Децема. Начало

Я опустила голову, но, готова спорить, по мнению Индры продолжала смотреть на него свысока.

— «Невыигрышно»? — повторила я глухо. — Ты, наверное, думаешь, что я сравниваю вас, потому что сам сравниваешь меня с ним. И да, я выгляжу на его фоне невыигрышно, если учесть, что сижу теперь на пыточном стуле и терплю издевательства от собственного брата.

— Не надо себя жалеть! Ты понятия не имеешь, что я хочу с тобой сделать!

— Нет, я согласна с тобой. Получив татуировку, я почему-то решила, что могу считаться равной тебе, но стоило здесь появиться ещё одному меченому, и всё встало на свои места: я равна ему больше, чем тебе. Я такая же бесправная, как и этот пленник. Он брат мне больший, чем ты.

Индра схватил меня за волосы, заставляя запрокинуть голову. Я зашипела от боли, пытаясь вырваться, но он лишь сильнее сжал кулак, удерживая меня крепко и жёстко. Из глаз брызнули слёзы.

— Ты паршивая предательница! — зарычал Индра, нависая. — После всего, что я сделал для тебя, ты заявляешь мне такое?! Дня не прошло, как этот ублюдок появился здесь, а ты уже породнилась с ним?! Вот как это работает у вас, отбросов?! Достаточно просто увидеть эту трущобную метку, чтобы забыть о той, которая находится на твоей спине?!

— Это ты постоянно о ней забываешь!

— Выбирай, — решил Индра, и я всхлипнула:

— О чём ты?

— Выбирай, что останется на твоём теле. Либо татуировка, которая роднит тебя со мной. Либо клеймо, которое роднит с ним.

— Хватит! Это слишком далеко зашло. Я ведь знаю, что тебе плевать и на то, и на другое!

— Конечно, мне плевать. Поэтому я и оставляю выбор тебе. — Он тяжело дышал. — Что для тебя важнее, Эла? Быть такой же, как он, или такой же, как я?

Я покачала головой, и он понял это по-своему. Задрав рукав на моей левой руке, он достал из кармана зажигалку.

— Пусти, Индра! Что ты задумал?!

— Спасти тебя, как всегда.

— Ты с ума сошёл?! — вскричала я, когда он высек пламя. — Брат, стой! Не надо, пожалуйста, ты пугаешь меня! Я всё поняла, прости, не делай этого! Мне выжигали его, понимаешь?! Зачем ты делаешь со мной то же самое? Ты же не…

Он прижал меня к стулу, вытягивая мою руку. А потом запястье обожгла дикая боль. Я закричала. Я вопила так, что это теперь слышал не только Дис, но и весь особняк. Огонь разъедал кожу, я чувствовала, как она плавилась, пузырилась и лопалась, источая запах гари. Я пыталась вырваться, захлёбывалась рыданиями и в итоге потеряла сознание.

— Всё прошло. Больше не болит, правда? — ворвался в безопасную темноту хриплый шёпот. — Теперь ты можешь выполнять свой долг перед семьёй непредвзято. — От очередного прикосновения к запястью я дёрнулась, хотя это были просто мужские губы. — Посмотри. Ты ведь сама мечтала именно об этом. Я избавил тебя от позорного клейма, а теперь утешу так, что ты забудешь о нём навсегда…

— Босс, оставьте мастера в покое. Пожалуйста, — раздался на пороге дрожащий голос Лайза: парень был напуган до смерти, но всё равно решил вмешаться, хотя и с опозданием. — Или мне придётся доложить обо всём главе.

Индра медленно выпрямился, кажется, готовый лишить меня всего, что мне дорого в одночасье. Такое у него сегодня было настроение. Вчера всё было наоборот.

— Я в порядке, Лайз, — ответила я таким голосом, что сама бы себе не поверила. — Идём. Сначала мы доложим главе о том, что его приказ выполнен.

Индра не пытался меня остановить, когда я пошла к выходу. У меня кружилась голова, и тошнило так, что я даже дышала с трудом.

— Вам надо отдохнуть, мастер, — проворчал Лайз, когда я направилась к пленнику.

— У нас нет на это времени.

Зайдя в камеру, я сразу направилась к раковине, чтобы умыться и выпить воды. На этот раз Дис стоял у стены и был напряжён, будто только теперь понял, где оказался. Хорошо.

— Дай камеру, — попросила я Лайза, когда вытерла лицо и руки платком.

