Децема. Начало

Сестра… Индра назвал меня своей сестрой…

Совещательный зал стремительно пустел, и когда я уже собралась последовать примеру прочих старейшин, раздался голос молодого господина:

— Стой на месте. Слова «все свободны» к тебе теперь не относятся. Никогда.

Проводив взглядом последнего человека, я медленно обернулась. И вот тогда мне стало страшно. Почему так? Казалось бы, Бартл ушёл, Иберия ушёл, все старейшины вышли. Остался лишь один единственный человек — самый молодой из них, самый спокойный.

Индра указал на пол.

— Что? — недоуменно обронила я, и он глухо выругался.

— Тебя даже этому надо учить? На колени. Когда я разговариваю с тобой, ты стоишь на коленях. Учитывая это место и то, перед кем ты это делаешь, это уже слишком почётно для тебя. Передо мной на коленях стояли бойцы куда сильнее и женщины куда красивее. — Когда я не сдвинулась с места, он решил пояснить: — Не пойми неправильно, я не испытываю к тебе ненависти и не пытаюсь тебя унизить. В этом нет необходимости. Ты настолько незначительна, что почти не существуешь. У тебя нет звания. У тебя нет имени. У тебя даже пола нет, понимаешь?

Приблизившись, я опустилась на пол, упираясь руками в бёдра и склоняя голову.

— Вот так, брат?

— Я тебе не брат, — проворчал Индра. — Можешь называть меня наставником, мастером или господином. Но не братом. Даже Илона меня так не зовёт.

— Почему?

— Не задавай мне вопросы, — вздохнул Индра, но всё же ответил: — Потому что у нас разное происхождение. Илону родила женщина, а меня вырастили в лаборатории. Как видишь, наш отец любит экспериментировать, когда дело касается детей. Наверное, всё это и должно было закончиться тем, что он в итоге подберёт какого-нибудь бродягу.

— Вы не рады, что трофей достался вам вместе со мной, наставник? Вы предпочли бы не иметь его вовсе?

— Я так рад, что не стану тебя наказывать, хотя ты снова задало вопрос. — Он, в самом деле, обращался ко мне как к бесполому существу. — Стоил ли трофей заплаченной за него цены? Это не мне решать. Скажу лишь, что смерть каждого солдата — горе для клана, но такое пополнение, как ты, — хуже любых потерь. Сможешь ли ты стать одним из нас? Нет. Сможешь ли ты заменить Мельхома? Тебе уже всё сказал по этому поводу Бартл.

— Спасибо, что заступились за меня, наставник.

— Заступился? — Индра хмыкнул, доставая портсигар. — Возможно, уже завтра ты поползёшь к Бартлу само, умоляя его передумать и взять тебя в ученики. Ты начнёшь скучать по трущобам, по своему сиротству. Ты точно пожалеешь, что не отдало эту саблю Паймону, но будет уже слишком поздно. Заподозрю тебя в предательстве — убью. Захочешь сбежать — тоже. Даже если услышу от тебя жалобу, могу не сдержаться.

Он прихватил губами сигарету, пытаясь её поджечь. В моменты злости у него начиналась беда с мелкой моторикой. Он бы стёр эту зажигалку в порошок, если бы я не забрала её из его рук, зажигая огонь.

— Ладно. — Он немного расслабился, признавая: — Хоть на что-то ты точно сгодишься.

Глава 6

Глядя на знак Эйи, подаренный мне человеком, ищущим брата, я думала: как это странно, что брата в итоге нашла именно я…

— Я тебе не брат.

Да-да, а Илона мне не сестра. И в отличие от Индры она ненавидела и унижала меня напоказ. От новости о моём удочерении бедняжка едва не поседела. Её возмущало то, что с ней — полноправным членом семьи — никто в этом деле не посоветовался. Илона объявила отцу бойкот, и это подтолкнуло его на мысль, что пора бы её уже выдать замуж.

— Что?! Решил избавиться от меня, потому что нашёл мне отличную замену?! Я — главная женщина в Нойран! Я — хозяйка Тавроса! Вышвырнешь меня из дома, и этот титул наследует она?! Никто не отберёт его у меня! Ни одна женщина и ни один мужчина! Я убью любого, кто попытается!

