Децема. Начало

Забрав портсигар, наставник убрал его в карман брюк.

— Почему ты не носишь бельё? — спросил он тихо, и я растерялась.

— А… — Опустив взгляд вниз, я согласилась, что это возмутительно очевидно. Если уж наставник заставлял меня стричься налысо, женскую грудь он точно не хотел видеть у своего ученика. — Простите, если вас это оскорбляет.

— «Это»? Твои торчащие соски?

Я поджала губы. В какой момент произошла такая резкая смена темы? Почему мы вообще говорим о моих сосках в столь величественном месте?

— Мне написать объяснительную и по этому поводу? — уточнила я, и Индра глухо усмехнулся.

— Нет, этой вполне достаточно. — Кинув взгляд на лист, он прочитал: — «Влюбилась с первого взгляда». Ты это серьёзно?

— Да, конечно. Разве в это трудно поверить? Думаю, женщины могут в вас влюбиться даже безо всяких взглядов. Просто так. Потому что вы есть, и все об этом знают. Вы особенный, мастер.

Если учесть, что на моём фоне особенными были все, кто имел имя, пол и статус, Индра и вовсе казался божеством.

— Иди сюда, — сказал он, хотя я уже была рядом. Вряд ли он намекал на то, что я должна забраться на его колени, так что я просто вся подалась ему навстречу, сближая наши лица. — Скажи мне её имя.

— Её зовут Роза, наставник.

Глава 13

Ладно, я с самого начала знала, что ничего хорошего из этого не выйдет. Индра разочаровался во мне сильнее обычного, поэтому в качестве наказания поручил чистить уборные в казарме охраны. Но это было не так обидно, если учитывать, что Розу вовсе отшили. В отличие от меня, она к такому точно не привыкла.

— Пожалуйста, хотя бы взгляните на неё, — попросила я, пятясь, когда Индра сказал мне убраться с его глаз.

— Проваливай, — повторил он, — или тебе не понравится, что сейчас произойдёт.

Да мне и так не особо понравилось.

Взяв у прислуги всё необходимое, я отправилась нести заслуженное наказание. Вроде бы, это не должно быть сложнее чистки вольеров, но солдаты Иберии казались опаснее его псов. Они понимали суть происходящего: это было унижением больше, чем работой, поэтому меня провожали любопытными взглядами и освистывали. Молодой босс разрешил им это. Несмотря на то, что формально я считалась дочерью Иберии, мнение Индры на этот счёт было в приоритете.

В общем, этот внеочередной наряд всё сказал об его отношении ко мне. Он мог на протяжении двух лет повторять, что считает меня ничтожеством, а мог просто сразу отправить сюда, и я бы всё поняла. Хотя, вру, я всё поняла, когда услышала от Розы, что он на неё не взглянул: если даже она — птица не его полёта, что говорить обо мне. Почему, понимая это, я всё равно осмелилась затрагивать столь личную тему?.. Я не имела права переступать эту черту. Возомнила себя свахой, хотя себе такого даже его отец не позволял.

Но теперь, когда всё окончательно встало на свои места, мне даже полегчало. Дождавшись, когда уборная опустеет, я повесила на дверь табличку и заперла её. Я прошла вдоль кабинок и распахнула каждую, пока не добралась до последней, закрытой. Смущённо потоптавшись у неё с минуту, я всё же постучала. И ответом мне был сдавленный, пугающий хрип. Такой, какой бывает лишь от удушающего захвата босса.

Я обхватила дверную ручку и вложила всю силу в рывок. Ручка сломалась вместе с хлипким замком, потому что на неё и так давил лишний вес: на ней решил повеситься солдат Иберии.

Дверь резко распахнулась, и боец выкатился из кабинки, кашляя и хватая ртом воздух. Его шею обвивала тонкая верёвка, след от которой медленно сходил с кожи. Я подумала о том, чтобы позвать на помощь, но, кажется, парень был в порядке, а привлекать лишнее внимание к его ситуации не хотелось.

Пройдя мимо несостоявшегося самоубийцы, я села на край унитаза и подобрала с пола сложенную записку. Развернув её, я начала читать вслух, будто на очередном уроке:

— С самого рождения я пытался найти смысл в этой жизни и сегодня окончательно убедился, что его нет. Передайте моей матери, что она ни в чём не виновата. А Джоанне ничего не передавайте. Я вас всех ненавижу, тупые идиоты. Желаю вам поскорее сдохнуть. Лайз.