Настроив технику, я навела объектив на Диса.

— Ваш наследник у нас. Он умрёт, если вы не сдадитесь. У вас два дня, чтобы принять решение и подписать капитуляцию. — Выключив камеру, я вернула её Лайзу. — Отправь это Паймону.

— А… ладно, — отозвался он, растерянный настолько, что не сразу заметил, как я подошла к заложнику. — В сторону, мастер!

Лайз выхватил бластер, но это было лишним: я вернула «поводку» комфортную длину без происшествий. Это было не страшнее, чем заходить в клетки к псам-людоедам Иберии. И уж точно не страшнее, чем заходить в пыточную к Индре.

Глава 26

Прикрываясь заботой, Индра бывал наиболее жесток.

И я говорю не о боли и не о том, что он сделал это напоказ, демонстрируя пленнику власть надо мной.

Индра опять коснулся того, на что не имел права даже смотреть. Он не понимал, какую роль это клеймо сыграло в моей жизни. И не понимал, что оно делало особенным именно его, а не меня. Пока он принимал меня такой, какая я есть, вопреки этому проклятью, я готова была мириться с какими угодно издевательствами и унижениями. Потому что Индра никогда бы не смог унизить меня сильнее и причинить большую боль, чем когда-то сектанты.

Но сегодня он их переплюнул.

И было что-то несправедливое в том, что от этой раны не осталось ни следа, а боль стихла за секунды. По внутренним ощущениям, эта потеря была сопоставима с ампутацией. Я всё никак не могла прийти в себя.

Пропустив обед, я не пошла и на ужин — более торжественный, чем обычно. Как выяснится позже, Индра не пошёл на него тоже. Дети Иберии, в честь которых и закатили эту пирушку, совсем отбились от рук…

— Мастер. — Лайз постучал в дверь. — Я знаю, что вы не спите, я видел свет в окнах.

Я погрузилась в чтение, пытаясь отвлечься учёбой ото всего того безумия, которое обрушилось на меня в последние дни. Сидя спиной к кровати, я сегодня не собиралась на неё даже смотреть.

— Что бы вам ни сказал молодой босс, вы старались во славу клана. Так считаю не только я, но и Бартл. Все в карательном, — продолжил дружище Лайз, когда я не ответила и дверь не открыла. — Молодой босс сейчас не в особняке, поэтому можете… расслабиться?.. Ладно, не буду вам мешать. Тут ужин у двери. Я сходил в ваше любимое кафе и взял сэндвичи и пирог. Пожалуйста, поешьте.

Прислушиваясь, я поняла, что он ещё какое-то время помялся у двери, после чего ушёл. Мне не хотелось есть, но, тронутая его заботой, я выглянула из комнаты и забрала небольшой бумажный пакет. Внутри были мои любимые сэндвичи с курицей и ароматный кусок вишнёвого пирога. В моём трущобном прошлом за такое не грех было и убить, поэтому теперь я чувствовала вину, глядя на еду без аппетита. Она заслуживала восхищения… и я знала, что лишь один человек в этом особняке сможет оценить это подношение по достоинству.

Я недолго сопротивлялась этой мысли. Взглянув на левое запястье, я вспомнила, что мне сказал напоследок Индра. Что теперь я могу выполнять свой долг непредвзято. Отныне, что бы я ни делала с пленником, всё будет не в счёт — это он имел в виду? Он добился своего: моё внимание к Дису теперь не имеет и половину того смысла, что раньше.

Достав спортивную сумку, я сложила в неё плед, полотенце, кое-какие предметы гигиены и, проходя мимо стола, кинула внутрь ещё и таймер. Моя решимость пошатнулась, когда я вышла из комнаты. И она иссякала по мере моего приближения к камере.

Несмотря на любопытство, я боялась Диса. Заходить к нему в клетку было самоубийством хотя бы потому, что на двери стоял биометрический замок, который могли открыть лишь трое: я, Индра и Иберия. Остальным доступ к заложнику был запрещён. Даже если охрана заметит по камерам наблюдения, что мне грозит опасность, они не смогут зайти. По правилам безопасности, мне полагалось навещать его с телохранителем, а лучше с двумя.

Хотя, не я ли послала к чёрту правила безопасности, когда вышла из океана и направила на него оружие? Сейчас я была одетой и с «дарами», а он — связанный и ослабленный. Был ли смысл его бояться?..