хочет.

Он улыбнулся моей наивности.

— Я и есть Нойран. Разве я не говорил? Отец уже давно отошёл от управления кланом. В этом доме всё решаю я. И я мог бы спасти тебя, если бы ты попросила. Достаточно одного моего слова, чтобы ты снова стала неприкосновенной и вернулась в семью. Но я уже понял, что тебя этим не купить. И знаешь? Мне надоело. Похоже, унижаться — это просто не моё. Я не достаточно хорош в этом. — Наклонившись к моему уху, он прошептал: — Ты понятия не имеешь, что я теперь с тобой сделаю.

Разжав кулак, Индра медленно отстранился. Возможно, у меня был ещё шанс умаслить его, пока он шёл к двери, но я просто молча смотрела ему вслед. А потом опустила взгляд на сумку.

Это он не имеет понятия, что я собираюсь сделать с ним.

В смысле… Ну да.

Собравшись с духом, я подошла к двери и закрыла её на замок. Потом направилась в ванную, где провела не меньше часа. Я всегда любила поплескаться, но на этот раз даже не думала расслабляться. Все уходовые средства, которые я смогла отыскать в этой комнате, пошли в дело. Впервые это был настоящий ритуал. Я мылась так, будто хотела, чтобы на теле не осталось ни единой родинки, ни единого волоска. В прошлом я пренебрегала многими этапами женского ухода, но теперь повторила их по два, а то и три раза. А когда выбралась из воды, гладкая и изнеженная, то даже полотенце показалось мне жёстким.

Откинув его, я подошла к сумке. Там лежало одно из платьев, которые я приобрела на Цитре: белое, длинное, на тонких бретелях. Почти свадебное. Хотя покупала его я, конечно, совсем с другими мыслями…

Разложив его на кровати, я с какой-то тоской разгладила ладонями невесомую ткань.

У меня были туфли в тон. Лодочки на шпильке. Когда я надела их и выпрямилась, то почувствовала, как непривычно напрягаются мышцы икр и ягодиц. Я сделала шаг… ещё один, будто балансируя на канате. Стук каблуков заглушал ковёр.

На таком далеко не убежишь… если вдруг я передумаю.

Просто шучу.

Пританцовывая, чтобы приноровиться, я подошла к зеркалу и достала фен. Я была не сильна в причёсках, потому оставила волосы распущенными. Что касается макияжа? В макияже я тоже была не сильна.

Я не следила за временем, поэтому вздрогнула, когда раздался стук в дверь — робкий, но неожиданный. Услышав голос помощницы Адсона, я подошла к кровати и надела платье на голое тело. Подол заструился по бёдрам, достигая щиколоток. Ткань была настолько тонкой, что повторяла каждый изгиб и не скрывала, что на мне нет белья.