Многоликий странник

Тэрлу давно не приходилось защищаться с оружием в руках. Последние несколько зим он мирно горбатился в поле, ходил за плугом, скашивал сорняки и если когда тренировался, то разве что на тыквах, подвешенных на ветки. Тем удивительнее и приятнее было ему сейчас чувствовать, что его тело осталось телом виггера и сразу вспомнило все то, что когда-то составляло часть его жизни.

Крики бегущих к нему людей и топот копыт со всех сторон вывели Тэрла из короткого оцепенения. Враги редко боялись его. Низкорослый воин представлялся им легкой добычей. Так бывало всегда, так было и сейчас. Расправа над Уллохом выглядела досадной случайностью и только раззадоривала их.

Андохас, подумал Тэрл, перекатываясь под брюхом Стервеца, чтобы оказаться отрезанным от пеших противников, бегущих к нему с топорами и крючьями. С Андохасом нужно покончить немедленно. Он единственный, кто теперь знает, как меня зовут. Остальные подождут.

Малый рост безотказно служил Тэрлу. Каким бы опытным ни был его противник, он машинально наносил удары так, как привыкла его рука, то есть, в случае с Тэрлом, выше цели. Будь Тэрл, как все, тот же Уллох попал бы ему точно в висок, а не чиркнул своим смертоносным шаром по макушке. Но Тэрл был не как все. И если уж дрался, то дрался расчетливо и просто, не тратя драгоценных сил на лишние движения.

Подскочивший к нему первый всадник оказался не тем, кого он ждал. Как жаль, что ни в чем не повинным животным приходится расплачиваться за ошибки своих хозяев, подумал Тэрл, переламывая дубиной переднюю ногу коню. Конь упал брюхом в пыль, а мерг плашмя ударился о землю и затих.

Откатившись в сторону, Тэрл увернулся от копья и рубанул с оттягом по древку. Древко лопнуло, занозы царапнули карлику щеку, но он не почувствовал боли, со звоном отражая топор. Взмах снизу – и пеший противник летит навзничь, хватаясь за то место, где у него только что был подбородок. Где же Андохас? Не мог же брегон струсить и остаться в стороне, пока с его людьми играючи расправляется какой-то карлик!

Тэрл никогда не считал поверженных им врагов. Даже когда сам был мергом и из всех видов оружия предпочитал боевой топор. Просто он подчинялся особому, одному ему понятному ритму, и когда на счет пять принимал оборонительную стойку, он знал наверняка, что нанес пять рубящих ударов и отправил на тот свет пятерых шеважа. Проверить, так ли это на самом деле, можно будет и после боя. А пока не стихли последние крики он не опустит топора.

Сменившая топор дубинка производила впечатление обманчивой легкости. Глядя на Тэрла, далеко не каждый мог заметить, что его коротенькие ручки обладают чудовищной силой, а кривоватые ноги – удивительной прытью. Те, кто это заметили, в большинстве своем уже не числились среди живых: Тэрл не любил оставлять свидетелей своих подвигов.

Только не сегодня. Сегодня ему было все равно. Сегодня он был вынужден убивать соплеменников. Убивать, чтобы спасти жизнь доверившихся ему друзей. Смерть Андохаса положит немедленный конец этим трагическим смертям.

В какой-то момент Тэрл заметил, что нападавшие отхлынули от него, и он воспользовался этим, чтобы взобраться в седло. С высоты Стервеца он сразу же увидел того, кого не мог позволить себе упустить. Мерг с перекошенным от ужаса лицом наблюдал за избиением своих подопечных. Глаза их встретились, и Тэрл улыбнулся. Андохас закричал, поворотил коня и сломя голову поскакал в проулок, не разбирая дороги и расталкивая опасливо сгрудившихся там всадников. Тэрл, не раздумывая, устремился за ним. Он уже не сомневался в том, что всадники при его приближении бросятся врассыпную. Стервец птицей пролетел между ними, едва не задев грудью острые концы обнаженных, но так и не поднятых мечей.

– Я еще вернусь, – бросил через плечо Тэрл.

Довольный своей шуткой и произведенным впечатлением, он пригнулся к развевающейся гриве и предоставил коню право самому решать, в каком месте Вайла’туна они настигнут насмерть перепуганного беглеца.

