Страница 25 из 109
— Это мало кому известно и об этом не принято болтать, — добавил Индра удивительно спокойно, учитывая его ко мне отношение и то, что эта тема — последнее, что он стал бы со мной обсуждать. — Меня раньше это совсем не беспокоило…
— И не должно! Ведь с вами всё в порядке! Вы живы, мастер, это главное! — Я снова раскисла. — Если бы вы пострадали из-за меня, меня бы убил ваш отец! На черта мне такое спасение?! Вы должны были меня бросить, он вам приказал! Какая разница, босс? Я ведь уже смирилась с тем, что умру, я поверила в это, я это чувствовала! Мне никогда не было так больно и страшно…
Знаю, такая жалкая картина могла вызвать в наставнике лишь гнев. Демонстрация слёз, соплей и причитаний — не тот результат, на который он рассчитывал, тренируя меня.
Но, похоже, за то время, что я провела без сознания, в Индре произошли разительные перемены. Тот трагический случай каким-то образом всё изменил. Наши отношения вышли на новый уровень. Это стало совершенно очевидно, когда он осторожно поднял меня на руки и прижал к себе.
— Ты дома. В безопасности. Никто больше не причинит тебе вред. — Это не было утешением. Голос Индры переполняла злость. — Они уже заплатили за то, что сделали с тобой.
«Они» заплатили за неуклюжее покушение на молодого босса. Моя боль — ничто по сравнению с оскорблением, которое ему нанесли.
Напряжённо прислушиваясь, я уткнулась в его рубашку, как и хотела только что. Вот теперь я дома, да. Я больше дома, чем когда-либо, потому что босс признал меня. В этом не осталось никаких сомнений, когда я спросила:
— Почему вы ослушались отца, мастер? И делаете это до сих пор? Такого раньше не бывало…
— Потому что я люблю тебя.
Я вздрогнула.
Эти слова… Мне не послышалось? Он действительно произнёс их? Разве я заслужила его любовь? Нет, боги, не при таких обстоятельствах он должен был мне это сказать. Не в тот момент, когда я размазывала сопли по его дорогущей рубашке и даже не могла на него посмотреть. Я ведь не прошла «экзамен»: утратила бдительность в стане врага, растерялась при атаке и сдалась, едва только заметив свою кровь. Я подставила мастера, вынудив его нянчиться со мной всю эту неделю.
Даже Иберия отрёкся от меня, а Индра принял?..
Это казалось сном.
Несмело обняв его, я прошептала:
— И я тебя, брат.
Глава 20
Когда я впервые встала перед Индрой на колени, то верила, что, полюби он меня, и мою жизнь уже ничто не сможет омрачить. Но теперь я была абсолютно безутешна.
Дерил погиб.
Это горе стало брешью в душе, куда утекала вся радость. После смерти матери это была первая потеря, которая раздавила меня. Мне хотелось кричать. С того самого дня, как Дерил взял меня под локоть и ввёл в этот особняк, он поддерживал меня — осторожно, внимательно и мудро. Он был противоположностью Индры и моим самым лучшим другом. И усугубляло трагедию безразличие наставника. Он сообщил мне эту новость как бы между делом, и, увидев мои слёзы, добавил, что уже нанял на его место другого парня.
Его звали Алан. Это был угрюмый, молчаливый верзила, который демонстративно меня игнорировал. Он вёл себя так, что у меня просто язык не поворачивался назвать его «братаном»… так же как не поворачивался назвать Индру братом. Он столько раз осаживал меня, что я по привычке боялась ляпнуть что-нибудь, что его выведет из себя. Особенно, если у него было паршивое настроение, а оно в последнее время всегда было таким.
— Чего так смотришь? — спросил Индра, когда я села напротив, впервые приглашённая разделить ужин за семейным столом. Я заняла место Илоны. Собственно, это единственное место, которое мне было позволено занять после неё. На звание Хозяйки Тавроса претендовать мне бы даже в голову не пришло.
— Жду, когда ты передумаешь, — честно ответила я.
Прошёл целый месяц, я восстановилась и даже начала осваиваться в должности, но всё равно видела в происходящем какой-то подвох. Я уже знала, что Иберия может меня списать со счетов в любой момент, и это беспокоило, но не так, как внезапное заступничество Индры перед отцом.
