Полковник Никто

- За проявленный профессионализм… при исполнении воинского долга… указом… наградить подполковника Котенко орденом «За военные заслуги».

- Служу России! – Михаил приложил руку к козырьку полевой панамы.

- Носи! – командующий закрепил орден на груди офицера и пожал ему руку.

Котенко вернулся в строй.

- За проявленное мужество и героизм… при исполнении воинского долга… указом… наградить майора Котлова орденом Мужества.

- Служу России! – Игорь четко приложил ладонь к козырьку.

- Поздравляю, - командующий прикрепил орден к груди и пожал Котлову руку. – Желаю дальнейших боевых успехов!

- Спасибо, товарищ генерал-полковник! – улыбнулся майор. – Успехи будут обязательно!

Чётким строевым шагом Игорь вернулся в строй, держа в руках красную коробочку от ордена и орденскую книжку. Однако, как только он занял в строю своё место, как офицер, проводящий награждение, снова назвал его фамилию:

- Майор Котлов!

- Я! – отозвался Игорь, полагая, что происходит какая-то ошибка, и это должно сейчас будет всех развеселить.

- Ко мне!

- Есть, - Игорь снова вышел из строя.

Офицер стал зачитывать:

- Приказом… майору Котлову… присвоить воинское звание подполковник!

- Служу России!

Командующий передал майору погоны подполковника:

- Носи, заслужил!

- Спасибо!

Когда Игорь снова вернулся в строй, чувства переполняли его сверх всякой меры. В голове роились мысли, порождавшие гордость за самого себя. Хотелось быстрее уже сфотографировать погоны и орден, да разослать это по знакомым и подругам.

В кабинете Исмаилова уже была накрыта небольшая «поляна» - на двоих. Генерал жестом предложил сесть, и подполковник Котлов быстро занял указанную диспозицию.

- С коллективом ты потом проставишься, как положено, а сейчас давай вдвоём посидим, у нас есть о чём поговорить…

Игорь разлил коньяк по стопкам. Генерал поднял, посмотрел на Котлова:

- Давай, подполковник, выпьем за нас. За то, что мы поддерживаем друг друга в трудную минуту, не оставляем друг друга в беде. Чтобы так было всегда, пока мы живы.

Чокнувшись, выпили.

- Знаешь, зачем я дал орден Мише Котенко? – спросил генерал.

Игорь мотнул головой, закусывая сервелатом.

- Он, конечно, разведчик от Бога. Но есть в нём одно нехорошее качество – он категорически не приемлет возможности, которые открываются перед нами. Он всё видит и всё понимает, но… ничего себе, всё для Родины. А что эта Родина ему дала? Двадцать лет гарнизонов в Забайкалье да Заполярье? Два развода? Может, у него есть хорошая машина, как у тебя? Или хорошая квартира? Нет, у него этого ничего нет. А ведь мы живём только раз, и другой жизни у нас не будет. Поэтому нужно брать от жизни всё – при любых обстоятельствах.

- Это верно, - кивнул Котлов.

- И при этом он же видит, что здесь происходит. И вот, чтобы он не выносил это, в служебно-боевой характеристике у него будет записано, что боевой орден он получил за уничтожение полевых командиров. Он будет помнить их всех – этих наших конкурентов. И эта запись будет каждый раз напоминать ему, что он лично причастен к этим, назовём своим именем, убийствам. И орден, испачканный их кровью, заставит его молчать.

- Мне и курсант-переводчик уже пытался говорить, что мы чем-то не тем здесь занимаемся, - сказал Котлов. – Причем, с таким ясно выраженным упрёком.

- Значит, поедет он на самое опасное направление. Пусть там думает и размышляет, где правильные дела происходят, а где не очень. Пусть поживёт на переднем крае. Наливай…

Игорь быстро разлил, подняли.

- Теперь давай за твоё звание, - предложил генерал. – Чувствую, что всё у тебя будет хорошо по службе. Может, на академические курсы по разведке поедешь?

