Страница 9 из 62
Именно этого требовала инструкция, регламентирующая работу с секретными документами.
Пересчитав деньги, начальник протянул Котлову тысячу долларов:
- Чтобы ты правильно понимал, почему твоя доля такая, просто представь, сколько должностных лиц было задействовано в этой… операции. Представь, сколько человек рискует своей карьерой, возможностями, какие даёт должность, свободой, наконец. Тебе, старшему лейтенанту, в случае чего ещё не поздно начать жизнь сначала, а вот полковникам или генералам уже сделать это невозможно. И разве бы ты сам, со своими полномочиями, смог бы организовать проезд фуры через границу вот так, без досмотра?
- Товарищ подполковник, я всё понимаю, вопросов по вознаграждению не имею.
- Это хорошо, что понимаешь, старлей. Но я тебе больше скажу. Это ещё очень большая у тебя доля. И то, только потому, что ты эту тему поднял, фактически ты её раскачал. Поэтому мы с товарищами посовещались, и решили, что ты достоин не пятисот, а тысячи долларов.
- Спасибо за доверие, товарищ подполковник!
Тысяча долларов соответствовала в пересчёте на рубли той сумме, которую не так давно офицеры оформили в виде расписок агентурного аппарата. Совсем недавно Игорь считал такую сумму просто фантастической, а сейчас она уже запросто лежала в его кармане.
- Надеюсь, ты теперь понимаешь, что мы отныне в одной упряжке с тобой скачем, и свернуть в сторону теперь просто так ты не можешь?
- Понимаю, - кивнул Игорь.
- Вот и хорошо, - улыбнулся начальник. – А теперь ступай, сдай оружие, и домой – готовиться к завтрашнему дню.
- Есть! Разрешите идти?
- Иди.
Игорь резко повернулся и вышел.
Информация, которая содержалась в статье газеты, предоставленной китайцем, и доведённая до окружного управления в качестве «сообщения агента», снова получила оценку «ценная», так как рассказывала о новом ракетном соединении НОАК, ранее не попадавшем в поле зрения военной разведки. Старшему лейтенанту Котлову была выписана премия в размере пятисот рублей.
***
Грандиозные по своему замыслу реформы Сердюкова капитан Котлов встретил в должности старшего офицера разведывательного отдела армии, для себя уже решив, что куда-то расти, в данный момент, ему было бессмысленно, так как занимаемое положение вполне отвечало его финансовым запросам. С агентом по имени Рома он установил прекрасные отношения и фактически стал курировать целое направление, участники которого занимались организацией вывоза леса, природных объектов, выведенных из легального оборота и металлического лома, включая золото. Бизнес шёл просто прекрасно, доходы росли, единственно, что печалило капитана Котлова, это то обстоятельство, что ему по-прежнему было необходимо составлять разведывательные сообщения. Для этого ему приходилось носить китайские газеты к давно опостылевшей Ксюше, которая как женщина уже не привлекала насытившегося капитана, но, не понимая этого, всё острее и острее поднимала вопрос документального оформления их отношений. Имея фактическую возможность платить за переводы любую сумму, Котлов неоднократно порывался оборвать связь с преподавательницей. Однако та, уловив это стремление, аккуратно дала понять, что в случае подобного развития событий с превеликим удовольствием посетит отдел военной контрразведки и поведает им историю о стремительном росте финансового благополучия борзого капитанишки, явно использующего для этого своё служебное положение. После этого эмоционального демарша Котлов слегка поумерил стремление к прекращению отношений, и теперь ждал момента, чтобы уличить подругу в какой-нибудь неверности, чтобы вина за развод целиком и полностью осталась на ней, что, по его мнению, должно было создать у Ксюши чувство вины, которое психологически препятствовало бы походу в контрразведку.
Практически со всем коллективом отдела Игорь нашел общий язык, кроме двух капитанов, которых начальник разведки старался не вовлекать во внеслужебную деятельность, мотивируя это тем, что данные офицеры, оба прошедшие Чечню, скорее были не согласны с тем положением дел, которое царило в подразделении.
Один из капитанов, Женя Никитин, был выпускником Новосибирского училища, в совершенстве владел китайским и английским языком, обладал навыками как вербовочной, так и аналитической работы и откровенно говоря, только благодаря его усилиям, отдел время от времени получал настоящие агентурные сообщения, а также выдавал точные прогнозы действий противника на ближайшую перспективу.
Другой капитан, Андрей Волков, выпускник Благовещенского ДВОКУ, дружил с Никитиным и показательно демонстрировал своё презрение всем тем своим соратникам, которые лишь имитировали разведывательную деятельность. Он отвечал за войсковую разведку и подолгу пропадал в разведывательных подразделениях армии, где его ценили за высокий профессионализм и стремление давать разведчикам те знания, которые были необходимы на войне. Волков уже четыре года как должен был получить майора, но постоянно налагаемые на него взыскания каждый раз отодвигали представление на неопределенный срок. Его это, конечно, бесило, но против сложившейся системы сделать он ничего не мог. Когда разведывательный отдел в парадной форме должен был участвовать в каком-нибудь торжественном мероприятии, Исмаилов старался запихать Волкова в наряд, так как на фоне его двух орденов Мужества, медали «За отвагу» и медали Суворова, заслуги руководителя отдела и других офицеров, выраженные в наградах, просто меркли.
Впрочем, Котлов в глубине души понимал, что если бы не эти двое, то разведывательный отдел превратился бы в полностью сфальсифицированную структуру, существующую исключительно для извлечения прибыли из предоставленных подразделению полномочий, прикрываясь откровенным очковтирательством своему командованию.
Переход на одногодичный срок срочной службы и ужесточение контроля в отношении неуставных казарменных взаимоотношений, грянувшие в ходе проводимой военной реформы, отразились на разведке в том, что в самые короткие сроки военные следователи возбудили массу уголовных дел в отношении бойцов и командиров армейских разведывательных подразделений. Полетели головы тех командиров, которые допускали рукоприкладство, словесные оскорбления или привлечение солдат срочной службы к выполнению различных внеслужебных задач.
Исмаилов был чернее тучи. Котлов, вызванный к нему в кабинет, даже слегка испугался – он никогда не видел своего начальника в таком виде.
- Игорь, у меня к тебе будет просьба… - полковник впервые за долгое время назвал Котлова по имени, давая понять, что дальнейшая беседа будет носить внеслужебный характер.
- Слушаю, Рафик Магомедович, - Котлов слегка вытянул голову в сторону начальника.
- Ситуация такая, - Исмаилов не выдержал, и встав со стула, начал расхаживать по своему кабинету. – Для строительства своего дома я просил командира разведывательного батальона ежедневно предоставлять десять солдат. Бойцы исправно выполняли свою работу, и я даже иногда подкидывал им немного деньжат. Все были довольны, и всё было хорошо. Однако, вчера один из этих бойцов, рядовой Чешков, убыв из части по демобилизации, поехал не домой, а в военную прокуратуру, где он написал заявление на командира батальона, якобы тот использовал солдат как бесплатную рабочую силу, и упомянул про меня. Следователи возбудили уголовное дело. Сегодня меня вызывают в прокуратуру для дачи показаний. Знаешь, чем это пахнет?