В мое время от противника так не бегали, думал он, изучая подпрыгивающую в седле спину, сверкающую крепкими латами. Даже безоружные виггеры знали, как вступить в бой будь то с пешим или конным врагом. В бегство обращались только в тех редких случаях, когда этого требовал замысел военачальника. Может, и он меня сейчас заманивает в ловушку? Нет, вряд ли, по крайней мере замок остается далеко позади. Эх, бедняга! Последнее относилось вовсе не к преследуемому, а к тому незадачливому вабону, который, не заметив погони, вышел из-за угла дома и попал под копыта, не успев даже вскрикнуть. Его отбросило на низенькую изгородь, и он перелетел через нее кверху тормашками, как безвольная кукла. Эдак он всех тут перетопчет, с тревогой осознал Тэрл и что было сил ударил Стервеца пятками.

Почувствовав приближение преследователя, Андохас только сильнее вжался в загривок своего коня и попытался сделать крутой поворот в узкий переулок, где два всадника не могли бы разминуться даже при большой желании. Тэрл проскочил бы мимо, однако Стервец лучше него понял хитрый маневр и вместо того, чтобы тормозить, лихо перемахнул через островерхий забор, срезая угол.

– Стой! – крикнул Тэрл. – Имей мужество сразиться со мной, предатель! Ты погубишь невинных.

Но мергу это обстоятельство было явно безразлично. Он хотел спасти свою никчемную жизнь, и заплаченная за это цена не имела для него ни малейшего значения. Тэрл с содроганием видел, как Стервец перелетает через распростертые на земле тела сшибленных Андохасом прохожих, и почем зря ругал себя за легкомысленность. Если бы он не выехал в открытую, как последний дурак, к бывшему дому Харлина, его никто бы не заметил и не пришлось бы никого убивать ради сохранения не ему принадлежащей тайны. А теперь по его вине гибнут совершенно посторонние люди, единственным проступком которых явилось то, что они решили под вечер покинуть свои дома.

Он видел, как Андохас настигает неторопливо двигающуюся по проулку телегу, груженую рыбой. Возница, вероятно, заслышав топот погони, вместо того, чтобы прибавить ходу, в страхе остановился, решив, что гонятся за ним. Андохасу ничего не оставалось, как заставить своего подуставшего от бешеной скачки коня взять это нелегкое препятствие. Конь заартачился и встал на дыбы. Андохас, приготовившись к прыжку, не удержался в седле и взмыл в воздух, отчаянно воя и ругаясь. Описав дугу, он грохнулся на телегу, попытался вскочить, поскользнулся на рыбе, снова упал, в бешенстве выхватил из ножен меч и яростно отмахнулся от бросившегося было ему на помощь возницы, чуть не отрубив несчастному руку.

– Ну, как тебя там, вот он я, нападай! – крикнул он приближающемуся во весь опор Тэрлу.

Как бы поскорее помешать тебе вспомнить мое имя, мелькнуло в голове аола. Пока ты стоишь в этой телеге, к тебе толком и не подберешься-то.

Однако, если случай не помогает человеку, человек всегда может помочь случаю. Обозлившийся возница, заметив, что его обидчик отвлекся на еще одного преследователя, изловчился и, ухватив Андохаса за правую руку, в которой тот сжимал меч, сдернул его с телеги. Это отчаянное действие, как выяснилось, стоило смельчаку жизни: вскочивший на ноги Андохас, не задумываясь, разрубил его от ключицы до пояса и выставил окровавленный меч навстречу Тэрлу.

В любое другое время Тэрл счел бы своим долгом обезоружить разбушевавшегося мерга и отдать его в руки правосудья, которое жестоко покарало бы преступника и душегуба, но только не сейчас. По бегающим глазам мерга он видел, что тот слишком хорошо понимает происходящее и отдает полный отчет своим мерзким деяниям. Убийство вабона вабоном, если оно было умышленным, каралось смертью. Хотя подобного вот уже много зим не случалось, Тэрл как старейшина своей деревни знал, что преступника ждет виселица. Будучи сам мергом, знал он и то, что виггерам, поставленным на защиту своих соплеменников, за подобное преступление грозит прилюдное отсечение всех конечностей, последней из которых оказывалась голова. Поэтому терять загнанному в тупик Андохасу было нечего. Размахивая мечом, он устремился в атаку на грозного карлика. Тэрл оказался заложником своей же тактики. Противник явно намеревался начать с передних ног его Стервеца. С высоты седла дубинка оказывалась почти никчемной. Ею можно было разве что отражать удары пешего врага, но для нанесения ответных требовалось особенное мастерство. Которым Тэрл обладал. Не обладал он только достаточно длинными для этого руками.