Для человека, который никогда не обращался ко мне по имени, было так странно вдруг повернуться на сто восемьдесят и начать придавать мне такую значимость. Я привыкла осознавать себя бесправной и бесполой рядом с Индрой, а теперь он мог спорить из-за меня с самим Иберией. И это было не просто демонстративное неподчинение ради неподчинения. Индра настаивал на своём и всегда добивался желаемого. Иберия уступал ему, если дело касалось меня, потому что соглашался с тем, что у Индры на меня больше прав. Он меня всему научил. Он меня спас. Он продолжал наставлять меня и теперь каким-то образом обходился без наказаний. Иногда даже спрашивал, чего бы мне хотелось…
Я не узнавала его. Я, правда, верила, что вот сейчас он выкрикнет: «шутка».
— Передумаю? О чём ты? На твоей спине теперь есть клановая татуировка. Она лучше слов говорит о моём к тебе отношении. — Индра следил за тем, как слуга наполняет его бокал вином. Иберия ещё не пришёл, и по этикету нам нельзя было даже к приборам прикасаться, но молодой босс в последнее время только и делал, что пренебрегал правилами. И пил. — Ты ведь мечтала именно об этом, да?
— С самого рождения, — призналась я с улыбкой. — Думаю, это единственное клеймо, которое может оспорить клеймо Эзуса.
— Конечно, этим «клеймом» можно хвастаться напропалую.
— А… да. — Я насторожилась. Когда Индра использовал такой тон, мне казалось неправильным сидеть за одним с ним столом. Меня подмывало встать на колени.
— Даже раздеться перед всем карательным подразделением не стыдно, так? — Он осушил бокал.
— Это же обычная практика. Они должны были увидеть эту татуировку первыми.
— Уверена, что они смотрели именно на неё? — Он картинно задумался. — Там же есть этот парень, который пишет тебе любовные послания… Наверное, для него это был совершенно особенный «ритуал».
— Его зовут Лайз. — Я позволила себе каплю холода в разговоре с ним. — И я назначила его своим телохранителем. Знаешь, таким телохранителем, каким был для тебя Дерил. Так что да, для него этот «ритуал» точно что-то значил, если учесть, что Лайз теперь должен охранять меня ценой собственной жизни.
Индра рассмеялся, и от этого всем в зале стало не по себе. Даже слуги, привыкшие к любым чрезвычайным ситуациям, напряглись. Здесь все были в курсе жуткого характера Индры, но после того, что он сделал с кланом из Араго, его стали побаиваться даже свои.
— Это я — твой телохранитель, — сказал Индра, имея в виду совсем другое. Просто новый способ напомнить, что моё тело — его собственность. — Но, если честно, я восхищён твоим стремлением угодить каждому в клане. Ты так стараешься породниться с ними… Может, дашь мне посмотреть на то, что в первую очередь роднит нас?
— Ты уже всё видел.
— Это другое. — Индра постучал пальцем по пустому бокалу, подавая знак прислуге. — Я хочу, чтобы ты мне сама всё показала.
— Сейчас? — неуверенно уточнила я, и Индра огляделся.
— Почему нет? Слишком мало зрителей? Давай, позовём карательное подразделение.
— Хватит. Я не стану вытворять такое в обеденном зале, — ответила я, потому что теперь имела полное право отказывать ему. Думаю, это его и бесило: Индра утрачивал надо мной власть. И, чтобы пристыдить меня, он поинтересовался:
— Значит, ты охотнее станешь вытворять такое со мной наедине?
Я заметила, как переглядываются слуги.
Какого чёрта Индра делал? Или он не понимал, что это лишь подольёт масло в огонь мерзких сплетен, которые ходили о нас? Вот, кстати, почему даже в таком великом клане, люди думают только о сексе? Как будто ничего более важного, интересного, а главное — правильного между мной и Индрой не могло происходить.
— Ладно, как скажешь, — сдался он. — Вижу, что смутил тебя, прости. В качестве извинения, когда мы останемся наедине, я, так уж и быть, разденусь первым.