Её истерики слушал весь дом, но она могла себе это позволить. Илона была любимицей Иберии, его первенцем, его самой настоящей дочерью, и он не привык её расстраивать. Но даже если бы Иберия, перегорев этой идеей, пошёл у неё на поводу, Индра бы ей никогда не уступил.

В какой-то момент я стала принадлежать ему в большей степени, чем Иберии. Это Индра нёс за меня ответственность. На меня жаловались ему. Если я попадала в неприятности, то вытаскивал меня из них тоже он. Так что у Индры было больше причин ненавидеть меня, чем у Илоны: я отнимала его драгоценное время, которое он мог бы потратить на «мужчин посильнее и женщин покрасивее».

А я не была ни тем, ни другим, и в какой-то момент, чтобы это чётко обозначить, Индра приказал обрить меня налысо. Таким образом, он нашёл компромисс в противостоянии с сестрой. Она больше не требовала моего изгнания, потому что перестала видеть во мне соперницу окончательно. Она лишь посоветовала мне не попадаться ей на глаза.

— Постарайся убедить меня, что тебя здесь вовсе нет. Иначе ты исчезнешь по-настоящему. Знаешь как? Я скормлю тебя собакам отца. После провинившихся модифицированных солдат, твоё нежное мясо и хрупкие кости придутся им по вкусу.

Не попадаться ей на глаза было проще простого: живя в таком огромном особняке, мы могли не видеться месяцами. Поэтому я не вспоминала о ней и бойцовых собаках Иберии до тех пор, пока Индра не решил разнообразить мою учебную программу уборкой вольера клыкастых монстров.

Стоя в сторонке, я ждала, пока кинолог загонит этих людоедов в клетку. Рядом разговаривал с ветеринаром Индра, давая понять, что заботится о собаках отца сильнее, чем о собственном ученике. Его способы показать мне моё место всегда были куда изящнее, чем у Илоны…

Илона, решив показать своим подружкам щенков, проходила мимо и не могла не заметить:

— Глядите, одна сука сбежала.

Её шутку поддержали вежливым смехом.

— П-привет, Индра, — смущённо улыбнулась одна из девушек, и Илона бросила на неё уничтожающий взгляд. Серьёзно, лучше хозяйку Тавроса в таком месте не провоцировать.

— Иди сюда, — подозвал меня молодой господин. — Вы, люди из трущоб, точно знаете, что значит «разгребать дерьмо», не так ли?

— Это то, что вы поручите мне сейчас? — догадалась я, приняв позу покорности.

— Нет. Это то, чем я занимаюсь с тех пор, как мне тебя сбагрили. А то, что я поручу тебе, называется службой. Эти псы находятся в самом низу иерархии нашей семьи, и они — единственное подразделение, которое я могу тебе доверить. Будешь убирать за ними, а иногда — кормить. Если не справишься даже с этим, отправлю кормить акул.

— У вас есть акулы, наставник?

Он тихо выругался.

— Нет. Но море рядом. В любой момент можем слетать.

— Здорово. Я никогда не видела моря. Вдруг там вы передумаете и захотите завести акулу?

— Мне и своего зверинца хватает, — ответил он, глядя на меня.

Девушки переговаривались у него за спиной:

— Что она делает?

— Не знаю. Может, решила ему прямо здесь отсосать?

— Почему бы и нет…

— Заткнитесь! — прикрикнула на них Илона. Думаю, это был их последний визит в это поместье.

Короче говоря, первой вещью, которой мне предстояло научиться, был не рукопашный бой, фехтование или стрельба. Даже не алфавит. А выдержка. Такая, которая была бы неотличима от безразличия. Собственно, это всё, чему я могла бы научиться у Индры. Не потому что таким он был наставником, а у меня к остальному не было таланта. Всё дело в бессоннице.

Ещё только попав в этот особняк, я поняла, что не могу здесь заснуть. Это место казалось чужеродным и было настроено ко мне даже более враждебно, чем трущобы, хотя теперь совсем по другому поводу. Я могла смириться с этим в течение дня, полностью погружённая в работу и учёбу, но ночью всё вокруг замирало, я начинала думать о том, что случилось со мной накануне, и чувствовала себя ещё более одинокой, чем когда-то в пустыне.

Зато, карауля каждое утро Индру у его покоев, я засыпала прежде, чем он выходил. Порог этой комнаты почему-то действовал на меня убаюкивающе. Интересно, каково было бы оказаться внутри…