- Я не против, - ответил Котлов.

- Значит, тому и быть! – генерал выпил стопку и поставил её на стол.

Котлов последовал его примеру.

- Отучишься, - продолжил Исмаилов. – А там и совсем в Москву переберёшься. А в Москве, я тебе скажу, совершенно другие перспективы. Это на Дальнем Востоке мы с тобой, считай, копейки подбирали, в Москве совершенно иные деньги. Другой размах. Другой масштаб. И другие возможности.

- Справлюсь ли?

- Справишься, - улыбнулся генерал. – Если будешь моим верным помощником.

В ответе генерала мелькнул намёк на возможное возвращение уголовных дел, которые когда-либо заводились на Котлова, и в настоящее время оставались без движения только потому, что ему, генерал-майору Исмаилову, так было надо. А может, и не только ему.

- Доверие оправдаю, - горячо заверил свежеиспечённый подполковник.

ГЛАВА 4

- Вернулся? – в словах Гаврилова сквозило презрение. – О, ещё и повысили? Раз повысили, значит, поумнел. Хотя – не факт.

- Разрешите приступить к работе? – как ни в чём не бывало, спросил Игорь, пропустив явный укол.

- Работать будешь только по украинскому направлению, там сейчас много интересного происходит. Поедешь в Донецк вместе с майором Чмырёвым, мы там развернули полевой разведывательный пункт, чтобы ускорить обработку и анализ информации.Нужно проверить его работу, помочь с организацией.

Лёгкость, с которой российские подразделения в 2014 и 2015 годах громили украинские бригады и батальоны, основывалась на жутком развале ВСУ, который можно было сравнить с тем бардаком, который Российская Армия прошла в середине девяностых годов. Как тогда Чечня взбодрила нас и заставила провести необходимые изменения, положительно сказавшиеся на результатах Второй Чеченской кампании, так и для украинцев поражения тех лет стали стартом требуемых изменений.

После Майдана Генштаб и Минобороны Украины наполнились офицерами НАТО, которые вели работу по изменению нормативно-уставных документов, подводя их требования к стандартам, принятым в Североатлантическом альянсе. Переработке подлежало практически всё советское наследие, однако, местами это являло не только слепое копирование западных инструкций, но и приводило к компиляции лучших советских и натовских практик, что немедленно доводилось до войск с проведением соответствующих учений, тренировок и иных форм закрепления установленных положений и руководств. Армия Украины стала меняться, и это хорошо чувствовалось на линии боевого соприкосновения, где подразделения ВСУ вели активную оборону, а подразделения народных республик в это же время активно разлагались, так как ими управляли так называемые «советники», занесённые сюда «северным ветром», и соответственно, принёсшие с собой все прелести «нового облика» вооружённых сил.

Защитники Донбасса, вынесшие на своих плечах тяжелейшие бои начальной стадии конфликта, и получившие огромный боевой опыт, причём, самый передовой, теперь откровенно не понимали, почему они должны выполнять неадекватные приказы «советников», явно не блещущих высокой тактической выучкой. В свою очередь «советники», осознавая огромную пропасть в реальных военных знаниях между собой и подчинёнными, а также временный характер своего присутствия на Донбассе, в большинстве случаев самоустранялись от принятия необходимых решений, что влекло накопление нерешённых проблем.

Часто «советники» использовали своё привилегированное положение для создания различных коррупционных схем, основанных на списании украденного имущества, топлива, боеприпасов и продовольствия, а также на поборах подчинённого личного состава и иных махинаций с денежным довольствием. Явление это носило массовый характер, чекистами, действующими «на земле», доносилось «наверх», но к изменениям это не приводило, что убеждало колеблющихся в правоте тех, кто наживался на армии. Тех же офицеров, кто пытался противиться сложившейся практике, кто говорил о катастрофическом падении боевой готовности войск, гнобили и увольняли из армии, в худшем случае заводили на них уголовные дела и отправляли на несколько лет «подумать о своём поведении» в места, не столь отдалённые.