Ого.

Подняв взгляд от смоченной слезами записки, я уставилась на надсадно дышащего парня. Он был небольшого роста, худой, но жилистый. Лет двадцать пять. Если старше, то ненамного.

— К-какого… чёрта ты читаешь?! — просипел он, отдышавшись.

— Это же посмертная записка, адресованная первому, кто прочтет.

— Да, но я ещё не умер!

— Не за что.

— Иди ты… — Прислонившись лбом к кафельному полу, он задрожал. — Не лезь не в своё дело!

— Прости, братан, но Индра приказал мне здесь прибраться. Как думаешь, что он со мной сделает, если выяснит, что после моей работы тут обнаружили труп? — Когда он не ответил, я продолжила: — И вообще, почему именно туалет? А даже если туалет, зачем вешаться на ручке?

— Потому что я боюсь смерти! — признался он сипло. — Я мог бы передумать в любой момент и прекратить это. Я понимал, что всё это не всерьёз…

— Тебе не кажется, что кончать жизнь самоубийством, работая на Иберию, глупо? Ты мог бы попросить его послать тебя в горячую точку.

— Ты что, не слышишь?! Я же сказал, что боюсь смерти! А ты… ты мне чуть шею не сломала!

— Эй-эй, дружище, тебя не поймешь, — вздохнула я, глядя на записку. — И кто такая Джоанна? Ты всё это затеял из-за неё, да?

— Нет! Что за бред!

— Но тут же так и написано. Вот, послушай: «в том, что я повесился, виновата Джоанна, так ей и передайте».

— Ничего подобного! Да кому она нужна! — Лайз разрыдался, и я смущённо поджала губы. — Пусть катиться к этому смазливому ублюдку! Я и так всё знал, тоже мне новость! Вы, женщины, поголовно такие!

Весна… Всем, действительно, снесло крышу от любви.

— По крайней мере, — сказала я, — Джоанна не изменила тебе прямо на помолвке.

— Ч-чего? — Он потрясённо затих.

— Илоне изменил на помолвке её жених, но я не берусь утверждать, что все мужчины такие. И знаешь, что удивительно? Она точно в курсе, что Гай именно такой, но всё равно никому не уступит место рядом с ним. Он ей нужнее отца, брата и статуса хозяйки Тавроса. — Я задумалась. — Может, ты не любил Джоанну? Может, это просто мужская гордость?

Лайз резко сел, потирая шею.

— Гай изменил этой богине?!

— Со служанкой.

— Чёрт… — выдохнул он, кажется, переосмысливая всю свою жизнь. — Я видел, что случилось потом.

— Да уж.

— Скажу больше: это было самое крутое, что я видел, работая здесь.

— Я тоже. Оказывается, даже Индре иногда срывает тормоза.

— Я не про Индру, — внезапно заявил Лайз. — Я про тебя. — Я поперхнулась вдохом, и он пояснил: — Никто из нас не посмел бы ему даже слова против сказать. Все знают, насколько Гай силён, к нему даже с оружием не подойдёшь, а ты подошла со сломанной рукой. И не сдалась даже, когда стало очевидно, что он убьёт тебя. Ты сражалась очень достойно.

Я поднесла ладонь к груди.

Такое со мной произошло впервые. Лайз — единственный, кто дал мне понять, что всё это время я старалась не напрасно. Я была невероятно тронута, хотя всё ещё думала, что то сражение со Стокрылым Гаем было позором в большей степени, чем доблестью.

— Спасибо, Лайз. Забавно, да? Похоже, мы оба — несостоявшиеся самоубийцы.

— Точно, — посмеялся он.

— Но я делала это ради клана, а ты клан таким образом предаёшь, — заявила я ледяным тоном, и улыбка сползла с его лица. — Плевать на Джоанну. Ты принадлежишь Нойран. Если у тебя есть клановая татуировка, ты не имеешь права распоряжаться своей жизнью.

— Ладно-ладно, ты только не рассказывай никому, — проворчал он, явно жалея об этом.

— Зачем ты вообще стал солдатом?

— Из-за денег…

— Я тебя сейчас сама придушу.

Покраснев, он исправился:

— Потому что я верный. Понятно? Это единственный мой талант. Мне бы хотелось найти ему применение в семейной жизни, но все женщины, с которыми я был, в итоге изменяли мне. А я так не могу. Я каждый раз думаю, что она — та самая, что это на всю жизнь. Считаешь, с парнями такого не бывает?